Возвращение Безумного Бога 13 (СИ) - "Архимаг" - Страница 11

Пограничники переглянулись, и я заметил в их глазах проблеск понимания.

— Мы тоже кое-что видели, — неохотно признал первый, — Странные огни в небе, необычные звуки…

— Слишком необычно… даже для Диких Земель, — согласился второй.

— Вот видите, — я кивнул, — Лучше всего будет, если мы как можно скорее доберёмся до Синегорья и сообщим обо всём увиденном соответствующим службам. А вы составите отчёт для своего начальства. Уверен, они поймут.

— Все под мою личную ответственность, так и запишите! — заявила Никталия, — Слово аристо!

Пограничник колебался ещё несколько секунд, затем вздохнул и протянул документы обратно Никталии.

— Хорошо, проезжайте. Но на будущее, княжич: для проводников тоже нужны документы, как минимум временный пропуск.

— Как я сказал… сказала, в Диких Землях с документами трудно, — заметил я.

— И дополнительные транспортные средства должны быть зарегистрированы, — пограничник меня нагло игнорировал.

— Обязательно учту, — кивнула Никталия с наигранной серьёзностью, но тут же не удержалась и добавила, — И больше не буду пить странные отвары от…эээ… от лобсеков и галясиков!

Я закрыл глаза, моля всех известных мне богов о терпении. Откуда она вообще берёт эти слова?

— Мы поехали, — я быстро поднял стекло, — Большое спасибо за понимание!

Пограничник махнул рукой, и шлагбаум поднялся, пропуская нас в Синегорскую область.

— Будьте осторожны! — крикнула им напоследок Никталия, — Змеюка может и к вам приползти!

— Не беспокойтесь, княжич, — ответил сержант, — Системы оповещения и обнаружения работают в штатном режиме. На случай вторжения есть рабочие протоколы и связь с Истребителями.

Когда мы отъехали на достаточное расстояние, я наконец позволил себе рассмеяться.

— «Ганджуджумбы»? «Лобсеки и галясики»? Серьёзно?

— А что? — искренне удивилась Никталия, — Мне показалось, это звучит достаточно страшно!

— Ты чуть не провалила всю операцию, — я покачал головой, — Хорошо, что эти парни решили, что ты просто пьяна.

— Эй, я сделала всё, что могла! — возмутилась она, — Не так-то просто изображать напыщенного наглого и коварного аристократа!

— Я не напыщенный, — автоматически возразил я.

— А с остальным согласен? — хмыкнула она, — «Я княжич Константин Безумов, последний из древнего рода, повелитель Бездны и у меня гарем богинь! Сосите, неудачники!»

— Я никогда такого не говорил.

— Но думал, — уверенно заявила она, — Я богиня ночных желаний, забыл? Я чувствую такие вещи.

Я хотел возразить, но вместо этого просто рассмеялся.

— Ладно, теперь дорога свободна, — сказал я, переводя тему и плавно набирая скорость, — До особняка Безумовых осталось всего пара часов езды. Ты готова к встрече с моей семьёй?

— Не знаю, — вдруг серьёзно ответила Никталия, — Это странно — встречать чью-то семью, будучи в теле их сына.

— Добро пожаловать в мой мир, — хмыкнул я, умело объезжая выбоину на дороге, — Скажем так: это будет для тебя… незабываемый опыт.

Сержант Колыванов уселся на скрипучий стул в дежурке пограничного поста, бросив форменную фуражку на стол. Нашарил в кармане пачку сигарет, закурил, выпуская сизое облако дыма к потолку.

— Я тебе говорю, Петрович, он был пьяный, — Колыванов понизил голос до заговорщического шёпота, — Княжич Безумов. В дымину пьяный.

Старший прапорщик Петрович, грузный мужчина с усталыми глазами и вечно красным лицом, оторвался от кроссворда и недоверчиво посмотрел на коллегу.

— Да ладно, — он почесал седеющий затылок, — Чего ты выдумываешь?

— А ты сам не видел? — Колыванов фыркнул, стряхивая пепел в металлическую банку из-под консервов, — «Эти… как их… ганджуджумбы»! И что-то ещё про лобсеков и галясиков плёл! Глаза мутные, речь бессвязная. Это тебе не простые пьяницы из деревни, это благородный дворянский запой.

