Изгнанница. Искра Императора (СИ) - Лита Ксения - Страница 4

— Я попробую поговорить с его величеством и убедить его передумать, — сбежала следом за императором.

В отличие от нее я на успех ее убеждений и уговоров особо не рассчитывала, да и, по-хорошему, мне было глубоко начхать на власть имущего внезапно обретенного мужа. Может быть, Альви было не все равно, нет, судя по тому, как мое сердце временами екало фантомной болью, ей совершенно точно было не все равно на этого тирана. Она его любила по-настоящему, восхищалась им. Я это поняла, когда меня внезапно накрыло тоской по этому мужчине. Не по дворцу, не по балам, о которых он упомянул, а по нему самому. По его скупой улыбке, по прикосновению рук в танце, по его коротким визитам в спальню раз в месяц, когда можно было его обнимать, не нарушая никакой дворцовый этикет… Кажется, она скучала даже по холоду и разочарованию в его глазах, когда не получалось забеременеть снова и снова. Даже по той встрече, где он сказал о магическом оплодотворении. Насколько я поняла, это был аналог нашего ЭКО, только с помощью магии.

Я тут же открестилась от этого чувства, потому что оно явно было не моим. Грустить и скучать по незнакомому мне мужчине я не собиралась, а вот радоваться обретенной свободе — вполне. Еще бы понять, где находится этот Лавуаль⁈ Судя по названию, мне представлялось что-то вроде милой, тихой и спокойной деревушки во французской провинции, но память тела, читай Альви, мне не помогала. Внутри все сжималось и стыло то ли от скорого расставания с императором и привычной жизнью, то ли от мыслей об этом самом Лавуале. В конце концов я плюнула на внутренний навигатор и решила спросить у пробегающей мимо горничной, в которой узнала одну из тех, что была здесь во время моего первого пробуждения.

— Подскажи, а далеко отсюда до Лавуаля?

Она едва не споткнулась, чуть не выронив стопку белья из яркого атласа. Широко распахнула глаза, будто я спросила что-то странное или глупое.

— Если по морю, то около двух недель, госпожа. Если по небу, то день, наверное.

— По небу? — оживилась я. Мой современный мозг тут же представил самолет, на худой конец дирижабль. Во дворце есть канализация, значит, и летательные аппараты могли изобрести.

— Да, — кивнула девушка. — Но это доступно лишь драконам.

Весь мой энтузиазм разом сдулся. Конечно, зачем самолеты в мире с драконами? Превратился в ящерицу, крыльями взмахнул, и ты через пару часов на другом континенте. Если «по морю» подразумевает другой материк. Или я снова все напутала?

— А по земле? — решила уточнить осторожно.

— Что вы, госпожа, по земле в Лавуаль не попасть. Только настоящие смельчаки выбирают путь через снежный перевал Элирона, из-за вечной непогоды единицы могут его преодолеть.

Бр-р-р, Эльбрус какой-то.

— Значит, море, — пробормотала я, надеясь на то, что почти бывший муженек не станет экономить и не отправит меня в Лавуаль пешком.

Хотя с него станется. Он в принципе о жене не заботился, даже когда она ему вроде как нужна была для рождения детей, а теперь и подавно хочет отправить с глаз долой, из сердца вон.

— В Лавуале сейчас погода хорошая? — забросила я следующую удочку.

Горничная побледнела и подозрительно отвела взгляд.

— Для тех, кто привык там жить, госпожа. — Она присела и посмотрела на меня умоляюще. — Простите, мне нужно помочь вам собраться, иначе меня накажут.

Пришлось ее отпустить, заодно прикусить язык, чтобы себя не выдать. Потому что если о Лавуале знает простая прислуга, то о нем точно должны знать Альви и Анаста, которая так и не вернулась. Очевидно, убеждала императора передумать. А жаль, здесь от нее пользы было бы больше. Или тоже собиралась? Насколько я успела заглянуть в память Альви, сестры были неразлучны. В детстве, в отцовском поместье, ко двору приехали вместе, вместе переживали все горести и радости. Логично, что Анаста отправится со мной в ссылку.

