Тео. Теодор. Мистер Нотт (СИ) - "Hashirama Senju" - Страница 89

— Трейси составляет расписание патрулей, чтобы знать, когда ходить в ванну старост.

— Она же больше не общается с компанией Грэхэма. И вообще, у тебя-то оно откуда?

Блейз покраснел и ничего не ответил.

День второго испытания пришёл неожиданно. Утром воскресенья, двадцать третьего февраля, директор объявил, что уже на следующий день оно должно было состояться и отменил понедельничные занятия. Это было неожиданно для многих, кто погрузился в учёбу и обсуждения скандалов в прессе.

— А почему вообще иностранцы, ну, не уезжают между испытаниями? — спросил Пакстон у Нотта в гостиной факультета в тот же день. Мальчик явно занимался какими-то дурачествами и простыл, так как из его ушей и в помещении продолжали изредка вырываться клубы дыма. Тео, читавший по совету Невилла после отработки у Спраут пособие по технике безопасности с разными видами удобрений, которое они проходили на втором курсе, отвлекшись, задумался.

— Вообще — не знаю. Может, это потому, что они тоже участники Турнира, раз кидали свои имена в кубок, — предположил он. — Это же ритуал тоже своего рода. К тому же, ты сам видел, как те забияки из Дурмстранга после первого этапа свалили уже на следующий день.

Пакстон кивнул. Первокурсники — в основном мальчишки — Хогвартса ещё в ноябре после праздничного пира во внутреннем дворике устроили безобразную драку с младшекурсниками Дурмстранга без применения магии. Руководство обеих школ как-то это замяло, однако Муди несколько недель ещё заставлял по слухам мальчишек упражняться на отработках физическим трудом. Это прошло совершенно мимо Теодора и его компании (хотя Бут, как оказалось, знал), и лишь когда Филч на его собственной отработке заглянувший к Спраут предложил ей заставить Нотта тоже отжиматься, он узнал вообще о том случае.

— Ну да! Вот я потому и спрашиваю. Чего эти-то не уплывут вместе с кораблём своим и каретой, пока не придёт следующее испытание.

Теодор пожал плечами и вернулся к книге.

В спальне его дожидалось так и не прочитанные за завтраком письма, которые он получил из МАКУСА. Их принёс горделивый белоголовый орёл, который сожрал несколько баварских сосисок, когда письма были отвязаны от его ноги. Это вызвало недовольство соседей по столу, и Тео был вынужден прогонять алчную птицу, а не читать корреспонденцию.

— Нотт, ты завтра пойдёшь на эту глупость?

— О чём ты, Пайк?

— Ну, испытание на озере. Глупость же. Там даже льда уже нет, только чёрная вода. Сегодня мы с Драко ходили смотреть трибуны — всего две и втрое меньше, явно будет не интересно.

— Не знаю, — протянул Тео. — Я не уверен, что именно нам будут показывать, но на трибуну пойду, посмотрю начало, по крайней мере.

— Ну и зря, лучше бы с нами в дурака сыграл, — фыркнул Пайк.

Он заделался лучшим игроком в подрывного дурака на факультете и регулярно обыгрывал как на желания, так и без ставок всех, кто рисковал бросить ему вызов. За несколько недель, впрочем, это привело к тому, что играть ему стало не с кем даже из компании: Малфой не играл изначально, Гойл проигрывать устал, а про остальных четверокурсников и говорить не приходилось.

Тем не менее, слова Пайка посеяли зерно сомнений у Теодора. Он мог бы, коли уж отменились дневные занятия, приступить к прочтению сокращённого перевода французской монографии «Экономический уклад Западной Европы в магическом сообществе» Антуана Жака Дебюсси, которую ему посоветовала смотрительница Пинс ещё в начале зимы. Переводила она эту книгу самостоятельно, перевод был в трёх экземплярах, и Теодор уже невозможно долго откладывал ознакомление.

Раздеваясь, прежде, чем пойти в душ, Тео обратил внимание на то, какую кучу вещей оставили Забини с одной и Гойл с другой стороны на своих кроватях.

— Чего, тоже не понимаешь, почему британцы такие грязнули? — фыркнул Пайк. Он-то уже лежал на постели в пижаме с какой-то приключенческой книгой, но вместо того, чтобы читать, следил за Ноттом.

— Ты че за мной подсматриваешь, — фыркнул Теодор.

— Да пытаюсь понять, как ты не мёрзнешь спать без пижамы! Зельем что ли обтираешься согревающим.

