Мастер Гравитации 5 (СИ) - Ангор Дмитрий - Страница 11

В Пруссии

Дом фон Адель

— Маркиз, мы и вправду не знаем, как такое могло произойти, — заговорил лесничий, стоя в просторном кабинете и заметно нервничая.

— Истинно так, господин! — поддакнул охотник, который почтительно снял кепку. — Никто не ожидал, что кто-то решится сунуться в эти угодья в одиночку. Если бы и решился, то только затерявшийся браконьер откуда-нибудь издалека, но никак не случайный маркиз.

У лесничего уже подкашивались ноги:

— Да, тот маркиз сам виноват, что забрёл на ваши владения. Везде стоят столбики с пометками, а мы всего лишь охотились на медведя: этих зверей слишком много развелось. Стреляли именно в него, а про аристократа просто не заметили. К тому же, можно сказать, мы спасли ему жизнь — ранили лишь в ногу.

— Так и было, господин, — лесник склонился почти до пола. — Медведь попался какой-то странный, да и вел себя подозрительно. Видимо, не зря ходят слухи, что над вашими владениями из самолёта выпал ящик с любовными артефактами…

Отец Виктории фон Адель — маркиз Фридрих фон Адель — молча обдумывал случившееся. Он не знал, смеяться ему над этими двумя олухами или же наказать. В конце концов, речь шла о том, что один маркиз из очень влиятельного Рода, почти равного по статусу роду фон Адель, попал в беду. Ночью, во время бури, он проезжал неподалёку от их лесов, решил срезать путь и устремился туда в поисках помощи. И в итоге на него чуть не напал тот странный медведь, а потом его еще и случайно подстрелили люди фон Аделя.

Этот раненый маркиз смог бы и сам справиться с медведем, без участия лесника и охотника, но теперь всё может вылиться в войну между Родами. Фон Адель не имел ничего против войн, но признавал только разумные конфликты. Ситуация же была тонкой и совсем не радовала его.

Сейчас злополучный маркиз находился здесь, в их владениях, и к нему были вызваны лучшие специалисты, чтобы позаботиться о его, к счастью, не смертельном ранении. Однако отец Виктории понимал, что ему лично придется потолковать с гостем, чтобы урегулировать недоразумение, если тот окажется чересчур раздражённым.

Отмахнувшись от лесничего и охотника, маркиз велел им выйти, а лакея попросил пригласить главу службы безопасности. Тот прибыл к нему в кабинет мигом и доложил о своем прибытии строгим, почти военным тоном:

— Слушаю ваши указания!

— Почему ты решил, что я сразу выдам тебе указания? Может, я позвал тебя просто поговорить, обсудить что-то, — маркиз посмотрел на него весьма сурово, заложив руки за спину. Глава безопасности лишь молчал, хлопая глазами.

— Хорошо, раз так, слушай мои указания, — продолжил маркиз после неловкой паузы. — Отправь людей в Российскую Империю к моей дочери. Там всё резко переменилось: сцепились два сильнейших Рода, и у каждого полно союзников. Виктория должна быть в безопасности, учитывая, что происходит вокруг.

При этом маркиз думал про себя, что император Пётр Александрович, скорее всего, доволен такой передрягой. Один из этих двух Родов угрожал и трону, и не факт, что Распутины стали бы помогать императорскому двору, если бы всё пошло по худшему сценарию. Теперь же Государь, по мнению маркиза, с удовольствием наблюдает, как оба Рода перегрызут друг друга.

— Так точно, господин, всё будет сделано, — с почтением кивнул глава службы безопасности. — Но разве не проще было бы просто вернуть вашу дочь обратно в Пруссию?

— Конечно, проще, — самодовольно ухмыльнулся маркиз. — Однако она сама решила остаться, и я уважаю её выбор. Виктория не из тех, кто бежит от проблем или предаёт, — в его голосе звучала искренняя гордость за дочь.

Проводив начальника службы безопасности, он опустился в кресло у стола и на миг взглянул в зеркало. Отражение показывало недовольное лицо, в котором явственно читалась печаль. Решение оставить дочь в Империи далось ему нелегко, но он всегда учил её не убегать и добиваться того, чего она по-настоящему хочет.