Мне, правда, хотелось помочь со сборами, чтобы самостоятельно решить что брать, а что нет. Проконтролировать. Но первая же моя попытка заглянуть в ближайший сундук заставила горничных нервно шушукаться. Так я поняла, что Альви сундуками не занималась. И побоялась себя выдать. Кто их знает, как они отнесутся к лже-Искре. Если император чуть неугодную супругу не казнил, то что сделает с той, что забрала ее тело? Предполагаю, мои слова: «Я не специально, так получилось», вряд ли убедят его отпустить меня с миром.

Поэтому я шикнула на свою деятельную натуру и временно притаилась. Тем более сундуки все равно были не мои, а рыться в чужих вещах — моветон. И это не говоря о том, что сил тела Альви хватило на то, чтобы дойти до кровати и лечь спать. Я реально уснула даже под грохот развернувшейся в спальне активности.

Когда же я проснулась, в моей комнате остались лишь пустые шкафы: мне бы всех этих слуг, когда я переезжала со съемной квартиры в собственную. Пришлось несколько дней потратить, чтобы перетащить все нажитое и прилично заплатить компании грузоперевозок. Сейчас все для меня делалось бесплатно, и самой ничего таскать было не нужно. Нюанс заключался в том, что это вообще были не мои наряды, и я понятия не имела, что они таскают. Если в этом Лавуале холодно, хорошо бы иметь с собой теплые вещи, но из того, что я успела увидеть, одежда императрицы состояла из шелка и атласа. Никаких пуховиков или шерстяных носков.

Хотя память Альви снова меня «исправила»: не императрица она. Императрицей, а точнее арой, ее бы назвали в случае произведения на свет наследника империи. До этого счастливого события она просто Искра.

Была Искрой, а совсем скоро перестанет ей быть окончательно.

Когда солнце покатилось к горизонту, меня проводили длинными дворцовыми коридорами и лестницами до кареты. Даже присесть на дорожку не дали, спасибо, хоть полноценно покормили: уткой, печеными овощами и крохотным пирожным на десерт. Не знаю, как там в Лавуале, а в столице было достаточно прохладно. Живые лабиринты пожелтели и поредели, наверняка, зеленые летом кусты сменились черными ветками, деревья сбросили листву до следующего весеннего сезона. Закатные лучи окрасили все в золотисто-красные тона, а ветер с привкусом соли тут же пробрался под мою накидку. Когда я спускалась по широкой лестнице к черному, без изысков экипажу на подъездной дорожке парка, чуть не окуклилась от холода. Дворцу за моей спиной, навевающем мысли о Версале или Петергофе, больше бы подошла карета Золушки, изящная, пузатенькая, с золотом, но что выдали, то выдали.

На самом деле пригнали целых два экипажа: один, поменьше, для меня, другой, побольше, для моих сундуков, которые не падали сверху исключительно потому, что кто-то их хорошо привязал. Багажная карета напоминала индийский поезд. Разве что ничего автоматизированного здесь не было: в кареты запрягли гнедых лошадей, которые топтались на месте, готовые сорваться и увезти меня из этой красиво-страшной сказки, в которой императору нужна не жена, а инкубатор для будущих дракончиков.

Альви была Искрой, не последним лицом при дворе, в ее воспоминаниях было множество фрейлин, девушек, которые добивались ее дружбы, сыпали комплиментами. В моем мире это называлось по-другому. Почему среди них не нашлось ни единой подруги? Потому что сейчас, когда Искра императора стала парией, изгнанницей, никто, ни одна из них не пришла попрощаться или ее проводить.

Я оглянулась на дворец и испытала легкий приступ отчаяния, который снова мне не принадлежал. Впрочем, Альви не хотела, чтобы пришел кто-нибудь, она ждала одного конкретного дракона.

Натаниэль.

Будто император мог вот-вот появиться на верхней площадке, сбежать с лестницы, упасть ей в ноги и умолять остаться. Так хотелось бы этой бедной влюбленной девушке. Я в этом плане была более прагматичной и понимала, что на колени его мерзавское величество упадет только если ему по этим коленям прилетит чем-то тяжелым. Такие мужчины вообще не меняются и ни о чем не умоляют, они умеют исключительно приказывать и отправлять в ссылку беззащитных женщин.