Эволюция Генри 3 (СИ) - Ильин Владимир Леонидович - Страница 12

Мой револьвер, который я лично сдал мистеру Миллеру, въезжая в город.

— Амелия? — Сделал я вид, что удивлен.

— Вот, это ведь твой? — Деловито уточнила она, передавая мне оружие, которое я принял в руки и на автомате проверил.

Заряжено.

— Мой. — Кивнул я, глядя вопросительно.

— Так! Еще вот, запасные обоймы. — Выложила она из сумочки снаряженные под быструю зарядку в барабан патроны.

— Не хочешь объяснить, зачем это все?

— Да, конечно. — Повернулась она ко мне.

Но в этот раз глядя как-то тускло.

«Внимание! Ментальное воздействие, уровень пять: „Корректировка памяти“. Степень эволюции таланта ниже на два и более уровня! Заблокировано».

— Ты давно мечтал спуститься вниз и взять всех в заложники. Ты хотел прострелить плечо Кевину и забрать его пистолет. Ты каждый вечер представлял, как уложишь всех на пол, заставив положить руки за голову. Ты равнодушен к чужим слезам и крикам, ты безжалостен. Ты потребуешь сказать, есть ли у кого оружие, а если промолчат, прострелишь ногу Стейси. У кого-то из учителей наверняка есть пистолет, ты его заберешь. Ты хочешь груз, который должен завтра уехать в Твин Фоллс, иначе угрожаешь убивать заложников, начиная с женщин и детей. Ты даешь час, чтобы его привезли к школе. Ты не боишься боли и ран, ты не знаешь, что такое боль. Ты не будешь убивать людей, но охотно прострелишь ступню или ладонь. Ты всегда внимательно считал патроны. Ты холоден, ты не думаешь, что будет завтра. Ты верен только Амелии, ты верен только мне. Ты всегда был готов умереть ради меня. Ты не испугаешься и не станешь задавать вопросы, когда на улице раздадутся выстрелы. Люди, которые придут с Амелией — твои друзья. Ты охотно отдашь им груз, если его занесут в школу. Весь смысл твоей жизни был ради этого вечера. Ты все вспомнил?

Я словно бы отмер с последним вопросом. И вместо ответа наотмашь залепил ей пощечину тыльной стороной ладони.

— Как тебе ответ? — Не глядя на откинутую к стене и сползшую по ней девчонку, я достал из нагрудного кармана платок и завернул в него лед из ведерка. — Прижми. — Протянул ей. — Прижми, иначе будет синяк, — равнодушно распорядился.

Амелия подчинилась, глядя с полным непониманием — как человек, у которого отказали ноги, которыми так привык пользоваться.

— Там, за северным холмом, микроавтобус и два джипа. — Смотрел я на нее сверху вниз. — Внутри них есть твои родственники?

Девушка, сглотнув, отрицательно мотнула головой.

— Славно. Потому что они все мертвы. — Буднично отметил я, удостоверяясь об этом талантом. — Я отправил Итана к мистеру Миллеру. Мы вроде как что-то заметили с крыши — то ли блеск бинокля, то ли дым. Итан — хороший парень, исполнительный, на хорошем счету. Ему поверили и выслали разведчика. А как обнаружили вооруженных людей, расстреляли их ко всем чертям. Итан у нас сегодня герой. Так что никто не приедет. — Постоял я молча. — Никто не станет стрелять в спину патрульным города, съехавшимся на захват заложников.

— Никто не стал бы их убивать! — Дрожащим голосом возразила Амелия.

— Да ну?

— Я приказала! Я запретила!

— Пуле ты тоже запретишь? Рикошету?.. — Повел я плечами, особо и не зная, что с ней делать.

Рядом с Амелией проявился рыжий кот — и та дернулась, впервые увидев, как он появляется из пустоты.

— Грустно завершается твой праздник. Как быстро спадет воздействие, когда тебя не станет?.. — Уточнил я.

— Н-не надо, п-прошу. — Смотрела она почему-то на револьвер в моей руке.

— А? Ты не того боишься. — Кивнул я Хтони.

И на глазах Амелии, кот принялся открывать пасть. Сначала в широком зевке, потом нижняя челюсть его опустилась до уровня пола, а верхняя распахнулась на метр в высоту и продолжила расширяться в ширину.

Повеяло теплом. Котики — они теплые…

— И-и-и! — Тихо зазвучала Амелия на одной ноте, в ужасе глядя на происходящее.

— Надеюсь, скоро никто тебя не вспомнит.

