Волокита (СИ) - "Stereoman" - Страница 8

— Есть повод, Ерофей Евгеньевич, — улыбаясь кивает Иволгин. — Ваш сын здоров. Болезнь полностью отступила.

— И вы его в баню!? С ума посходили?

— Ваше сиятельство. С уверенностью могу сказать, что после бани, вашему сыну стало ещё лучше.

— И ты ему водки разрешил? Он же ещё есть не может!

— Может, Ерофей Евгеньевич, — улыбается Варя. — Две тарелки мясного супа. Шесть варёных яичек. Три стакана морса. Просил ещё, но я не позволила.

— Как так мясного? — удивляется граф. — А вы... Вы что, обманом его накормили?

— Ни в коем случае, — мотает головой Варя. — О том какой суп и из чего он приготовлен, ваш сын знал. Но это ещё не всё. Изначально, он вообще котлету просил. Да побольше.

— Чудеса. Варенька, чудо моё. Рассказывай. Ещё порадуй.

— Могу и ещё, — краснеет Варя. — В бане, Вячеслав Ерофеевич, впервые смотрел на меня как на женщину. А ещё... Там всё работает как надо. Сама видела. Переживать о том что он бессилен как мужчина, больше не стоит.

— Ух... — прижав руку к груди выдыхает Волокита. — Да неужели. Да спасибо Святой нашей Елении. Дальше!

— Дальше, я осмотрел наследника после бани, — улыбается лекарь. — Восстанавливается он опережая все наши ожидания. Очень быстро.

— А после водочки, колбаской закусил, — улыбается Варя. — Смело могу сказать, все глупости Вячеслава Ерофеевича, остались в прошлом.

— Молодцы! — встав и обнимая их восклицает граф. — Горжусь вами. Порадовали. Значит так, вам за такие новости, вознаграждение полагается. Сейчас выдам. По десять рублей каждому. Эх, наконец-то.

Вытащив из стола золотые монеты, граф улыбаясь отсчитывает два десятка. Толкает их и тут...

— Тимофей Иваныч, спасибо, ты свободен. Варенька, останься.

Кивнув, лекарь забирает монеты и уходит. Варя получает приглашение присесть и как только садится...

— Варенька, — доставая из портсигара сигарету, кивает граф. — Тут вот какое дело...

— Если вы против...

— Против? Я? Милая, я только за. Если у вас что-нибудь получится, я рад буду. Я вижу, ты от Славки без ума, но ты должна понимать что ему надо будет жениться не только на тебе. У него две невесты. Это давний договор, невыполнить его я не могу.

— Я готова.

— Точно? Потом ведь не откажешься. Нет, я не отговариваю. Я как уже сказал, буду только рад если вы сойдётесь. И хочу попросить... Да, у нас тут чудо за чудом происходит. Но Славка... За ним надо присмотреть. Не дать ему снова дурачком по дому бегать. Понимаешь о чём я?

— Он сказал что любит меня, — опустив голову бормочет Варя. — Я ему верю. Он изменился. Если раньше он был глупым, плаксивым, истеричным. То сейчас... Я вижу мужчину. Его взгляд, движения, слова. Я не знаю что именно сделала с ним Святая, но таким... Таким он не подведёт вас. Я же обещаю что сделаю всё что от меня требуется, чтобы не допустить возвращения к тому состоянию.

— Рад это слышать. Радуешь ты меня, Варенька. Иди. Иди к нему и ни на шаг не отходи. Проблем с тем что тебя в клан приняли не будет. Укрепляй узы. Если любишь...

— Люблю, Ерофей Евгеньевич. Очень люблю. Я... Вы видели. Вы видели...

— Как на пути у Смерти встала? Такое не забудешь. И ведь не испугалась.

— Вы тоже встали.

— Но я отец. А ты... Вот что, Варенька. Считай что моё благословение уже у тебя. Но, есть ещё кое-что. Понимаю, покажется тебе глупым, однако не проверить не могу. Один раз, чтобы окончательно убедиться. Скажем сегодня, за ужином. Обними его, да. Ну и поцелуй. А я шутки ради, прикажу тебя выпороть. Посмотрим на его реакцию. Встанет, скажет за тебя, я вас там же благославлю. Нет, извини, но придётся из него кнутом дурь вышибать. Это проверка, тебе ничего не будет. Согласна?

