"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43 (СИ) - Парсиев Дмитрий - Страница 126

…

Хуань-ди выехал на дорогу, я по привычке в очередной раз пробежался по строкам договора. Он был чертовски коротким, как и всё местное договорное творчество.

В моем прошлом мире договоры запросто делали на сорок страниц мелким шрифтом, в том числе потому, что печатал их принтер, а он трудолюбив. Попробуй такой договор написать вручную или набрать на печатной машинке, сразу задумаешься об оптимизации текста, сокращениях и так далее.

Внезапный громкий выкрик моего извозчика оторвал от мыслей.

Экипаж ударило, наклонило, я рефлекторно схватился за боковую рейку корпуса чтобы не улететь. Долбанный мир без ремней безопасности!

Транспорт резко остановился и я, испытывая нехорошие предчувствия, высунулся за пределы экипажа.

На дороге лежал и смотрел остекленевшими глазами в небо мужик, который прижимал руки к груди. Вокруг него предательски растекалась огромная красная лужа.

Сука, мы сбили человека!

…

Я вскочил и поспешил к сбитому, попытался нащупать пульс.

— Поехали, — Хуань-ди резво подскочил и схватил меня за рукав. — Тут заводы, никого нет, никто не видел. Поехали, босс.

— Нет, — сухим и бесстрастным голосом ответил я и выдернул руку из захвата. — Мы не станем бросать на дороге сбитого человека.

— Но Танлу-Же… Он меня за такое изгонит из города. Семья останется без средств к существованию. Возить Вас, босс, это большая ответственность…

— Поезжай.

— Что?

— Поезжай. Я скажу полиции, что это моя вина. Беги, раз тебе страшно… Но знаешь, Игорю не было бы страшно.

Хуань-ди попятился, прошептал: «Только боссу не говорите!», прыгнул на свой облучок и покатился прочь.

— Предок, помоги, — сглотнул я.

— Чуть что, так сразу Предок, — раздался откуда-то сверху из пустого вечернего неба тихий голос Филина. — Вечно у вас с вашим транспортом нелады.

— Он умирает?

— Душа беспокойна, но в теле пока держится.

— Будет жить? — не успокаивался я.

— Будет. Обещаю. А ты помнишь, что должен помочь своей новой семье?

— Помню, — скрипнул зубами я. — Но, давай по одной проблеме за раз?

— Сейчас… делаю… Карета на соседней улице повернёт к тебе. В ней доктор. Считаю, что помог тебе, приёмный. Помни про свой долг.

На пару секунд меня окружил шелест тихих крыльев.

…

Крепкий винный запах вокруг места происшествия показался мне подозрительным. Принюхался. Хорошая новость в том, что мужичок тащил во внутреннем кармане бутылку какого-то простецкого крепкого красного вина, которую ДТП разбило вдребезги.

Я пощупал пульс.

Пульс был. Лужа не кровь, а вино. Плохая новость в том, что осколки могли воткнуться его в грудь и натворить бед. И это, не считая угрозы черепно-мозговой травмы, травмы позвоночника и ещё черт знает чего.

Меньше, чем через минуту рядом и правда остановилась крошечная карета, из которой выпрыгнул взволнованный бородатый брюнет, с вьющимися изысканными усами.

— Я доктор, пустите. Что произошло?

Само собой, не стал мешать, ведь как это часто бывает, не мешать людям, которые знают, как решать проблему — тоже хорошая тактика.

— Нужно срочно его в больницу. Тихон, сюда!

Мы втроём, объединившись с извозчиком, строго следуя инструкциям молодого доктора, занесли, поместили его в карету, попрыгали следом и помчались, сочетая скорость и осторожность.

Так я впервые оказался в местной больнице, которая называлась без изысков — центральная больница Кустового, где сопровождал незнакомого мне мужика, пока его укладывали на каталку, раздели, осмотрели и затем куда-то увезли.

Сразу же почувствовал себя разбитым, словно это я попал под экипаж, а не он.

Но — остался сидеть, ждать, и ждал долго, пока не вышел крепкий, хмурый как деревенский священник, и такой же бородатый — мужик в докторском халате.

— Который тут… с потерпевшим от наезда кареты?

— Я! Как он, доктор?

— Ну… Четыре ребра поломаны. Осколки стекла пробили кожу, но не задели сосуды, мы всё зашили. Рука сломана. А вот голова…

— Что голова, доктор?

