Скрытые шрамы (ЛП) - Ричардсон Аманда - Страница 8

Как только я перевожу взгляд на лицо Ориона, его губы слегка подрагивают, и он медленно поворачивается ко мне лицом с потемневшими зрачками.

Убейте меня сейчас...

Он точно поймал меня на том, что я его разглядываю.

Я прочищаю горло и вхожу в комнату, скрестив руки.

— Привет, — говорю я ему, поджав губы и изображая хмурый вид.

— Привет.

Мой отец поворачивается и ухмыляется.

— Ла-Ла, — говорит он, вытирая руки, а затем раскрывает объятия.

Я улыбаюсь и иду к нему, позволяя своей щеке прижаться к его плечу на секунду дольше.

Ничто не сравнится с объятиями отца.

Он - все, что у меня было, когда я была совсем маленькой, учитывая, что моя мама бросила нас, когда мне было два года. Ну, пока он не встретил Фелисити, маму Ориона. С тех пор как ее не стало, мой отец... в порядке. Одиноко и скучно, но хорошо. Я рада, что живу неподалеку и могу видеться с ним несколько раз в неделю.

— Привет, папа, — говорю я, отстраняясь.

— Надеюсь, ты голодна.

Он жестом показывает на три массивных стейка, шипящих и обжигающих рядом с ним.

— Голодна, — практически стону я. Это правда - я обедала, но это было несколько часов назад. Я оглядываюсь на Ориона, и его глаза поднимаются от моих ног.

— Как дела? — спрашивает он, скрещивая руки.

Я делаю то же самое и прислоняюсь к противоположной стойке, изогнув бровь. — Нормально. А у тебя? — вежливо говорю я. Мне как-то удается сохранить ровный голос, несмотря на то, что мое сердце скачет со скоростью мили в минуту.

Он стал выше? Он всегда был таким высоким? Это вообще возможно?

Я высокая для девушки * почти метр и семьдесят пять сантиметров* , но он практически возвышается надо мной * почти два метра * . А поскольку последние три месяца он, похоже, употреблял только одобренный Голиафом протеиновый порошок, то и сейчас он кажется больше.

— Да, я в порядке, — отвечает он, проводя рукой по шее.

Его рубашка слегка задирается, обнажая живот. Мои глаза практически дергаются, когда я удерживаю их на стойке над его левым плечом. Я не должна думать о нем такие вещи.

Не смотри, не смотри, не смотри...

— Ри, ты можешь взять пиво и принести его к столу? — спрашивает мой отец, расставляя тарелки со стейками.

Орион ухмыляется, отталкиваясь от стойки, и идет к холодильнику. Когда он уходит, я быстро вдыхаю три раза, как будто забыла, как дышать.

— Ла-Ла, не могла бы ты взять картофель и стручковую фасоль?

— Конечно.

Я беру миску с кремовым картофельным пюре и тарелку со стручковой фасолью, обжаренной с чесноком и оливковым маслом. Мой рот наполняется слюной, и я занимаю свое обычное место за нашим десятилетним обеденным столом. Мой отец сидит во главе, я - справа от него, а Орион - слева.

Напротив меня.

Как только я сажусь, он пинает мой ботинок.

Я поднимаю на него взгляд, и он садится ровнее, с той же самодовольной ухмылкой, что и раньше.

Фишка Ориона в том, что он точно знает, на какую из моих кнопок нажать, чтобы я потеряла самообладание. Я не могу понять, то ли он просто такой придурок, то ли пытается привлечь мое внимание по другой причине. Рядом со мной у него есть только один режим, и он не в себе.

Ревнивый, наглый, грубый...

Я видела его с другими, но знаю, что он такой только со мной. Наверное, дело в том, что мы выросли вместе. Несмотря на то что мы не разговариваем, он переходит на игривое поведение брата каждый раз, когда мы вместе.

Зои любит его, и я видел, как его братья говорят о нем. Как о нем говорит мой отец. Но по какой-то причине он ведет себя так только со мной.

Это сводит меня с ума.

