Ищу жену с прицепом (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra" - Страница 7

- Для чашки кофе занят? Херня... Мужчина хочет встретиться сразу. Ему переписки нахер не упали. Он хочет потрогать. Удаляй. Дальше давай.

- Это - Валерий.

- Да я его знаю! Это же механик с шиномонтажки.

- Нет! Он работает финансовым консультантом.

- Чалкина.... Он мне колесо вчера чинил. У него жена работает там же, кассиром.

- Боже.... Как красочно врёт, гад!

- Атож... Дальше давай.

- Ну, этого мы уже забраковали, - перелистываю я. - Вот. Павел ещё. Мне больше всех импонирует пока.

- Ну-ка...

Читает, морщась как от кислятины. Улыбаясь, изображает "рука лицо".

- Стихи? Серьезно?

- Что в этом такого?!

- Это диагноз, Чалкина!

Отбираю телефон.

- Нормально это. Вот про минет вопросы женщине задавать - это диагноз! - шиплю на него, пытаясь защитить хоть одну версию будущего.

И вообще, зачем я ему эту переписку показала?? Там уже вообще-то не привет-пока, есть и личные моменты.

- Чалкина, но это же откровенно плохие стихи!

- Ну... Это творчество, оно не может всем нравиться, - развожу руками.

- Ну-ка, дай-ка сюда! Может он правда охуительный, а я не понял, - отбирает телефон.

- Свет!

- Давай, говорю.

Копирует стих, вставляет в поисковик.

- Да он их ещё и спиздил на форуме начинающих поэтов!

- Может он там его и выложил.

- Антонина Уточкина? Ха-ха... Всех в бан, Чалкина. Осуждаю.

Закатываю глаза, падая на подушки на спину.

- Бань... Ну их к черту.

- Да не расстраивайся. Хочешь, я тебе стихи почитаю?

- "Я достаю из широких штанин"? - скептически уточняю я.

- Владимир Владимирович - это, конечно, классика.

- А ты знаешь что-то ещё?

- Конечно! "Чайки стонут перед бурей, — стонут, мечутся над морем... И гагары тоже стонут...." - с выражением.

- Аха-ха-ха.... Тихомиров! Все у тебя стонут!

- Плохо? - усмехается. - Я ещё один знаю. "Вдох поглубже, ноги - шире. Не спешите, три-четыре..."

- Руки! Там были руки!

- Это Владимир Семёнович просто опечатался.

- Лирику давай!

- "Груди плавно качнутся в ночи... Слышишь, как моё сердце стучит?..." - напевает он "Сектор газа".

- Ой, всё!

- Ну это же "Лирика". Чё опять не так?

Поднимаюсь, засовываю в рот ещё веточку хвороста.

- Ладно, теперь ты рассказывай, что там у тебя со смотринами?

- Глухо как в танке.

- Ой, ладно! Полно же женщин с детьми. И хороших. И красивых.

- Полно....

- И что тебе не так?

- Не влюбляюсь....

- Ну, здесь или шашечки или ехать! В нашем с тобой случае, - развожу руками. - Чувства могут прийти и позже. Главное, чтобы человек хороший был.

- У мужчин не могут. Или сразу вштырило или уже не вштырит. Члену про уважение к хорошему человеку не объяснишь, - разводит руками.

- Влюбляются не членом, а сердцем! - дёргаю надменно бровями.

- Но.... с его благословения, - ведёт пальцами по моей шее, трогая серьгу в мочке.

Оглушенно вздрагиваю от того, как сжимается между бедер.

Уворачиваюсь.

- Руки! - выдыхаю я, стараясь строго и категорично.

- "Шире"? - смеётся он.

- Так, всё!...

Ещё одну хворостинку в рот. Отряхиваю руки. Запиваю чаем.

- Поехали домой.

Провокатор….

Сегодня я волонтёрю у слепой старушки. Олимпиады Ивановны. Она ослепла совсем недавно, видит только свет. И сама пока не справляется.

Социальные службы к ней приезжают очень редко. А единственный внук живёт в Москве. И, судя по всему, просто ждет квартирку в наследство.

Я иду с ней за продуктами, потом мою полы, протираю пыль. Закидываю стирку в старенькую, но ещё рабочую стиральную машинку, которую нашла для нее Зоя.

Готовлю ей простенькую еду на неделю в заморозку. Холодильник у нее крутой! ЗИЛ из прошлого века. Надёжный как швейцарские часы. Правда шумный.