Теперь Виктория, судя по всему, хочет удержать возле себя одного конкретного человека — Добрынина. Отец даже понимал её: отчёты говорили, что тот парень далеко не прост, и раз уж сумел выжить до сих пор, значит, действительно интересен. Дочь любила его и всячески старалась помочь — маркиз уже давно знал об этом. И если бы Виктория уехала хотя бы на полгода, разлучившись с Добрыниным, то могла вернуться к тому, что его женили бы на другой.

Разумеется, ему было тревожно: всё казалось слишком туманным, и нельзя было не волноваться за дочь. Трудно было сформировать однозначное мнение о самом Добрынине. Но маркиз уже прикидывал, что если тот и вправду сумеет расправиться со своими врагами, то, возможно, станет лучшим кандидатом в женихи для Виктории.

Когда разум одолевают столь тяжкие мысли, время тянется мучительно. К счастью, дел у маркиза хватало.

— Господин! — в кабинет, постучав, влетел камердинер. — Наш лесничий просил передать тревожное сообщение: большой беды ждёт нас, а точнее наших лошадей на пастбище. В лесных владениях, видимо, сработали какие-то мощные артефакты: кролики из леса начали нападать на ваши табуны… Они пытаются их…

Камердинер замялся и прокашлялся в кулак.

— Говори уже, как есть, — фон Адель нахмурил брови.

— Ну вообщем, в лесу случился мощный всплеск любовных артефактов. Похоже, это своего рода временная аномалия. Нужно срочно звать сильного специалиста.

— Кого-то из Одарённых? — камердинер выглядел крайне напуганным. — А то вдруг эти звери и до нас доберутся…

— Штефан, ты на себя в зеркало погляди, — тяжело вздохнул маркиз. — Сомневаюсь, что даже самая убогая белка захотела бы тебя вы… э-э… осчастливить, даже если на неё наложить все любовные заклятия мира. Так что за себя не бойся. Но специалист нам действительно нужен.

— И кого мне вызывать? — камердинер дрожал от страха.

— Зови Гризельду.

— М-м… Ту самую стриптизёршу из клуба «Клубничка»? Но ей ведь давно на пенсию пора, у неё половины зубов нет, и она курит, как паровоз. Да ещё и татуировка в форме черепашки на… ну, вы понимаете…

Штефан, окончательно сбитый с толку, нахмурился: он не мог понять, как эта женщина может помочь.

— Даже спрашивать не стану, откуда ты знаешь о её тату, — маркиз явно не сильно переживал по поводу происходящего в лесу, потому что мыслями был о будущем дочери. — Но Гризельда как раз тот человек, при котором действие любого самого мощного любовного артефакта сходит на нет. Желание пропадает сразу, как рукой снимает, так что она мигом решит проблему. Беги за ней!

Камердинер, покрасневший из-за того, что проговорился лишнего, пулей вылетел из кабинета. Маркиз остался один и тяжело вздохнул:

— Это не черепашка была, а татуировка в форме гриба, дебил… Хотя кто её знает, может, и правда, черепашка… Ведь это было так давно… Так давно, эх…

— Дайко, на этот раз жди в машине, — я захлопнул за собой дверь.

— Я бы и в прошлый раз в ней сидел, если бы не толпа вооруженных гвардейцев и не землетрясение, — азиат, как всегда, возился со своей лапшой на маленькой портативной плитке.

— Знаешь что, а давай-ка лучше и сейчас пойдешь со мной, — хлопнул я его по плечу и улыбнулся.

Дайко глянул на меня исподлобья, быстро замигал и выдал какую-то наигранную кривую улыбку.

— Нет, граф, не могу: лапшу нужно доготовить, — сказал он. — Я вам такую вкусную лапшу готовлю, что можно упасть и не встать.

— Упасть и не встать — это выбор слабаков, так что сам жуй свою лапшу, — я размял руки и шею, прежде чем идти дальше. — И как ты вообще умудряешься все время ее готовить, ума не приложу.

— Когда у тебя двенадцать детей, то и не такое будешь успевать, — он вдруг грустно хмыкнул. — А сытый и довольный граф — это же толстый кошелек у Дайко.

Я, закончив разминку, махнул ему рукой и пошагал осматривать имение Рода Новарских. Сам факт, что я сейчас здесь, вызывает кучу эмоций. В первую очередь я вообще не понимаю: а какого хрена тут произошло⁈