(Не) верю. В любовь (СИ) - Котлярова Екатерина - Страница 15

— Ничего он мне не делал, — я качаю головой. — Это мама сделала, — я привстаю на носочки и шепчу ему на ухо. — Когда вчера била меня, толкнула так сильно, что я в стену врезалась и вот… — приподнимаю загипсованную руку.

— Чёрт, Алиса, ты понимаешь, что оставаться там тебе больше ни на день не стоит?

— Но, мама…

— Никаких «но»! И никаких мам! Если мне придётся применить силу, чтобы забрать тебя оттуда, я применю, — Дима аккуратно обхватывает мои плечи ладонями. — Я хожу туда только из-за тебя. И ты мучаешь не только себя, но и меня. Мне там невыносимо. Видеть их рожи. Я найду жильё, — говорю шёпотом.

— Дим, я думала, что ты не хочешь со мной общаться, — жалко шепчу я.

— Дим, познакомишь нас? — я выглядываю из-за плеча брата и вижу красивого ангела, которая взирает на меня красивыми серыми глазами, со знакомым разрезом.

— Да, — я вижу, как улыбкой озаряется лицо брата. — Алиса, познакомься, это Ксюша. Моя… — кашляет. — Моя любимая девушка.

На последних словах голос крепнет.

— Любимая? — дрожащим шёпотом спрашивает Ксюша, поворачивая голову к Диме и смотря на него влажными глазами, полными обожания и восхищения.

— Любимая, — брат кивает и улыбается широко-широко.

Я чувствую неловкость, будто подглядела за ними в замочную скважину.

— Ещё сосаться здесь начните, — слышу раздражённый голос Адама за спиной, который рушит волшебство момента.

— Слушай, не нарывайся, — дёргается вперёд Дима, но Ксюша сжимает его плечи.

Я кидаю на молодого человека полный негодования взгляд.

— Я прошу вас, пожалуйста, не нужно этого. Идите в дом! — злится Ксюша.

Девушка поворачивается ко мне и улыбается так широко и открыто, что я теряюсь.

— Привет. Мне очень приятно с тобой познакомиться. Дима очень многое про тебя рассказывал.

— Правда? — шепчу, кусая губы.

— Да. Он очень сильно тебя любит и безумно сильно за тебя переживает, — Ксюша шагает ко мне, а потом обезоруживает меня тем, что крепко меня обнимает и утыкается лбом в плечо. — Он после каждого нашего свидания бежит домой, потому что очень боится за тебя. Боится, что ты там одна.

— Он что-то тебе рассказывал? — я дёргаюсь в объятиях девушки, но она, несмотря на свою хрупкость, держит крепко, не давая отстраниться.

— Мы с ним на днях поговорили по душам, — тихо говорит Ксюша. — У нас было очень много недопонимания, из-за чего мы чуть не разрушили наши зарождающиеся отношения. Я очень надеюсь, что мы с тобой изначально будем честны друг с другом.

Я растерянно угукаю. Ксюша немного отстраняется, заглядывает мне в глаза. Улыбается нежно.

— Вы до безумия сильно с ним похожи, — девушка поднимает руку и прикасается пальцами к моей щеке. — Только ты такая нежная и хрупкая.

— Нам часто это говорили, — в голосе проскальзывает тоска.

Раньше. Когда мы вместе всюду ходили. До тех пор, пока его не увезли.

— Дима обещал мне, что поговорит с тобой. Расскажет тебе причины, по которым столько лет так себя вёл. Почему он избегал тебя и друга.

— Он продолжает избегать, — я поджимаю губы.

— Перестанет. Он мне клятвенно обещал. Пойдём в дом, я заварю всем нам чай.

Я оборачиваюсь и вижу, что Дима и Адам ушли с крыльца. Кусаю губу и понимаю, что не хочу возвращаться в дом. Я боюсь снова видеть презрение и лёд в серых глазах Адама. После всех тех его слова, которые он мне сказал, мне кажется, что я сгорю от стыда, если столкнусь с ним взглядом.

Но я вижу, как сияет лицо Ксюши, которая кладёт руку мне между лопатками и подталкивает к двери.

Я прислушиваюсь к себе. От маленькой ладошки девушки идёт тепло. И будто забота и даже защита. Мне не хочется скинуть её, как руку той же медсестры. Я не хочу сжаться, ожидая удара.

И я расслабляюсь. Перестаю ждать подвоха.

Парни находятся на кухне. Стоят в разных углах, у обоих разбиты лица и идёт кровь.

— Вы! Просто невыносимые! — взмахивает руками Ксюша. — Я же просила! Просила вас не драться!