Старушка хорошая... Болтаем с ней.

- В общем, не будет у меня деток, - жалуюсь я.

- Тю! - взмахивает она руками. - Вот сегодня Крещение, сходи в прорубь окунись. Смоешь грех. Может и даст тебе Бог.

- Разве же его водой смоешь?

- А вот монахи молятся, пост держат, тело свое усмиряют. Тоже скажешь зря?

- Нет. Не скажу. Там есть смысл. Они уходят на более тонкие вибрации.

- Вибрации-херобрации.... - ворчит на меня. - Смирения в тебе нет. Придумала "грех" и носится с ним. Надо же! Грех у нее. Да если бы бабы после такого греха рожать переставали, то вымерли бы уже все поди. Не от лени же ты его того... А от сострадания!

- От малодушия!

Хотя я до сих пор не могу договориться с собой, как надо было сделать правильно.

- Иди в прорубь, говорю! У Храма каждую зиму прорубают. Хуже то точно не будет.

- Наверное, не будет.... Ладно. Схожу.

Кладу ее руки на пакеты, давая потрогать.

- Здесь тефтели. Здесь курица. Здесь овощи. Здесь гречка, здесь рис. Нужно только разогреть. В шершавом кувшине - пакет с кефиром, в гладком - с молоком. Хлеб порезала, положила в пакетик. Суп вот в этой кастрюле.

Тоже даю все потрогать.

Потом раскладываю ее таблетки в таблетницу. На всё про всё - два с половиной часа. Не так уж и много. А ещё и с хорошим человеком пообщаться!

Прощаюсь, обувая кроссовки.

- Спасибо тебе, Светочка! Пусть Бог тебе деток даст. Сыночка и дочку. И мужа золотого!

- Спасибо, Олимпиада Ивановна. Я к вам на следующей неделе ещё забегу.

Живёт она совсем недалеко от меня. И я возвращаюсь пешком по беговой дорожке, вдоль реки.

Прохожу мимо Храма на берегу. Там у проруби какая-то тусовка. Лестницу деревянную погружают.

Красиво бьют колокола....

И вообще, как-то радостно сегодня.

А вот пойду! - решаю для себя.

Хотя совершенно не представляю, как это - нырнуть в прорубь. Но там наверное, много людей будет. Посмотрю, подскажут, как это все делается.

Чуть дальше - площадь с ярмаркой.

Заходить сейчас в магазин Тихомирова - выше моих сил. Уверена продавщица меня прекрасно запомнила. А к большому супермаркету - это в другую сторону.

И я покупаю себе продукты здесь. Несколько расписанных глазурью имбирных печенек, апельсины, лимон, домашний сыр, яйца...

Возле моего окна - знакомый джип.

Проходя мимо, на автомате в одно движение рисую пальцем на пыльном крыле маленькое сердечко.

Просто так...

Захожу в подъезд.

У квартиры Тихомирова два мужика.

Бух-бух-бух! - невежливо долбят.

Опасаясь, и с подозрением глядя на них, прохожу к своей, напротив.

- А Вы не знаете, где ваш сосед?

- Нет.

- Но проживает здесь?

Да, и моется в моем душе.

- Эмм.... Я сама только въехала, - интуитивно сливаюсь с ответа.

Один раскрывает ментовские корочки.

Приехали!

Не то, чтобы я удивлена.

- Живёт.... - вздыхаю я.

- Передайте, пожалуйста, пусть позвонит.

Всовывает мне в руки визитку. Вторую всовывает в дверь.

Ну кому ты там опять леща дал?!

Открываю дверь, захожу домой.

И с воплем, врезаюсь в мокрого Тихомирова в полотенце.

- Господи!!! - хватаюсь за долбящее сердце.

- Ну, тогда уж на колени сразу падай.

- Тихомиров, но это уж слишком!

- Понимаю. Но случай был экстренный.

- А что случилось? - растерянно рассматриваю сваленную на кафель одежду.

- Да, мужик под лёд ушел, доставали. Замёрз как тварь.... - передёргивает его.

Хватаюсь за сердце, закрывая глаза. Как страшно!

- А тебя вот, искали, - отдаю визитку.

- Ммм....

- Что ты наделал опять?

- Да это.... Мужика-то не спасли. Только тело достали. Пьяный был. Сердце не выдержало. Надо показания дать, видимо.

- Зачем он полез пьяным?

- Крещение же, ебанутым нет покоя.

- Ну.... Зачем так про всех? - становится мне немного неловко. - Это же традиция...