Изгнанница. Искра Императора (СИ) - Лита Ксения - Страница 8

Потом поднималась на борт и становилось не до того. Как, например, сегодня утром. Мы поймали окно между вчерашним штормом и надвигающейся вьюгой, и капитан сказал выдвигаться.

— Успеем проскочить, — уверенно сказал он, — или застрянем здесь еще на пару дней.

— Слишком тяжелое небо… — заикнулся было его помощник, но тот посмотрел на него так, что мужчина осекся и замолчал.

Насколько я поняла, капитан «Сорванца» не терпел никаких возражений, да и в принципе был достаточно злопамятным. За мое первоначальное недоверие его, между прочим, на самом деле весьма хрупкому кораблику, он заклеймил меня презрением и общался куцыми фразами, показывающими его крайнее ко мне нерасположение. Я не особенно переживала, мне приходилось работать с самыми разными людьми, в том числе с теми, кто смотрел насквозь и сверху вниз, поэтому у нас с капитаном сохранялась взаимная дистанция.

После отплытия и выхода в открытое море корабль предсказуемо зашатало, меня предсказуемо затошнило, я позеленела и свалилась на койку. После очередного изматывающего приступа, во время которого я рассталась с неплохим завтраком из таверны, я, кажется, потеряла сознание. А пришла в себя от того, что нас не просто шатало, а трясло, как в центрифуге. Вещи падали со своих мест, что-то с грохотом бряцало. Из распахнувшейся двери (видимо, я забыла ее запереть) тянуло морским холодом, доносился шум и плеск волн и крики.

Корабль действительно бултыхало так, что я едва смогла встать на ноги, и то, вцепившись в койку, которая была намертво привинчена к стене. Исключительно по этой причине она не моталась туда-сюда, как все остальное в каюте. Я едва успела сделать шаг, как нас подбросило ввысь, как какой-то мячик. Пока мы летели, мой желудок подскочил к горлу, а потом плюхнулся вниз вместе с кораблем.

Раздался ужасающий скрежет, от которого волосы на всех местах встали дыбом.

«Капец котенку», — подумала я, поднимаясь на ноги и устремляясь вперед. Лесенка вывела меня на палубу, на которой творился просто какой-то кромешный ад! Матросы носились, пытаясь справиться с мачтами и парусами, корабль захлестывало водой, а море напоминало чудовище, которое готовилось нас сожрать. Высоченные волны швыряли корабль туда-сюда, капитан что-то кричал, пытаясь удержать рулевое колесо, но его уже не было слышно.

Свинец неба, низкого, давящего, серая пенистая вода, которой не было конца и края, и посреди всего этого кошмара — мы. Одна из мачт была сломана, воды на палубе было столько, что она сразу залилась мне в высокие, надо отметить, ботинки! Я откопала их в одном из сундуков, потому что туфельки для такой погоды определенно не годились, но теперь не спасли и они. И вообще нас ничего не спасет, об этом я подумала с какой-то странной внутренней обреченностью.

А все из-за этого самоуверенного капитана! Ведь говорил же ему помощник… которого, кстати, нигде не было видно. Я сделала несколько шагов по палубе, поскользнулась, ухватилась за пролетающий мимо трос. Руки обожгло болью от соленой веревки, и я полетела на мокрые доски. Чтобы увидеть огромную, я даже не представляю скольки метровую черную волну, выросшую справа по борту.

И обрушившуюся на нас.

Я не успела ничего понять. Перед глазами в считаные мгновения пронеслась вся жизнь, моя, Альви, все воспоминания перемешались в кучу. Я слышала крики ужаса матросов, на инстинктах вскинула руки, и…

С них сорвалась яркая, сияющая золотым светом магия! Она взлетела ввысь, тонюсенькой пеленой, но об эту пелену волна ударилась с грохотом и разбилась! Не уронив ни капли на нас!

Больше того, спустя мгновение эта тонкая искрящаяся вуаль окутала весь корабль, и нас перестало шатать. В лицо перестала лететь вода, мокрые волосы уже не хлестали меня по щекам, паруса не рвало, как тряпки. Воцарилась небывалая, я бы сказала, пугающая тишина. Вот только для меня она пугающей не была, я чувствовала невероятное тепло, идущее из самой глубины моего существа, словно я изнутри была окутана этим спасительным золотом: в точности так же, как сейчас им был окутан корабль.