— Стойте! Не надо! Я вернусь! Я готова вернуться! Скажите профессору Чангу! Я все-все сделаю! Только не убивайте! Только не это! Только не в выпускной! — Забормотала она в начинающейся истерике, пытаясь отползти в стену от Хтони.

— Какой еще профессор Чанг? — Заинтересовался я.

— Из Твин Фоллс! Лаборатория! Скажите — Амелия все сделает! Амелия все поняла! — В надежде подняла она на меня свой взгляд. — Амелия все вернет!

Я сделал знак Хтони, и тот недовольно вернул прежний вид умной и симпатичной мордочке. В компенсацию, присел рядом с ним и почесал за ушками. Мурчит…

— Пожить хочется? — Посмотрел я на девчонку, и та яростно закивала. — Тогда смотри… Выбор у тебя невелик. Можешь стать ужином вот этому чуду, — погладил я Хтонь по шерстке. — И завтра он тебя высрет где-нибудь на пригорке. А послезавтра тебя все забудут… И никогда не вспомнят, а?..

Амелия смотрела с надеждой, ожидая альтернативы.

— Второй вариант — просто шикарен. Рассказываешь мне все, без утайки. Кто ты, что за лаборатория, кто такой мистер Чанг, чем занимается. Все-все-все. Потом мы идем вниз и развлекаемся. Нас признают парой вечера — королем и королевой. Вручают короны. Все смотрят, как мы танцуем, и скрипят зубами. Все мечтают о тебе. Все завидуют парню, которому повезло держать такое сокровище в руках. Тобой восхищаются…

Взгляд Амелии затуманился, на лице появилась легкая улыбка.

— На утро убеждаешь мистера Миллера отвезти меня в Оазис. Ты будешь за рулем. Он, наверное, даст нам охрану, но ее ты отправишь домой. И мы поедем в штат Мэн.

— З-зачем — в Мэн?

— Потому что мне нужно в Мэн, — вздохнул я. — И я не хочу платить мостовикам и прочему жулью. Ты будешь работать на меня, своим талантом. Потом мы расстанемся.

— П-почему расстанемся?

И вот что ответить?..

— Убивать я тебя не стану.

Потому что в мире такое количество уродов, что бесполезно.

— Решишь предать — вырву язык и продам бомжам. — Чтобы не расслаблялась, холодным голосом.

Амелия мелко задрожала.

— Все поняла?

— Д-да.

— Итак, я внимательно слушаю. — Уселся я на пол и посадил довольно мурлыкнувшего кота на колени. — Как ты дошла до такой жизни, что за груз тебе нужен и какие дела ты уже навертела своей бандой. Можно прямо по порядку.

Тот, пока устраивался поудобнее, широко зевнул — и дважды просить Амелию не пришлось.

Чужая история — это как передача в «Планете животных». Начнешь смотреть про антилоп — будешь с тревогой смотреть, как львы окружают стаю, как бросаются на нее, как загоняют до потери сил, рассчитывая ослабевшего подранка. С неподдельной радостью увидишь, как, притворившись поверженным, животное рванет в сторону, оставив охотников без добычи. Начнешь смотреть про львов, и антилопы покажутся законной добычей крупного хищника, грациозного, красивого, которому и так нелегко обеспечивать свой прайд.

Если бы я знал жителей Уэлса чуть лучше: учеников и их родителей, Миллеров и их соседей, то вряд ли бы ехал по «Интерстейт-80» вместе с забавно сопящей во сне девчонкой, устроившейся с ногами на откинутом назад сидении «Эскалейда».

Амелия была хищником, а городок — ее добычей.

И если на втором этаже школьного здания я воспринимал это отстраненно, измеряя опасность этого хищника для себя и окружающих — знаете, это как с лисами, которые передушат всех в курятнике, даже если не смогут сожрать… Или как с мангустом, который охотится на ядовитых змей — пусть берет свое и уходит… Или же не уходит — мангусты неплохо приручаемы, а змей на пути еще может быть немало…

В общем, после истории, рассказанной Амелией, к опасному зверю — а кем еще может быть девочка с талантом ломать чужие мозги? — появилась симпатия. Не в той мере, что заставляет идиотов в зоопарках с сюсюканием «кися-кися» кормить своими руками тигров. Зверюга опаснейшая… Но чувства вполне можно описать желанием ткнуть себя в грудь и выразительно усомниться: «Это ты-то влипла? Это у тебя-то проблемы? Мистер Чанг тебя ищет? Полстраны и монашеский орден — не хочешь⁈» Насчет полстраны — не уверен. Может быть — вся.