Волокита (СИ) - "Stereoman" - Страница 1

Выйдя на балкон закуриваю. С высоты девятого этажа смотрю вниз, на уже засыпающий город. Красота, как говорил персонаж одного фильма — ляпота.

Редкие машины проезжают по улицам. В небе звёзды и серп луны. Воздух не особо свежий, город всё таки. Но район спокойный, поэтому тихо. И соседи адекватные. Ну, правда у некоторых дети бесятся. Но это маленькие дети, им простительно.

— Тихо, спокойно, — затянувшись выдыхаю.

Сейчас посмотрю что-нибудь по телевизору и лягу спать пораньше. А поскольку завтра выходной, проснусь к обеду. Пройдусь по магазинам, куплю пивка. Вечер проведу за компьютером. Или сейчас сходить? А то чего это я? Пятница, а я даже баночку светленького не употребил. Непорядок. Я вкалывал всю неделю на заводе, имею право.

Затушив окурок в пепельнице, захожу в дом, хватаю куртку, заглядываю в кошелёк. Улыбаясь выхожу из квартиры...

— Здравствуй Славочка! — тут же выглядывает соседка, приятная с виду, но уж очень вредная и безмерно любопытная старушка. — Куда это ты на ночь глядя?

— Да вот... Сок купить забыл.

— И сигареты? Стоишь на балконе, дымишь как паровоз. А весь дым мне в форточку.

— Извините, баба Маша, буду курить в вытяжку.

— Ещё хуже! У меня из вентиляции от твоего курева хлопья сажи летят. Вообще не включай её. И курить бросай. И пиво со своими друзьями алкоголиками у подъезда не пей.

— А отдыхать я как буду?

— Да разве ж ты устаёшь? Весь день где-то пропадаешь.

— Не где-то, а на заводе. У меня смена десять часов.

— Жениться тебе надо, — вдруг улыбается старушка.

— Надо. Но на ком? Нет подходящих. Может вы за меня пойдёте? А что! Чистоту любите, готовите вкусно, порядочная. То что замужем, мы исправим. Вашего деда в дом престарелых определим. А сами распишемся и укатим на Мальдивы. У вас купальник есть? Не страшно, баб Маш. Купим.

Глаза старушки становятся шире очков. Она фыркает. Обзывает меня полудурком, просит подождать и скрывается в недрах квартиры. Откуда возвращается с гигантским фотоальбомом и не слушая возражений, суёт мне в лицо фотографию полненькой, даже с виду борзой женщины.

— Что я вижу? Баб Маш, кто эта красота? Какие глаза, какая монобровь. А соблазнительная волосатая бородавочка под носом.

— Дурак ты, Слава, — качет головой бабулька. — Ничего ты в этой жизни не понимаешь. Жениться тебе надо!

— На ней?

— А чем не хороша? Тридцать восемь лет, в теле. Умная, образованная, между прочим два высших. Она тебя быстро жизни научит. Курить бросишь, пиво пить перестанешь. Друзей твоих, наркоманов и алкоголиков разгонит. Танечкой зовут. Ну как?

— Я уже влюбился. Но...

— Телефончик твой я ей дам. Созвонитесь, пообщаетесь. А там она первым же самолётом к тебе примчится.

— Самолётом?

— Ну что же ей, с Владивостока на поезде к тебе добираться? А детишки-то как? Я понимаю, Ленка взрослая, двадцать уже. А Мишка маленький совсем. Ему пятнадцать в апреле стукнуло. О нём ты подумал?

— Как я мог. Простите, баба Маша. Хотя нет, не надо. Нет мне никакого прощения. А дочка... Дочка симпатичная?

— Ты издеваешься! Слава.

— Ни в коем разе. Как я могу? Баб Маш, как вы могли обо мне такое подумать.

— Наглец. И хам. Ничего, Славочка, она быстро из тебя всю дурь изгонит. Какой у тебя телефон?

— Мобильный.

— А номер? — понимая что я прикалываюсь спрашивает бабулька.

— Федеральный!

— А цифры?

— Арабские.

— Слава!

— Богу? Всё, баб Маш, некогда мне. И вообще, не достоин я, жалкий курильщик и пивной алкоголик, такой красоты как ваша Танечка. Не достоин я, в двадцать шесть лет, жениться на женщине на двенадцать лет старше. Не достоин кормить её и её великовозрастных спиногрызов. Тварь я, дрожащая. Пойду собутыльников, алкашей и забулдыг соберу. Пива напьёмся, накуримся какой-нибудь гадости. Но вам, баба Маша, огромное спасибо. За заботу. Жаль что всё это напрасно. Но что поделать, судьба. Тем более, система буржуйская, вздохнуть свободно не даёт. Так и манит меня употребить пенного, рекламами разными с девками бесстыжими. Раб я, зависимый. Эх житие мое...

— Матвей! — оглядываясь гаркает зелёная от злости старушка. — Выйди сюда.

— Оу, мне пора, — посмотрев на часы улыбаюсь и бегу к лифту.

Хихикая тычу в кнопку вызова, развожу руками. Созерцаю вышаркивающего в коридор Матвея. Который... Который больше всего напоминает жертву домашнего насилия. Забитый, зашуганный, не смеющий возразить своей бабке.

— Здоров дед! — заходя в лифт кричу ему. — Как твоё ничего? Ох ты, двери закрылись. Надо же.

Интересные люди. Особенно бабушка. Как только переехал сюда, в квартиру которую мне оставила тётка, к сожалению ныне покойная, так эта бешеная бабушка, вознамерилась женить меня. Дочки, внучки, внучатые племянницы. Внучки и дочки подружек. И все они конечно же самые лучшие, самые умные и страшно хотят перебраться в Москву, где все двери открыты. По их мнению, стоит здесь на улицу выйти, как на тебя миллиард с неба свалится.

Не, не хочу. Не хочу быть как дед Матвей. Я свободен и хочу таким же оставаться. Работа, тихая жизнь, меня всё это устраивает. Ничего менять я не хочу и не стану. Никогда.

И я бы послал бабку в далёкие и нехоженные дали. Но так грубить пожилому человеку, пусть и не совсем адекватному... Не, не могу. Тем более, не могу покрыть её матом. Даже когда она суёт мне в лицо фотку очередной дамочки под сорок. Не работающей, с прицепом.

Я кот, хожу где вздумается и гуляю сам по себе. Так было и так будет. Остальное от лукавого.

****

Закупившись в магазине, тащу пакет наполненный пивными банками, пачками сигарет и закусками. На ходу прикладываюсь к баночке. На светофоре останавливаюсь. Отводя глаза отшагиваю от фыркающей на меня молодой мамаши с коляской. Извиняюсь... Но продолжаю пить, потому что как бы внутри, абсолютно наплевать кто и что обо мне думает.

Зелёный свет. Иду по зебре, и посреди дороги... Свет фар. Визг тормозов. Выброс адреналина в кровь. Закрыв глаза стою, пытаюсь прийти в себя.

— Извините, — выглядывая в окно семёрки, но не BMW, а нашей машинки, мямлит бледный парень. — Тормоза...

— Да сам ты тормоз. Ездить научись. Водятел. Чего вылупился?