Мгновения паники и ужаса остались позади, я, широко распахнув глаза, смотрела, как с моих пальцев льется этот удивительный золотой свет. Казалось, посреди штормового моря взошло солнце, только не на небе, а поднялось из воды. Как же это было красиво! Невероятно!

Завороженная, я наблюдала за текущими с моих пальцев искрами, обнимающими меня и всех, смотрела, как высыхает вода на палубе, как паруса вновь наполняются силой, как ввысь взмывает сломанная мачта и с мягким хрустом встает на место. Здесь уже было не просто тепло, жарко, как в полдень на каком-нибудь тропическом острове.

— Искра…

— Сила искры…

— Она разве может, когда его нет рядом…

— Разуй глаза! Сам разве не видишь⁈

Отовсюду неслись голоса: возбужденные, изумленные, восхищенные. Матросы сгрудились на палубе, глазея на меня. Капитан тоже застыл, вцепившись в рулевое колесо, как в спасательный круг. Откуда-то, с рассеченной щекой, поднялся его помощник, прихрамывая, приблизился к окружившим меня мужчинам.

За золотой стеной продолжал бушевать шторм, швыряя холодную воду в нас, как хлесткие плети, но им больше не суждено было добраться до «Сорванца». Как бы море ни ярилось, как бы ни сходила с ума природа, мы застыли в самом сердце этого кошмара в безопасности.

— Что застыли⁈ Паруса ставьте! — донесся окрик капитана, но на него мало кто обернулся.

Я бы и сама не обернулась, потому что все происходящее сейчас казалось нереальным, волшебным, прекрасным. Я словно в трансе, сквозь такую же золотую застилавшую мое сознание пелену наблюдала, как корабль тихонько покачивается в оберегающем его коконе, пока вокруг беснуется шторм.

Кто-то принес мне кресло, в которое я опустилась. На миг мелькнула мысль, что будет, если сила, идущая из меня, вдруг кончится, но мысль пришла и ушла, ее снова сменило это странное, незнакомое мне спокойствие и уверенность, которых я не чувствовала никогда раньше. Это была какая-то магия, буквально и фигурально, но я просто позволяла силе рождаться внутри меня и течь в мир, совершенно не представляя, как это все происходит. Как, почему… да это сейчас было и неважно.

Исцеленный корабль продолжал едва уловимо покачиваться, словно вибрировал изнутри, матросы взбирались на поручни, касаясь золотой дымки, смеялись, обнимались, хлопали друг друга по спине, радуясь спасению.

Шторм понемногу начинал стихать: сначала волны стали поменьше, потом начали растягиваться тучи, обнажая кусочки неба то там, то здесь. Потом и вовсе вышло холодное солнце, и в это мгновение чудо закончилось. Я словно резко глотнула ледяной коктейль на том самом тропическом острове.

Дымка полыхнула в последний раз и растаяла, и я вдруг ощутила ужасную, навалившуюся на меня усталость. Словно не просто в кресле сидела и спецэффекты устраивала, а вагоны разгружала два дня подряд. Веки стали тяжелыми, я сама тоже, а кресло показалось таким мягким…

— Рованский фрегат слева по борту!

От такого вопля не то что засыпающая хрупкая девушка, суровое умертвие подскочит. Не знаю, к кому меня можно было отнести после всех моих приключений, но подскочила я знатно. Чтобы увидеть огромный военный корабль с ало-серебряным флагом, идущий к нам на всех парусах.

На борту снова началась суета, ко мне же мигом приблизился помощник:

— Госпожа Эрхольд, вам лучше спуститься вниз.

— Почему? — уточнила я.

— Это Рованский фрегат, военные.

Мы с ними воюем, или как? Спасибо местной Википедии Альви, в голове тут же вспыхнуло: Рован — соседнее государство, одно из немногих, не вошедших в состав империи. Отношения напряженные, холодные, но военных действий между странами не было. Уже хорошо.

— Переживу, — отмахнулась я. — Мне нужно подышать воздухом.

Тем более что в каюте все равно свалка сейчас, что мне там делать? Магия, может, и восстановила повреждения, но бочки по-прежнему катались по палубе, как и многое другое. В общем, спасение — да, пожалуйста, уборкой занимайтесь сами.