Безмолвная. Книга вторая (СИ) - "Константин" - Страница 24

— Н-но, я давно не выступаю, директор ЧиЁн-сии, — мямлит ЁнИль в своё оправдание. — Уже два года… Поклонники давно похоронили меня. Никому нет дела до неудачницы, — добавляет она в тишине.

«Трах»!

— Мне — есть! — сопровождает ЧиЁн громогласную фразу очередным ударом. — Пока твой контракт не окончен, ты обязана следовать ему, и точка! Поняла⁈

— Да, директор ЧиЁн-сии, — кланяется ЁнИль.

— Вот и хорошо, — переходит ЧиЁн на спокойный тон. — На первый раз назначаю тебе штраф десять миллионов вон. Свободна.

— Спасибо, что заботитесь обо мне, директор ЧиЁн-сии, снова кланяясь, отвечает девушка, и к моему, и не только, удивлению, остаётся на месте. — Директор ЧиЁн-сии, я… я… я хочу выступать.

«А девка не промах. Может, если захочет!» — мысленно ставлю я ей плюсик за смелость. Но ЧиЁн не разделяет моей позиции.

— Ты забыла, чем закончилось твоё первое и единственное выступление? Забыла, что случилось потом? Как я объясню общественности твоё возвращение, когда, ещё не утихло эхо прошлых «заслуг»? Хочешь, чтобы нетизены повторно смешали с дерьмом и тебя и агентство? Да и что мне с тобой делать? Группы для тебя у меня нет, а для сольного выступления нужны песни. А их у меня тоже нет, лишних. Может, у тебя есть? Есть?

— Нет, директор ЧиЁн-сии.

— Ну так приходи, когда появятся, а сейчас, я больше не могу уделять тебе своё время. Свободна.

На этот раз, ЁнИль послушно покидает кабинет. Я, тоже не нахожу причин задерживаться, и следую за девчонкой. Пока мы спускаемся вниз, она ещё держится, но как-только выходим из здания, ЁнИль, буквально, прорывает. Она, повторно за утро заходится в рыданиях и сползает вниз по стене, пачкая пылью лёгкое пальто.

Стою рядом, не зная, что делать. С одной стороны, помочь я ничем ей не смогу — ни утешить, ни платок дать. С другой, оставить её рука не поднимается.

Оглядываюсь вокруг. Редкие прохожие бросают в сторону ЁнИль равнодушные взгляды, но никто не останавливается чтобы спросить у неё что случилось. А что спрашивать, когда всё, итак, понятно, стоит лишь взглянуть на вывеску на входе. Очередная желающая стать айдолом получила отказ, и, вместо того чтобы ещё усерднее трудиться, оплакивает свою неудачу. Как говорится: « Не хмурь бровей из-за ударов рока…».

Похоже, ЁнИль сама это понимает. Она прекращает плакать и поднимается с тротуара. На свет появляется неизменная косметичка — спасительница женских лиц — и ЁнИль приводит лицо в порядок. Закончив поправлять остатки макияжа, девушка оглядывается по сторонам, видимо, соображая, в какую сторону идти. Решившись, она переходит прилегающую к трассе дорогу и быстрым шагом идёт вдоль «Кхандундэро», в сторону «Al Parco». Проходит ресторан и минует ещё несколько домов, пока не достигает пункта назначения. Мне не видна вывеска заведения, куда сворачивает ЁнИль, но последовав за ней, всё становится понятно.

— Аньон хасейо. Пачку прокладок, пожалуйста — обращается девушка к продавщице за аптечным прилавком. Она лезет в сумочку за деньгами, а когда аптекарша кладёт перед ней товар, спохватившись, добавляет. — А дайте мне ещё пачку снотворного и беруши, если есть.

К имеющемуся пакету добавляется пакетик поменьше и ЁнИль оплачивает покупки. Забирает их и выходит на улицу. Теперь, она идёт в обратную сторону. К дому.

Провожаю девушку до дверей квартиры, — та живёт выше этажом одного с нами подъезда — и выныриваю у себя. Мне нехорошо. Но не физически, а так, как будто я заглянул в чужой шкаф и обнаружил там заплесневелый скелет. А ещё, меня не покидает смутное ощущение неправильности происходящего.

Сижу в остывшей воде, прокручиваю в голове события минувшего утра, в попытке понять, что же меня тревожит. Такое навязчивое состояние занозы, засевшей в мозгу. Из личного опыта знаю, что это чувство возникает, когда упущена какая-то деталь или факт. И обычно, оно является следствием моей невнимательности, связанной с заторможенностью мышления, в процессе взаимодействия, при помощи любых органов чувств. Я пропускаю «мимо ушей» важную вещь, сосредотачиваясь на поверхностном. На подсознательном уровне мозг подаёт тревожные сигналы, но связать концы никак не получается. Событие уже прошло и частично забыто. А как анализировать то, что не можешь вспомнить?

