Изгнанница. Искра Императора (СИ) - Лита Ксения - Страница 52

Терпеть не могу лгать, но Вальден прав. Мое заселение в тело ары, будущей императрицы, может быть и будет воспринято как государственная измена. Особенно учитывая мои с ним переговоры. Особенно учитывая, что я все не рассказала сразу. Никто не поверит в то, что я ни сном ни духом, как это произошло. А если еще вспомнить, что этот мир закрыт для иномирян…

От вынужденной лжи было тошно, но я не позволила чувствам взять над собой верх. Я так много сделала, чтобы выжить в новом мире, и здесь что-нибудь придумаю. Мне просто нужен тайм-аут, немного времени, чтобы обо всем поразмыслить и не наделать глупостей сгоряча. Того, что даст Вальдену в руки новое оружие против меня. Того, что укрепит его веру в том, что он прав.

— Вы говорили о курорте? — Как-то мигом расслабился Натаниэль.

— О чем еще мы могли говорить? — хмыкнула я. — Мне было ужасно неловко из-за того, что я предложила ему партнерство, воспользовалась его связями, а потом…

— Если тебя это утешит, Вальден никогда не пошевелит и пальцем, если это каким-то образом не выгодно ему. — Натаниэль взял мою руку в свою и поднес к губам.

Да. Теперь я в этом убедилась лично.

— Кроме того, земные в восторге от того, что они видят. От того, чем им приходится заниматься. И от того, что им перепадет хороший кусок от доходов, разумеется, — хмыкнул Натаниэль.

Я посмотрела на Д’Амира, беседующего с маркизой.

— Их ты ни в чем нехорошем не подозреваешь?

— Земные не заинтересованы в Верхних землях, как они их называют. Они живут обособленно, на глубине. Их сила питается от недр нашего мира, поэтому весь их интерес здесь денежный и политический. Ну и, возможно, исследовательский. Лавуаль необычен. Здесь даже потоки магии ощущаются по-другому. Ты, скорее всего, этого не чувствуешь, но я физически улавливаю разницу.

— В чем разница? — крайне заинтригованная, спросила я.

Мы вышли на балкон, и Натаниэль перехватил у стоящего в дверях слуги накидку, чтобы укутать меня в нее. Лестница с балкона вела прямо во внутренний двор замка, и мы словно очутились в зимней сказке. Здесь тоже стояли украшенные деревья, снежинки кружились в воздухе и оседали мне на лицо.

— Не холодно? — поинтересовался муж и, только когда я покачала головой, продолжил про Лавуаль: — Я привык чувствовать магию изнутри, она всегда была моей силой. Напитывала, согревала, дарила ярость и мощь. Здесь же я словно чувствую ее отклик отовсюду.

Я изумленно вскинула брови:

— И ты превратил это место в захолустье?

— Хочешь верь, хочешь нет, но оно было другим до того, как здесь появилась ты. Ты словно вдохнула в него жизнь, Альви. Хоть это и звучит фантастически, невероятно, Лавуаль из моего детства был иным. Из моей молодости. Я был здесь несколько раз, и ничего такого не испытывал, но, если честно, я совершенно этому не удивляюсь.

— Почему? — спросила я, окончательно сбитая с толку.

— Потому что мне ты тоже подарила вторую жизнь. Научила чувствовать… ярче. Сильнее. Ты как тот самый феникс, которых в нашем мире не существует: возрождаешь все, к чему прикасаешься.

Ой, вот давайте про другие миры не будем.

— Я ничего такого не делала, — сказала я. — Возможно, это из-за вмешательства земных…

— Не стоит умалять свои заслуги, Альви. Начиная с той, что ты спасла моего сына, когда у тебя якобы случился выкидыш. Удержала эту искру в своем теле, не позволила ей погаснуть, и заканчивая всем, что ты сделала здесь. Я восхищен тобой, моя маленькая жена.

Мне нужно было что-то ответить, что-то, чтобы перебить эти его слова… которые впервые отозвались в моем сердце не только из-за искры. Не только из-за Альви. Я могла сколько угодно лгать себе, лгать ему, но это были чувства Аглаи. Мои. И в моих чувствах сейчас помимо растерянности была та самая искра, которая не имела ничего общего с магией.

Прежде чем я успела справиться с чувствами, столь резко на меня нахлынувшими, Натаниэль наклонился и коснулся губами моих губ. Этот поцелуй был совершенно не похож на все предыдущие: властные, присваивающие и яростные, скорее, он был… как там муж недавно выразился про интересы земных… исследовательским.