— Трудно сказать. Удар по голове он получил. Может случиться отёк, тогда он умрёт. Или ему станет хуже и распухший мозг станет давить на свод черепа и тогда понадобится трепанация. От этого он тоже может умереть. Или его разобьёт паралич…

Доктор задумался, а меня его мрачные многочисленные прогнозы нешуточно испугали.

— А может всё обойтись?

— Может. Может, утром проснётся и через неделю мы его выпишем. Это как рулетка в «Золотом фазане». Кстати, я там Вас, кажется, видел?

— Грешен, — как священнику, ответил я. — Да. Всё так, играл в карты.

— Вспомнил. В общем, голубчик, всё в руках природы. Может, через пару дней побежит за бутылкой. А может и в сосновый гроб ляжет… Но Вы уж не обессудьте, мы о таких случаях обязаны в полицию докладывать.

Я кивнул, достал и показал ему своё удостоверение.

Он нахмурился ещё больше, мне даже показалось, что он меня сейчас ударит.

— Вы пугать меня вздумали? — ледяным тоном осведомился он.

— Предок упаси. Если бы я хотел скрыться с места происшествия, то скрылся бы. А тут… Это чтобы Вы мои данные переписали. А так… Видит предок, я могу у человека бизнес отнять, угрожать могу… а бросить беззащитного не могу.

— Совесть — это ответ второй сигнальной системы на действия, расходящиеся с убеждениями. Совесть превыше закона, — кивнул доктор. — Ступайте, завтра с десяти можете прийти на прием, узнать, как там Ваш больной.

— Как его хоть зовут? Были документы?

Он кивнул, я достал блокнотик.

— Степан Сергеевич… А фамилию запамятовал. Пропуск в каретную мастерскую Хайруллина.

— Знаю такую, выясню. Какие лекарства купить?

— Всё есть, но, если в кассу внесёте добровольно рублей сто-двести, то будет хорошо.

Я поймал ещё одно «такси» и поехал по уже знакомому адресу мастерской Хайруллина.

…

— Ринат Усманович! — я не настолько помню, кого как зовут, у меня на такой случай блокнотик, в который я всех записываю. Был бы смартфон, вбивал бы туда.

Правда, по прошлой жизни у меня и обратная проблема была. Вот, допустим, записан у меня Казаринов Сергей Николаевич. Здорово, что знаю, как зовут. Только это, стесняюсь спросить (да и некого) — кто он вообще такой в моей жизни? Отсюда немного более сложная привычка, записывать не только полные ФИО, но и кодовые слова, как правило — организацию, с которой человек будет связан. Так понятнее. Это же я делал и в блокноте.

Мастер по ремонту карет смотрел на меня немного осоловело, пытаясь вспомнить, где он меня видел и как мы можем быть связаны. Всё же он занимался ремонтом техники, насколько я помнил, карет и экипажей, через него проходило много людей.

— Вы за автомобилем?

— А Вы и авто ремонтируете? Нет, я адвокат Филинов. Помните, я купил у Вас права требования к Базарову?

— Ааа… — воспоминания в его голове быстро построились в логическую цепочку. — Ну и как у Вас дела, всё удалось?

— Да, наш теперь уже общий знакомый гражданин Базаров был вынужден сдать мне свой офис на Каспийском втрое дешевле рыночной цены, причём и этих денег он не получает, а постепенно, против своей воли, гасит долг, при этом ежемесячно проклиная меня и Вас.

— Отрадно, — довольно улыбнулся он, всё ещё не понимая, зачем я здесь.

— Но я по другому вопросу.

— Карета поломалась? Автомобиль?

— Нечему ломаться. У Вас работник есть, некий Степан Сергеевич, верно?

— Ну да. А что, натворил что-то? Он покрасчик у нас, рукастый такой, но, к сожалению, запойный. Дядька он тихий, мухи не обидит.

— Тут такое дело, Ринат Усманович… в общем, я его сбил.

— В каком смысле?

— В дорожно-транспортном. Точнее сказать, его сбил экипаж, который меня вёз.

— Насмерть?

— Живой.

— А за вожжами кто сидел? — недоумённо нахмурился Хайруллин.

— Извозчик. Не я. Просто нанятый мной с улицы, — пожал плечами в ответ.