Сейчас я могу вспомнить всё, но соображалка от этого быстрее не работает. Приходится прокручивать в голове тонны информации. Вот я в квартире ЁнИль — она ссорится с парнем. Вот она приходит в JYP и слушает язвительные замечания своих сонбэ. Вот девушка выслушивает крики босса… Сплошной, концентрированный негатив. А потом ЁнИль идёт в аптеку покупать прокладки, и…

«…Упавший духом гибнет раньше срока» — вспоминаю я вторую строчку рубай великого мыслителя. — «Твою дивизию!» — добавляю уже от себя. Ныряю обратно в воду. Миг, и я в квартире ЁнИль.

Девушка сидит на краешке кровати, — она у неё нормальная, приподнятая на полом — в её руках сотовый. Рядом, на тумбочке валяется смятый блистер и стоит почти пустой стакан.

«Выныриваю» у себя, рывком выбираюсь из ванны……и, разумеется, забываю об особенностях таких «прогулок»

«Тсс-с-с» — беззвучно шиплю от боли, смачно приложившись локтем о её край, когда, вмиг отказавшие ноги подламываются и я падаю на пол. Вспоминая все известные матюки, ползком добираюсь до халата ЁЛин и сдёргиваю его с крючка. Надеть его проще, но вот дальше…

«Только бы успеть, только бы успеть!» — бьётся, пульсирует навязчивая мысль, пока я, словно ребёнок учащийся ходить, периодически пытаясь подняться на четвереньки, добираюсь до входной двери. Рывок, и я дотягиваюсь до дверной ручки и замка, а затем, вываливаюсь на лестничную площадку. Закрыть дверь? Пофиг, не до неё сейчас!

До лифта — рукой подать… если бы я мог ходить! Ползу. Белоснежный халат, по пути, собирает с пола всю пыль и грязь, присутствовавшую в избытке несмотря на регулярную уборку, и постепенно превращается в серо-чёрное тряпьё. Наплевать!

Кое-как добираюсь до чуда инженерной мысли, а в конце отрезка пути уже начинаю ощущать свои ноги. Но те ещё плохо держат, и, после пары попыток подняться, я оседаю возле шахты.

Проходит целая вечность, пока приезжает лифт. Ноги, наконец-то отпускает, и в кабину я вхожу как белый человек. Почти, белый. Со стороны, наверное, я похож на вусмерть пьяную и потрёпанную девку, возвращающуюся с гулянки. Ну и пусть.

Поднимаюсь на нужный этаж.

Теперь, дело спорится. Доковыляв до заветной двери, вдавливаю кнопку звонка. Раз, другой, третий…

«Ну открывай же! ОТКРЫВАЙ!»

Снова звоню, теперь непрерывно. «Дзынь-дзы-ы-ы-ынь…»

Мне начинает казаться, что с той стороны уже никто не откликнется и я опоздал, но внезапно щёлкает замок и распахивается дверь.

— Пресв-тая Гу-ньИнь! — слегка заплетающимся языком произносит ЁнИль, сфокусировав взгляд на гостье. — В-в-вам нужна помощь?

«Наверное, и не открыла бы, если бы не мой экстравагантный вид в дверном глазке» — догадываюсь я, разглядывая «помощницу». Та, стоит опёршись на дверной косяк и часто-часто моргает, борясь с подступающим сном.

«Это тебе помощь нужна, идиотка. Причём, немедленно!» — мысленно отвечаю на её вопрос протискиваясь в квартиру мимо хозяйки. Девчонка почти не реагирует на вторжение, чем я и пользуюсь. Хватаю дурёху за руку, тащу в ванную, благо знаю, где та расположена. Но, не дохожу. Примерно, на полпути моя горе-айдолка мешком оседает на пол, превращаясь в неподъёмный груз.

«Твою же!»

Соображаю недолго. Кабанчиком мечусь на кухню и в одном из ящиков нахожу металлическую ложку. После чего, возвращаюсь к своей спящей красавице. Нет, целовать я её не собираюсь, а вот вызвать рвоту — это то, что надо. Только пальцы я к ней в рот совать не собираюсь.

Поворачиваю безвольное тело набок, чтобы не захлебнулась, зажимаю ей нос. А когда, из-за нехватки кислорода, она открывает рот, пихаю туда черенок ложки.

«Скажите „А-а-а!“»