И снятся звезды лошадям - Неволина Екатерина Александровна - Страница 3

Я почувствовала, как заполыхали щеки. Мне не хотелось показывать то, что меня задели Сашины кривляния, но… это и вправду было болезненно. И зачем я только описала героиню! И как по этому скудному описанию Зикова догадалась о моей самой большой тайне! Даже Николь не знала, что я пишу роман, представляя себя его главной героиней.

– Немедленно отдай!

Я рванулась и едва не выхватила свой айфон. Но дело в том, что «едва» не считается. Это как в математике: либо система уравнений сложилась, либо нет. Как раз в то время, когда я бросилась к Саше, она кивнула подружкам. Те подвинулись на шаг и заслонили ее, не давая мне подступить ближе. В глазах девчонок было надменное любопытство. Как легко они сплотились вокруг меня, с какой готовностью смеялись. Сейчас моя лучшая подруга Николь болела, и я оказалась совершенно одна – против всех. Мне вдруг подумалось, что я осталась наедине с теми же разбойниками, что против меня ополчился целый мир, и главным сейчас было – сдержать подступающие слезы, не разреветься, как дура, не показать свою уязвимость. Закон волчьей и человеческой стаи такой, что стоит проявить слабость, и тебя просто сожрут.

– О, тут сплошная романтика! Она на лошади скачет, а за ней разбойники гонятся! – продолжала комментировать Саша по мере прочтения. – Наша прекрасная и отважная Смирнова! Сейчас еще появится рыцарь на белом коне и ее спасет.

– Смирнова – настоящая принцесса! – рассмеялась одна из одноклассниц, Мила.

– Только очень хорошо переодетая! – едко добавила Таня.

– И с веснушками! Рыжая! – внесла свое Даша.

Я молчала, опустив голову. Пол под ногами еще пестрил разводами после недавней уборки. Смотреть на него было приятнее, чем в лица тех, вместе с кем я училась.

– И кто же у нас, Смирнова, будет рыцарем? – Саша наступала, как полководец, осознающий свое преимущество. Мы проходили такое на уроке истории: если у армии есть преимущество, его немедленно используют, чтобы добить врага. – Надеюсь, ты уже выбрала себе рыцаря?

– Может, это Руслан? – предположила Даша, назвав имя самого популярного парня в нашем классе.

– Нет, ей нравится наш математик! Колобок! – объявила Саша. – Вот она на все занятия к нему и ходит! Вот ее рыцарь!

– Леди Колобок! Колобкова невеста! – с готовностью подхватили девчонки.

Жжение в груди стало таким сильным, что терпеть было невозможно. Перед глазами все расплывалось от непролитых слез. Теперь я видела своих противников словно сквозь пелену. Я машинально шагнула и резко, без замаха, ударила Сашу Зикову в живот. Та громко закричала и согнулась пополам, а я, все так же на автомате, выхватила у нее свой телефон и уже успела сделать несколько шагов, когда по всеобщему внезапному молчанию поняла, что случилось что-то уж совсем странное. Прямо передо мной возвышалась массивная фигура в темно-синем. Сфокусировав на ней взгляд, я с ужасом узнала заведующую учебной частью Антонину Ивановну.

– Смирнова! Что здесь происходит? – четко выговаривая каждое слово, спросила та.

– Антонина Ивановна, она меня ударила! Очень больно!.. Ой… В животе все горит! Можно мне к врачу? – заголосила за спиной Саша.

– Смирнова, ты наказана. И о твоем поведении будет сообщено твоим родителям. За мной! – скомандовала мне, точно собачонке, Антонина Ивановна.

Я сжалась. Ну вот. Теперь прости-прощай конноспортивный лагерь? Только с утра мама предупреждала… Ну почему, почему самый верный из всех действующих законов – это закон подлости?

– Немедленно отпусти ее! – послышался чей-то голос.

Леди Маргарет увидела еще одного незнакомца в светлом полудоспехе и шлеме с опущенным забралом, всадник только что выехал из темноты чащи и уверенно направил коня к ним. На груди рыцаря красовался вышитый герб – сломанная роза на сине-зеленом поле.

– Кого я вижу! – Де Гийом, оглянувшись, смерил неожиданного гостя внимательным взглядом. – Ты ли это, рыцарь, лишившийся дома?

