Я создаю чудовищ (СИ) - Елисеенко Сергей Александрович "Сергей Елис" - Страница 25

Мы сидели со Степанычем и попивали чай. Пока мои человекообразные химеры изо всех сил изображали бойцов Красной Армии и солдат Белого движения. Насколько хорошо у них это получилось, я узнаю совсем скоро. Скорее всего, уже завтра. А пока можно было насладиться минуткой спокойствия и приятной беседы.

– Что теперь думаешь делать? – поинтересовался у меня Василий, хрустнув сахаром.

Он почему-то не растворял его в чае, а ел вприкуску. Я на чужие вкусовые привычки внимания не обращал, но заметку у себя в голове сделал. Может, так и вправду вкуснее?

– План есть, и мы будем его придерживаться, – в стиле старой шутки ответил я, – на самом деле перво-наперво хочется остановить всё это кровопролитие. Но тут слишком много неизвестных факторов. Так что действовать нужно осторожно и тщательно всё продумывая.

– Мысля добрая. Вот только не зря говорится, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Подходить и правда к этому делу нужно с умом. Слишком много у народа противоречий возникло. Кажется, уже чуть что не так скажешь и сразу в смертоубийство лезут, – кивая головой, говорит Степаныч.

В какой-то степени я с ним согласен и прекрасно его понимаю. Всё-таки он здесь родился и вырос, поэтому на себе ощущает все социальные и культурные трансформации в обществе. А я, считай, без году неделя в новом мире и уже хочу свои порядки наводить.

С другой стороны, взгляд из вне иногда вполне видит то, что не замечают изнутри. Для меня уже вполне понятно противостояние большевиков и монархистов. Столкнулось новое и старое. Желание всё изменить к лучшему и традиционализм, переходящий в радикальный консерватизм. И людей сейчас активно перетаскивают то на одну, то на другу сторону баррикады. Каждый вещает свои лозунги, каждый уверен в своей правоте.

А есть ещё и зелёные вкупе с чёрными. По сути, они бьются против всех, видя третий путь для русского народа. Где не будет власти Советов, и царь, как единый правитель, тоже отсутствует. С какой-то стороны это дичайший анархизм. В мире, откуда я прибыл, такие опыты были. Но, к сожалению (или к счастью), почти всегда оканчивались самым плачевным образом. Всё же человеку нужны хоть какие-то границы, законы и понимание, где заканчивается своё и начинается чужое. Поэтому в моей будущей “идеологической программе” свобода, разумеется, будет, но в правильной дозировке. Иначе, все самые низшие страсти людской натуры могут привести новый порядок к хаосу и деградации. А там и соседние страны подтянутся, чтобы урвать свой кусочек.

– Вот ты мне и поможешь, Степаныч. Где берега путать будут, покажешь. Где, наоборот, слишком мягко поступаю, подскажешь. А где сам не справлюсь, подсобишь. Так и сделаем Петроград свободным и чистым. Чтобы человек жить мог, а не выживать. А там, смотри, и остальная страна к нам потянется. Ну, или мы к ней, – усмехнулся я.

На самом деле говорил я серьёзно. Не то, чтобы строил наполеоновские планы, но на несколько шагов вперёд определённо заглядывал. И понимал, что кроме столицы, есть ещё огромная территория не менее огромной страны. И там тоже каждый захочет урвать себе кусочек власти. А это снова кровь, война и прочие прелести “переходного периода”. В любом случае, сначала разберёмся здесь, а потом уж понесём пламя биореволюции дальше.

– Это ты меня в свои помощники назначаешь? – лукаво улыбнулся старик.

Я отнекиваться не стал и напрямую сказал, что да. Только пусть сразу берёт уровнем повыше. Считай, правая рука. Советник. Министр, если по-местному. Пока единственный и неповторимый.

Мне действительно нужен был человек, на которого я могу положиться, и кто будет идти рядом, не смотря ни на что. Василий Степаныч уже с лихвой подтвердил первый момент. А второй…тут время покажет. Я ему честно и открыто высказываю свои идеи и задумки. Он же пусть сам решает по пути нам или нет.

– Повышение, конечно, вещь хорошая. Да только и ответственности больше. Я ж не из учёных или чинуш каких, могу и напортачить по незнанию, – задумчиво произнёс он отхлебнув чаю.

