Месть Альфы (СИ) - Юллем Евгений - Страница 21

Следующий посетитель нарисовался после обеда. Как раз ничего выдающегося в его внешности не было — заурядный дешевый костюм, редкие серые волосы с залысиной на головенке, манера держаться как у маленького человека. Чем-то он на крысу смахивал.

Что и подтверждал его оболок с тошнотворными желто-зелеными тонами. Мерзкие тона, надо сказать. Как и сам посетитель.

Лами открыла ему дверь.

— Что вы хотели?

— Поговорить о некоторых делах наших…

Я поднял брови от удивления. Давно не видел такой наглости. Я сделал Лами жест, и она впустила пришедшего.

— Итак? — спросил я, скрестив пальцы. — Представьтесь, пожалуйста.

— Мое имя вряд ли что-нибудь вам скажет, Ваше Сиятельство, — усмехнулся гость. — Допустим, меня зовут Иван.

Ну не Иван, вон как пятна в оболоке переместиолись. Врет, как всегда.

— И что же вы хотели, Иван? — хмыкнул я, взглянув на него.

— По поводу тех денег, что ваша племянница обманом выиграла у меня и других.

— Обманом? — поднял бровь я, сделав жест Лами не торопиться с отрыванием башки наглому гостю.

— Так вот, деньги придется вернуть, — сказал гость, удобно развалившись на кровати, нога на ногу.

Я аж подавился от такой наглости. Вернуть? С какой стати?

— И с какого перепугу я буду это делать?

— Перепугать вас перепугают, сначала я, потом другие люди. Те, чьи это деньги.

— И чьи же? — вот тут я уже включил фирменное вампирское внушение.

— Честных бродяг. Сазон эти деньги в общак передал, — нехотя сказал «Иван». — Не боитесь связываться с блатными, граф?

Я от души расхохотался.

— То есть, ты играл на деньги из общака, а теперь собираешься перевести стрелки на нас? Ты вообще чем думал? Сазан или Сазон твой, как его там, тебя же на ленты порежет, если ты явишься к нему без бабок, да еще и такую историю расскажешь. Что ты продул общак в карты.

— Зачем? Я скажу ему, что граф Константинов украл и присвоил себе деньги, которые я вез для общака.

— Даже с этой историей все равно тебе писец, — сказал я. — Что так, что так, как не крути.

— Ну со второй может и в живых оставят, а вот вас — вряд ли, — нагло заявил гость.

— И что ты предлагаешь? — спросил я.

— Вы возвращаете мне деньги, я благополучно забываю о возникшем недоразумении, никто никому не летит, разойдемся краями.

— А мне-то какая выгода? — спросил я. — Ну тебе-то все равно звиздец, а мне?

— А вам — большой звиздец, Ваше Сиятельство, — осклабился желтыми зубами гость. — Вы хотите иметь врагов среди питерских? Не рекомендую.

— Лами, — я сделал жест пальцами.

Она ткнула большим пальцем в макушку гостя, и тот отключился, рухнув на кровать.

— Ну что скажешь? — спросил я ее.

— Да ничего, — пожала плечами она. — Меня какая-то блатная шантрапа не пугает. Хотя бы и питерская. Не думаю, что кто-то в законе сможет со мной тягаться. И с тобой, кстати, тоже.

— Но этого фраера я отпускать не намерен, — я кивнул на тело на кровати. — За такой гнилой базар ответить должен. Что мнешься?

— Тело негде спрятать, — сказала она.

— А твои нижние миры?

— Ты представляешь, что тут будет, если я попробую сделать пробой? Этот пузырь точно не выдержит. Да и, как мне кажется, у команды что-то на такой случай припасено. К тому же, я еще не пробовала сделать это в воздухе. Так что…

— Понятно, — кивнул я.

— Я предлагаю вот что. Сейчас нам не с руки ссориться с блатными. Только из-за того, что у нас есть своя миссия, и всякие жулики, путающиеся под ногами и лезущие, куда их не просят — помеха. Сам понимаешь, сколько их в Питере. Так что так уж и быть, вернем проигранный общак, но при одном условии.

— Ага, — сказал я. — Можешь устроить несчастный случай?

— Легко, — она профессионально прищурилась. — Тромб оторвется. А саквояж с деньгами найдут рядом. Вот так, пускай потом ломают голову что да как. Пока действительно разойдемся краями, но потом надо будет заняться. Сазон? Не припомню такого.