— Я просто привык, — он пожал плечами. В детстве, в самую холодную зиму, пока отец не договорился с кем-то и не провёл в дом маггловские трубы, они оба жутко мёрзли по ночам. Тео тогда перебрался на диван в гостиной рядом с камином, и тихо, чтобы отец не слышал, плакал, глядя на языки пламени. — Да и в Хогвартсе по ночам тепло.

— Безумцы, — фыркнул Пайк. — Вы с Гойлом оба безумцы. Холодно, как на Аляске!

Теодор аккуратно сложил свои вещи и убрал их на свои полки их общего с Блейзом шкафа. Полки Блейза светились так, как будто бы вещи туда убирали эльфы — и это, вероятно, было правдой.

— А у тебя нет домовика, да, Нотт?

— Неинтересная книжка, Питер?

— Скучная невозможно. Как вы вообще этого Киплинга читаете?

— По-моему у него всё интересно написано, — фыркнул Теодор, набрасывая на плечо полотенце, в которое было завернуто новое бельё.

— Так что?

— У меня с детства нет домовика, да, Питер, — твёрдо ответил Нотт, глядя в глаза американца. Тот стушевался. — Мы были вынуждены их продать, чтобы расплатиться с долгами.

— Я… не знал, прости, — тихо ответил Пайк.

Вернувшись из душа, Тео попенял уже вылезшему оттуда Блейзу на свалку вещей. Забини, который заметно подрос за этот год, лениво отбрыкивался, а потом и вовсе залез под одеяло и засопел. Нотт присел на кровать и, включив надголовный светильник, раскрыл письмо.

«Дорогой кузен!

Спасибо за поздравления с Рождеством. Я надеюсь, что Святочный бал у тебя прошёл ярко и насыщено. Уверена, что вы с твоей подругой были неотразимы. У нас всё без перемен. Бостонский Глашатай разразился очередной статьёй с критикой вашего Турнира. Отец грозится отправить меня в Хогвартс за мою позицию, я по-прежнему единственная на нашем факультете изо всех двух сотен студентов, кто болеет за вашего Поттера. Мне кажется, он неплохой человек, раз остановил тёмного волшебника ещё совсем младенцем.

Расскажи, понравилось ли тебе моё поздравление? Мы с Вайомингом старались, чтобы тебе было приятно. Мама сказала нам, что Нотты за океаном и мы теперь два разных рода, потому что находимся слишком далеко друг от друга и наша магия не связана, но на этом гобелене мы постарались вышить и заключить то, что нас связывает, нашу общую историю.

Должна признаться тебе, хотя ты наверняка знаешь, что я общаюсь с твоим другом Артуром. Он такой милый! Его рисунки бесподобны, они заставляют меня краснеть каждый раз перед родителями. Я должна признаться тебе вот в чём: я предлагала отцу, и Айми меня поддержал, пригласить вас, тебя и твоих друзей, к нам в Филадельфию. Но… папа согласился только пригласить Артура. Кажется, он считает, что может организовать мою будущую жизнь, раз уж мне так нравится культура метрополии.

Моя соседка Франсуа из Квебека заявила, что в Шармбаттоне, где училась её бабушка, самые искусные чароплёты учатся. Как ты думаешь, это правда? Корош Иньяслз, наш одноклассник, поспорил с ней, что трансфигурация самая лучшая в Хогвартсе. Мне бы хотелось узнать уже сейчас, когда ты учишься бок-о-бок с одногодками из других школ, в чём они лучше вас.

Думаю, что к твоему дню рождения я уже не успею прислать новое письмо, поэтому заранее поздравляю.

Твоя кузина,

Изольда Лаура Нотт».

Теодор озадаченно покачал головой. Он догадывался, что Кантакерус-Третий был не самым приятным человеком, да и Изольда не была любимым ребёнком из двоих, но пригласить туда Артура, чтобы попытаться сосватать ему двенадцатилетнюю девочку… Американцы. Он раскрыл второе письмо.

«Привет, кузен!

Я читаю постоянно, какой у вас там Турнир в Хогвартсе. Он и правда такой скучный, как пишут в газетах? Всего три испытания? А драконы там были? Мне очень понравился рисунок, который твой друг прислал для Золи, с этим драконом и мальчиком на метле. Он правда нечестно заявился на Турнир? Он крутой! Хочу тоже участвовать в таком! Мама сказала, что сенатор Олдман ездил в Кастелбрушу в Бразилию, чтобы договориться о Турнире Нового Света! Это так круто, я очень хочу победить в нём!