Дракон словно изучал отклик моего тела на эту простую ласку. Не на уровне инстинктов или желания Искры, а что мне нравится больше. Как мне нравится больше, и, по мере того, как поцелуй становился все более и более глубоким и жарким, у меня все сильнее кружилась голова. Теперь уже на меня не просто что-то нахлынуло, меня накрыло и понесло, как тогда, ураганом в горах.

Разве что сейчас я совершенно не чувствовала опасности и, хотя я в точности так же задыхалась — как тогда под снегом, сейчас от охватившего меня жара, в руках обнимающего меня мужчины было совершенно не страшно. Не страшно упасть в это все, потому что я впервые, наверное, за всю свою жизнь (или уже две) чувствовала так.

Если Натаниэль говорил про то, что здесь он ощущает свою магию, раскрывающуюся в каждом кусочке пространства, усиленную этим местом, то я в точности так же ощущала сейчас себя. Рядом с ним. И это чувство никуда не исчезло, когда Натаниэль оторвался от моих губ и посмотрел мне в глаза: тягучим, драконьим взглядом, его радужка полыхала, вертикальные зрачки раскрывались и стягивались в нити.

— Нам нужно возвращаться, Альви, — хрипло произнес он и подал мне руку.

Которую я приняла, чувствуя, как внутри меня зарождается магия совершенно иного рода. Не менее сильная, яростная и опасная, чем все драконье пламя этого мира. Магия… любви.

Кто вообще придумал, что беременным нельзя нервничать? По-моему, такой нервной, с тех пор как узнала, что беременна, я себя вообще не помню. Нервной и замкнутой. Вальден восхищался моей выдержкой, и, кажется, сглазил, потому что выдержки во мне осталось крайне мало. После его слов, после угроз меня разоблачить я с кристальной ясностью осознала, насколько мне дорога моя новая жизнь. Насколько она теперь моя. В ней было все, о чем я мечтала: дело, которое зажигает сердце, команда, трудящаяся над созданием лучшего в мире курорта, дом в самом прекрасном месте, мужчина, который не прекращал ежедневно приятно меня удивлять…

Например, на следующий день после бала я обнаружила на столике вазу с огромным букетом лиловых роз. Я проснулась от их аромата: цветы благоухали на всю спальню, и задалась логичным вопросом, откуда в Лавуале розы, тем более в это время года? Оказалось, их доставили из столичной оранжереи специально для меня. Это было приятно, но гораздо приятнее и теплее на душе мне стало, когда Натаниэль, прислушавшись к моим словам, утвердил кандидатуру Беркинсона на должность управляющего курортом. Если что-то и могло окончательно и бесповоротно растопить мое сердце, то именно это. То, что мой мужчина прислушивается к моему мнению!

Мой мужчина… В какой-то момент я осознала, что действительно воспринимаю Натаниэля своим и думаю о нем именно так. И мне бы расслабиться и наслаждаться нашим романом, его ухаживаниями, свиданиями, в конце концов. Как еще назвать наши прогулки и ужины наедине? Если раньше император давил на меня и мою магию, то теперь сменил тактику на противоположную. После того поцелуя во дворе замка, я думала, что он захочет продолжить вечер в постели. Это было в его стиле, учитывая, что я ответила на поцелуй, но после бала Натаниэль лишь проводил меня до дверей моей комнаты, запечатлев еще один короткий поцелуй на моих губах. Утром в спальне случился букет, а затем еще один и еще… Муж больше не давил, он словно решил меня очаровать и побудить сделать первый шаг. И я бы его сделала, но из-за этого проклятого шантажиста медлила и все сильнее волновалась.

Уже прошло несколько дней, но я так и не решилась во всем признаться Натаниэлю. Цветочки он мне дарит, пока думает, что я его настоящая жена, а как поступит, когда узнает мою тайну? Я не знала. Точнее, благодаря памяти Альви и сплетням фрейлин я знала, что император Вейсмейстрии суровый и жесткий. Но и соглашаться на предложение Вальдена я не собиралась! Вейсмейстрия стала и моей страной тоже, чтобы я делала что-то против ее блага. Не говоря уже о том, что скоро на свет появится ребенок, которому нужна будет мама. Ласковая, нежная и хороший пример. Мама-шпионка — это очень плохой пример.