В основном потому, что он такой горячий и холодный. Однажды он ударил моего спутника за то, что тот слишком распускал руки, и мы не виделись несколько месяцев. Когда мы поцеловались на репетиции ужина Зои и Лиама, это было десять секунд безумной страсти, после чего он оттолкнул меня и ушел раньше времени. Думаю, в основном это было из-за того, что я была в состоянии алкогольного опьянения, но все же. После обоих случаев - ничего. Ни звонка, ни сообщения. И дело не в том, что я хотела, чтобы он связался со мной после тех событий. Семь лет назад я ясно дала понять, что больше не хочу, чтобы он был частью моей жизни, так что не знаю, почему я удивилась, когда он сделал то, о чем я его просила, - оставил меня в покое.

Просто иногда он смотрит на меня так, будто либо ненавидит, либо хочет прижать меня к стенке и погубить навсегда.

При этой мысли у меня по позвоночнику бегут мурашки.

Однако я недолго размышляю о сложностях Ориона Рейвэджа, потому что секундой позже отец кладет мне на тарелку стейк.

Мы все ведем непринужденную беседу, угощаясь гарниром. Я беру пиво и спрашиваю отца о его новом режиме питания при преддиабете. Диагноз ему поставили в прошлом году, и теперь он четыре раза в неделю занимается в местном спортзале, а также следит за своим питанием. Именно поэтому я взяла курс диетологии, чтобы помочь ему планировать питание.

Пока я жую вкусный стейк, папа расспрашивает Ориона о его новом клубе, который скоро откроется. Орион хранит молчание, говоря лишь, что он отличается от всех остальных, которыми он когда-либо занимался. Это возбуждает мое любопытство, и я делаю мысленную заметку спросить об этом Зои в следующий раз, когда мы устроим девичник.

— И как интенсивный балет? — спрашивает мой папа.

Я чувствую на себе взгляд Ориона, когда заканчиваю жевать. — Все отлично. Дети так выросли в этом году, и они сильно улучшились с прошлого года.

— Им повезло, что ты их учитель, — отвечает мой отец, улыбаясь мне.

— Спасибо, папа.

Я избегаю смотреть на Ориона.

— А когда ты возвращаешься в PBC? — продолжает он, имея в виду Pacific Ballet Company.

— Через две недели.

— Ну, тогда запиши меня на билет на каждое субботнее представление.

Я улыбаюсь ему. — Ты же знаешь, что тебе не обязательно приходить каждые выходные?

Он насмехается. — Да ладно. Я теперь на пенсии. Чем еще мне заняться в свободное время?

— А что будет, когда я уеду в другое место? Ты последуешь за мной?

В этот момент я вижу, как Орион напрягся. Впервые с тех пор, как мы сели за стол, я перевела взгляд на его лицо, и его глаза впились в мои с такой силой, что я чуть не подавилась картофельным пюре.

Он держит зрительный контакт, поднимая стакан с водой, и медленно потягивает ее, так что мне остается только наблюдать за тем, как она проникает в его горло. Его челюсть и шею скрывает небольшая щетина - гораздо короче, чем он носил раньше, - и мне требуется секунда, чтобы понять, что он пьет воду. Не алкоголь.

На самом деле, я не помню, когда в последний раз видела его с напитком. Даже на свадьбе Зои и Лиама несколько месяцев назад у него была бутылка газированной воды.

— Посмотрим. Может, мы с Ри слетаем в какое-нибудь экзотическое место, где ты будешь в следующий раз. Австрия. Франция. Швеция.

Я смеюсь, потягивая пиво, и наконец разрываю зрительный контакт с человеком, которого когда-то считал братом по обстоятельствам.

— Думаю, у Ориона и так дел по горло.

Я бросаю на него еще один взгляд, и он смотрит на меня сузившимися глазами. Он выглядит так, будто хочет что-то сказать, будто у него есть секрет, который ему до смерти хочется выплеснуть, но он пожимает плечами и делает еще один глоток воды.

— Как хочешь, Скотти, — говорит он, глядя на меня, а затем на моего отца.

Они начинают говорить о новейшем мотоцикле Ориона - гладком черном чем-то или чем-то еще. Мой отец ездил на « Harley» еще до моего рождения, так что они сблизились из-за мотоциклов. Когда мы все закончили есть, и я не успел возразить, как отец встает и начинает убирать со стола.

Когда он выходит из комнаты, я снова чувствую на себе взгляд Ориона.

— Мороженое? — спрашивает он, наклоняя голову. — Я принес твое любимое.