– Я, – мрачно подтвердил тот. – Думаю, ты не ожидал снова меня увидеть.

– Уж точно, – согласился де Гийом. – Я надеялся, что ты давным-давно сгинул в Палестине. Вороны уже выклевали твои глаза, а сквозь твои кости проросли колючие травы.

– Ты устроил мне ловушку, де Гийом, подослал ко мне убийцу, думая, что я погибну и ты сможешь творить зло безнаказанно. Но добро всегда побеждает зло! Я выжил, а твой приспешник убит. И я явился, чтобы помешать тебе! – хмуро ответил рыцарь, извлекая из ножен меч. – Сразись со мной, подлец и трус!

– Раз я подлец и трус, то и поступлю именно так, как поступают подлецы и трусы! И ты мне не помешаешь! – Де Гийом расхохотался так неприятно, что от его смеха по телу пробежали мурашки.

С этими словами де Гийом выхватил нож и, коротко замахнувшись, ударил леди Маргарет.

Время стало вязким, словно мед. Маргарет видела, как медленно, но верно движется рука злодея, видела хищный блеск ножа, отразившего солнечные лучи. Видела, как пришпорил коня незнакомый рыцарь, мчащийся ей на помощь, но уже четко понимала, что он ни за что не успеет…

И тут верная Голубка громко заржала, захрипела, гневно раздувая ноздри, взбрыкнула и… вырвалась из рук негодяя, спасая свою хозяйку в последнюю секунду – нож только слегка прорезал ткань платья и скользнул по коже, но не вошел в тело.

В следующий миг Голубка, словно обезумев, уже неслась прочь, не разбирая дороги, прямо по лесу. Брошенный повод волочился за ней, чудом не путаясь в кустах, а Маргарет изо всех сил прижималась к шее своей лошади, стремясь удержаться в седле. Она не знала, как долго продолжалась эта безумная скачка, но осознавала, что неизвестный рыцарь и верная кобыла спасли ей жизнь.

– Смирнова, ты понимаешь, что ни при каких обстоятельствах не можешь вести себя так! – Антонина Ивановна сидела за своим столом, словно за стеной укрепленного замка, и казалась не менее внушительной и грозной, чем владетельный рыцарь. – Ты девочка и должна помнить об этом!

Не зря говорят, что те, кто попадает в этот кабинет, теряют волю. Огромный стол, огромный шкаф с угрожающими папками и сама завуч, такая же массивная, буквально физически подавляли. Сразу становишься меньше, ничтожнее. Больше всего мне хотелось исчезнуть и просто не существовать, но от невозможности раствориться в воздухе я только вжала голову в плечи.

Зловещую тишину разорвал стук в дверь, и тут же, не дожидаясь ответа, в кабинет заглянул темноволосый парень, один из старшеклассников, я, кажется, видела его в школьных коридорах, но даже не знала, как его зовут.

– Антонина Ивановна, можно? – Он уже входил внутрь.

Заведующая учебной частью едва заметно поморщилась.

– Денис… – Ага, оказывается, его зовут Денис. – Ты видишь, я занята. Зайди, пожалуйста, позже.

– А я как раз по этому делу. – Он шагнул вперед и встал почти рядом со мной. – Я видел, как девчонки из ее класса, – он небрежно кивнул на меня, – смеялись над ней. Они ее спровоцировали. Я уже хотел вмешаться, но девочка справилась сама.

– Справилась? – Брови завуча угрожающе сошлись на переносице. – Она ударила свою одноклассницу.

– Она защищалась. Ее буллили, – возразил он жестко. – И она была права. Надо давать отпор.

– И устраивать драки прямо в школе! – хмыкнула Антонина Ивановна.

Денис нахмурился, но не сводил с нее взгляда. Меня поразило, как смело он держался. Кажется, этот парень совершенно не боялся завуча – и это было нечто из области невероятного. До настоящего момента я не сомневалась, что ее боятся все – от последней мелюзги до выпускников. Обычно царственного появления завуча в коридоре оказывалось достаточно, чтобы воцарилась абсолютная тишина. Может, в этом виноват льющийся из окна свет, но мне вдруг показалось, что вокруг до этого совершенно незнакомого мне парня распространяется сияние, будто он облачен в светлые доспехи, как настоящий рыцарь.

– А если терпеть буллинг, над тобой так и будут издеваться, – сказал он.