— Да, ваше сиятельство, но ответ я уже знаю. Он встанет.

— Дочка, в таком случае, я от счастья расплачусь. Иди, побудь с ним. Вижу что тебе не терпится.

Как только Варя не тронув деньги уходит. Ерофей наливает стакан водки. Долго смотрит на напиток, выплёскивает содержимое в камин, встаёт и закуривает.

— Неужели это всё правда? — вслух рассуждает Волокита.

В мыслях же прикидывает о том как удачно впишется в семью Варя. Она из простого народа, к дворянам никакого отношения не имеет и это очень хорошо. В простом народе, кровосмесительные браки не приняты. Из этого следует, что родит она здоровых и крепких внуков.

— Нет, мешать точно не буду, — затягиваясь выдыхает граф. — Наоборот, помогу. Наплевать, кто что скажет. Пусть Жигуновы и Рябинины за чистоту крови борятся. Я так не делал и никогда не сделаю. Главное, чтобы Славка...

Вздохнув, граф смотрит на языки пламени в камине. Вспоминает прошлое. Погибших при дурацких обстоятельствах жён. Умерших от болезней детей.

— Святая, — склонив голову шепчет граф. — Спасибо тебе. Я всё сделаю. Сделаю даже невозможное, но такой шанс, я не упущу. Спасибо...

Ближе к вечеру. Славик.

Сон после бани. Лёгкий перекус. Лёгкий потому как жрать очень хочется, но скоро семейный ужин и аппетит перебивать не стоит. Странная Варя, которая в буквальном смысле липнет ко мне и не прекращая целует. Чем заводит... И она видит это. Краснея хихикает, но останавливаться не собирается. Прижимается ко мне грудью, демонстративно наклоняется. А когда я уже готов распустить руки, устраивает мне прогулку по дому. Что хоть немного но отвлекает.

Ходим, смотрим. Смысла в этом нет, этот дом, большой двухэтажный особняк, соединённый крытыми переходами с банями, хозпостройками и складами, я помню. Я помню весь наш квартал. Где у всех так же как у нас, но меньше. Помню родственников. Помню всё.

Бродим по дому целый час. Замечаю для себя такие уникальные помещения как: библиотека, спортзал с тренажёрами и крытую тренировочную площадку... То есть не крытую, а подземную, она же убежище на случай если монстры прорвут оборону и завалятся в город.

Ну и ещё, меня смущает вторая баня. Она же большая и общая, где по вечерам, три раза в неделю собираются все и сидя в парилке, а потом в бассейне, обсуждают дела и планы на будущее. И это интересно. Вульгарно, конечно, всё таки половина клана женщины. Но со своим уставом в чужой монастырь не лезут. Хотя...

Что я хочу? У каждого клана своя религия, свои правила и свои моральные нормы. У нас все сидят в парилке, а потом в бассейне купаются. Наши закадычные, вернее заклятые друзья, клан Жигуновых, вообще на родственниках женятся, как я слышал. Следуют учению философа-шарлатана Вальмонда, борятся за чистоту крови, пытаются таким способом стать сильнее.

Ланистеры хреновы. Хорошо что у нас это под запретом. А то бы повторили судьбу Габсбургов. Дебилы...

Побродив по дому целый час, идём в столовую. По пути держимся за руки. Подходя ближе обнимаемся. У дверей...

— Вячеслав, — разглаживая на моей рубашке складки вздыхает Варя. — Соберутся все. Наверняка будут задавать вопросы. Веди себя... Достойно, пожалуйста.

— Хорошо. Но только если обнимешь.

Варя хихикает. Обнимает, быстро целует. Прижимает к себе... И тут меня перекрывает. Распускаю руки, глажу её по попе. Сжимаю...

Вижу выруливающего из-за угла отца. Которого такое поведение явно не радует. Ещё как я понимаю, его не радует то, что я не отдёрнул руку.

Стоя в коридоре, отец из подлобья смотрит на меня. Нервно приглаживает усы и бороду, молча указывает на дверь... Заходим. Садимся.

Что с ним не так? Вроде радоваться должен. А он... Посмотрим.