– Ошибаться может каждый. Но я точно знаю, что без тебя я могу таких дров наломать, что мало не покажется, – пожимаю плечами я.

– Ох, Яшка изменился ты. Уж и не вижу в тебе того робкого парня, который только винтовку в руки взял. Теперь тебя, наверное, и по отчеству величать нужно, – так и не сказав чёткое “да”, ответил Степаныч.

Знал бы он, что я, вообще, не Яков, а пришёл сюда из другого мира… Звали меня там по-другому. Да только имя это осталось далеко в прошлом…в пламени всеобщей войны и атомного пожара. Сейчас, я тот, кто есть. Кстати, а какое у меня отчество? Вроде, и документы были в бушлате, когда ещё в отряде красных находился. Да как-то всё недосуг посмотреть было. А про фамилию и говорить нечего.

– Можно, просто по имени. А потом, как развернёмся, и псевдоним придумаю яркий и цепляющий. Вон, как этот лысый мужичок, что совсем недавно на броневике выступал. Там тоже фамилия, вроде обычная, а заменил несколько букв и прям совсем другое получилось, – хрустнув сушкой, отвечаю я.

– Эх, молодёжь. Слышали звон, да не знаете откуда он, – покачал головой Василий, – у Ленина и других “имён” полно. Просто это самое известное. В целях конспирации и не такое придумаешь.

– Вот и придумаем. А пока давай просто Яков, как и раньше.

– Ты главное Пяткой не становись, – вдруг засмеялся старик.

Шутки я не понял, а Степаныч пояснять не стал. Сказал только, что Библию почитаю и сам пойму. Что ж, тратить время на религиозные текста в ближайшем будущем я точно не намерен. Да, и основные постулаты метапрактики напрямую говорят, что, то, что не подтверждено этой самой сверхпрактикой, право на жизнь имеет только в виде философских концепций. Может, поэтому у нас и не было всех эти гонений и сражений во имя веры. Зато были другие… Человеческая натура всегда найдёт о чём спорить и зачем воевать.

***

– Значит, ты этих чудищ сам и создаёшь? – задал закономерный вопрос Василий.

Я уже выслушал посланника от Самуила и принял оставшихся четырёх Спецификов. Потрёпанные, но всё ещё твёрдо стоящие на ногах, химеры расположились во второй комнате, получив питание и включив механизм регенерации. Я пока ещё не знал, что с ними делать, поэтому оставил этот вопрос на потом.

Но вот Степанычу пришлось объяснять, что это за зоопарк образовался у меня в квартире. Кстати, ему бы тоже не помешало выделить отдельное помещение для жизни. В конце концов, в доме места ещё полным-полно. Правда, свой этаж я уже почти полностью занял лабораторией и “отсеками”, где обитали различные версии мозаичных организмов. Вултус и ему подобные отжали себе чердак. Нокс вместе со своими собратьями взяли дальнюю комнату. А Канису и его стае я выделил целую квартиру по соседству. Причём, организовав им отдельный выход через окно, где они могли спуститься вниз, планируя на собственных крыльях.

– Да. Творю тварей, как говорится, – вспомнил я старую университетскую шутку.

– Ну, главное, что не по образу и подобию…, – задумчиво проговорил старик, поглядывая на стоявших поодаль Спецификов.

Я умышленно приказал им принять базовую форму, без маскировки под человека. Но, всё равно пришлось объяснять Василию, кто это и, что за существа живут в остальных помещениях.

– К божественной власти не стремлюсь, – усмехнулся я, – скорее, работаю инженером-конструктором с приставкой био-.

Не уверен, что Степаныч понял всё верно, но вопросов он больше пока не задавал. Наверное, хотел сначала полноценно изучить, что тут творится, а уж потом решать, спрашивать и остальное.

– Ну, раз так, то давай знакомь со своими зверушками. Они, вроде, и страхолюдны, да, может, внутри добры и милы, – ответно улыбнулся он.

– Это без проблем! Вултуса ты уже знаешь. Он помогал мне с самых первых дней. У него теперь целая когорта появилась, где он главный и направляющий. Вот Нокс, может, на вид и пугающий, но на самом деле искренний и открытый. Особенно, когда дело касается пожрать. Они тут, кстати, напополам с Вултусом весь дом от всякой живности почистили, – подзывая химер, произнёс я.