— И я тоже. И это плохо — на нашем уровне мы должны знать всех.

— Лопарь, наверное, знает. Ну что, займусь антуражем?

— Давай, — одобрил я. — Только надо, чтобы болезный откинул копыта у себя в каюте.

— Сделаем, — кивнула Лами. — Будет ему замечательный тромб на всю артерию. Отложенный на полчаса, хватит за глаза. Эй, чучело! Проснись и пой!

Она отхлестала его по щекам, и гость открыл глаза.

— Ты хотел, чтобы я вернула твой проигрыш? Сколько я там тебе должна?

Санкт-Петербург, ковен

К причальной вышке Пулково мы пристыковались поздней ночью. И, естественно, постарались выйти первыми — до тех пор, пока не озаботятся, взломают каюту и обнаружат бездыханного курьера с симптомами тромбоэмболии.

Мы спустились на лифте к основанию башни и вышли на дорожку, ведущую к зданию аэровокзала. Слава богу, багажа у нас не было — не люблю я его. Всегда лучше путешествовать с набитым доверху бумажником — а вот с этим без проблем. Проще что-то купить, попользоваться и выкинуть, нежели тащить это с собой, обливаясь потом и проклиная все на свете. Разумеется, это относится к обиходным вещам.

Пройдя через шумные залы аэровокзала с суетящимися пассажирами и поклажей, мы очутились снаружи.

— Что там Линда говорила о встрече? — спросила Лами.

— Да вроде должны как, — поскреб репу я.

— Найди теперь их машину на стоянке. Небось, какая-нибудь старушечья колымага…

— Не совсем колымага, но то, что винтаж — это точно, — сказал я, глядя на то нечто, что подъехало к нам.

Ага, маленькая такая, размером с хорошую баржу машинка. Что старая — это точно, этим обводам больше полувека. А вот про то, что колымага… Ага, «Руссо-Балт Император», легендарная марка машин, на которой, кстати, Государь Император и ездил. Штучная работа, хром, позолота и черный лак. Похоже, когда-то из гаража ЕИВ, может и бывшая императорская.

— Ничего себе машинка, — присвистнула Лани с изумлением.

Задняя дверь машины плавно открылась под тонкое пение сервомоторов.

— Вы Констанитиновы? — из темноты салона раздался красивый женский голос.

— Смотря, кто спрашивает, — усмехнулась Лами, поддергивая сумку на плече. Чтобы в случае чего бить не мешала.

— Меня послал к вам Лука, — вздохнула дама, говоря слова пароля.

— Он не Лука, а Люцифер.

— Да упомянут не будь всуе… Садитесь, — она поманила нас рукой, затянутой в тонкую перчатку до локтя.

Ладно, раз просят — надо уважить. Я сел на заднее сиденье первым, за мной внутрь влезла Лами. Ведьма же пересела на диван в центре салона.

Явно бронированная тяжелая дверь закрылась, отделив нас от внешнего мира и тут же зажглись мягкие фонари дежурного освещения.

Я рассмотрел нашу провожатую. Да, ведьмы не делают пластических операций в привычном понятии этого слова, они морды штопают магией, как и задницу ей же подтягивают. Потому что ледяной красавице, чем-то похожей на Линду, с точеными чертами лица и светлыми волосами явно было лет раз в десять больше, чем на сколько она выглядела. Еще, наверное, Петра Первого в коротких штанишках помнит…

— Я — Магда, глава Санкт-Петербургского Круга Ведьм, — сказала она.

— Спасибо за оказанную честь…

— Бросьте, Альфа, — сказала она, назвав меня по титулу. — Мы — равные по иерархии.

— А это… — показал я на Лами.

— Я знаю, кто это, — кивнула Магда. — Ламиина аль Зенуним, высший демон из королевского рода Нижних миров.

— Вы поразительно осведомлены, — зло усмехнулась Лами.

— Я всегда проверяю контрагентов. К тому же таких необычных, как пару Альфы и суккуба.

— Мы, вообще-то семья, — сказал я. — Лами — моя дочь, попрошу к ней так и относиться.

Это так, легкий намек. Лами, конечно, за себя постоит, даже с высшими ведьмами может схлестнуться и выйти победителем, но на всякий случай… Чтобы знала, что она под моей защитой, а значит под защитой всех моих подданных. Дабы шаловливые мыслишки в отношении сладкой расправы по природной вражде не возникли.