— Не злись, малыш, — Дима, как огромный сытый кот подкрадывается к девушке и ловит её в объятия, целует в висок и кончик носа. — Не злись. Мы поговорили, всё выяснили и пришли к соглашению.

— И к какому же? — Ксюша складывает руки на груди.

— А это, Ксюша, наше дело, — говорит с весёлыми нотками в голосе Адам.

Я кидаю на него изумлённый взгляд и задыхаюсь, когда вижу, с какой искристой радостью он смотрит на Ксюшу. С какой безграничной любовью и нежностью. А мне в это мгновение так сильно хочется, чтобы он посмотрел на меня так же. Без того холода и той насмешки, того презрения, которые так сильно меня ранят. Которые заставляют чувствовать себя ничтожной и жалкой. Адам будто чувствует мой взгляд и резко поворачивает голову. Я успеваю отвернуться за секунду до того, как столкнусь с ним взглядами.

Это выше меня. Выше моих сил.

Ксюша, всё ещё дует губы, но черты её лица становятся заметно мягче. Она смотрит влюблённым взглядом на Диму, улыбается ему и кивает, принимая его ответ. Девушка смотрит на Адама, потом на меня. Её взгляд задерживается на моём лице, и я вижу, как в её глазах мелькает что-то похожее на понимание. Она вздыхает, разводит руками и отступает, словно сдаваясь.

— Ладно, — говорит она, — но пообещайте, что это было в последний раз. Иначе… Ух! Я вам покажу, — грозит кулаком и тихо смеётся.

Краем глаза я замечаю, как Адам усмехается. Он медленно подходит ко мне, и я замираю, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. Его рука касается моего плеча, а я едва сдерживаю дрожь, пробежавшую по телу.

— Ты тоже не злись, — говорит он тихо, почти шёпотом, и его голос звучит так, будто он пробрался в мою голову и покопался там. — Забудь про то, что я сказал.

Я не могу ответить. Его слова, его прикосновение — всё это кажется таким далёким от той теплоты, которая была направлена на Ксюшу. Со мной он обращается вежливо. Отстранённо. Я просто препятствие, возникшее на его пути.

Я опускаю глаза, чувствуя, как внутри меня снова поднимается эта знакомая, гнетущая тяжесть.

— Так, мальчики, нам с Алисой нужно посекретничать, а вы идите, займитесь чем-то другим.

Я кидаю взгляд на часы и тут же напрягаюсь.

— Мне уже пора домой, — паника начинает накрывать с головой. — Я опаздываю. Мама будет…

— Ты сегодня не пойдёшь домой, Алиса, — обрубает Дима, подходя ко мне.

— Дим, — я качаю головой, — я не могу. Как я не приду домой? Мама ведь будет волноваться. И потом она меня… Ты знаешь.

— Напиши, какие вещи нужно привезти, я сообщу матери о том, что ты в порядке.

— Дим! Ты услышь меня, она же будет переживать.

— Да, блин, Алиса. Мне пофиг на неё! — взрывается Дима, сжимая кулаки. — Всё, что меня волнует — это ты! Твоё здоровье и благополучие.

— Тише, родной, — Ксюша кладёт руку ему на плечо и сжимает. — Алиса, у меня свободно кресло-кровать в комнате. И мы с Димой решили, что тебе будет лучше пожить у меня.

— Но вы у меня забыли спросить, вам не кажется?

— Да что у тебя спрашивать-то, если ты дура, которой промыли основательно мозги? — голос Адама, резкий и грубый, заставляет вздрогнуть. — Видимо, тебе нравится, когда тебя лупят и руки ломают? Мазохистка.

Я кидаю на него болезненный взгляд и обхватываю себя рукой за плечо. Он просто невыносимый зам и грубиян. Мне так сильно хочется подойти к нему и отвесить ему пощёчину. Причинить ему боль. Хоть каплю.

— Адам! Ты… Адам, иди, пожалуйста, куда подальше! — выкрикивает Ксюша. — Милая, — она приближается ко мне, — я прошу тебя. Останься у меня. Будь моей гостьей. Ты же не можешь мне отказать? Я приглашаю тебя к себе на ночёвку.

Я хлопаю глазами, чувствую, как сильно краснею. Я мечусь, не знаю, как поступить. Больше всего мне мешает страх. Страх перед матерью и отчимом, которые точно меня потом жестоко и жёстко накажут за непослушание. Но глядя в ласковые серые глаза Ксюши, киваю.

— Моя хорошая, — девушка нежно меня обнимает. — Я очень, просто безумно рада.