Петрович отложил ручку и призадумался, вспоминая странную компанию, проехавшую через КПП час назад.

— Ну, Дикие Земли… — пожал плечами он, — Кто знает, что он там видел или нюхал. Помнишь, тот белый цветок, который Светка из медчасти нашла?

— Ага, — хмыкнул Колыванов, — Поставила в горшок на подоконник… Пах еще так вкусно.

— Я как его понюхал, так потом два дня кошмары снились и мерещилось всякое. Круги цветные перед глазами и разговаривающие деревья.

— А Светка неделю потом в карантине отлеживалась, — хохотнул Колыванов, вспомнив прошлогоднюю историю, — Доктор Ламеко ей всё мозги промывал: «Это галлюцинации, Светонька! Тут нет никаких фиолетовых ежей с человеческими лицами! А под койкой не живут маленькие человечки, которые заставляют тебя есть шнурки».

Они синхронно рассмеялись, вспоминая злоключения бедной медсестры.

— Но всё-таки, — продолжил Колыванов, возвращаясь к теме, — странно это всё. Месяц княжич числился пропавшим. Везде его рожи развешаны, награду за информацию обещали. И тут он появляется… Сам! С какими-то левыми девицами.

— Левые эт не то слово, — согласился Петрович, снова берясь за кроссворд и вписывая «эскалоп» в клетки, — Особенно эта, с волчьими ушами. Слишком борзая для простой проводницы. Как она с тобой разговаривала, а? Помнишь? Будто она главнее княжича.

— А та во второй машине? Холодная, высокомерная, с фиолетовыми волосами и глазами? — добавил Колыванов, — Смотрела на меня так, будто я грязь на её сапогах. Видал я гордых аристократок, но эта просто… бррр… Мутанты сраные…

— Зато третья ничего так, — мечтательно протянул Петрович, — Стройная, фигуристая.

— Ты женатый человек, Петрович, — попенял ему Колыванов, — И вообще, она синяя какая-то… вдруг она вообще мертвая?

— Зато грудь какая…

Колыванов ухмыльнулся.

— Ну тут сложно спорить. Я тоже загляделся.

— И машины у них — огонь! — Петрович оживился, меняя тему, — Особенно та серебристая. Дизайн какой-то… инопланетный. И мотор! Ты слышал, как она урчала? Как кошка, мурлыкала прямо!

— Тебе-то какая разница? — Колыванов хохотнул, туша окурок, — На нашу зарплату и «Жигули» не потянешь, не то что такое чудо техники. Небось, эксклюзивная модель. Зарубежная.

— Может, из Япошки? — предположил Петрович, — Они любят странный дизайн.

— Не-е-е… — протянул Колыванов, — Что-то было в ней… неправильное. Я таких машин нигде не видел. Ни в журналах, ни по телевизору.

Дверь резко распахнулась, впустив в помещение порыв холодного ветра и капитана Дроздова с его сменой. Пятеро пограничников вошли следом, громко переговариваясь и стуча сапогами по бетонному полу.

— Ну что, орлы? — бодро спросил Дроздов, снимая шинель и отряхивая с неё невидимые пылинки, — Как служба? Всё спокойно на границе?

Капитану Дроздову было чуть за сорок, но выглядел он моложе — подтянутый, энергичный, с острым взглядом и стальными нотками в голосе. Бывший спецназовец, переведённый на границу после какого-то скандала в части. О том случае ходили разные слухи, но никто не знал правды.

— Без происшествий, товарищ капитан, — официально отрапортовал Колыванов, вставая и принимая служебный вид, — Ну, почти. Княжич Безумов появился. Тот самый, который месяц как пропал.

— Что? — капитан Дроздов замер на полпути к своему столу, — Тот самый, который пропал месяц назад? И по которому с ума сходит половина города? Он жив?

— Ещё как жив, — хмыкнул Колыванов, — И судя по всему, месяц хорошо отдыхал и развлекался. Если вы понимаете, о чём я, — Он многозначительно подмигнул.

— Ничего не понимаю, — отрезал Дроздов, — Выражайтесь яснее, сержант.

— Да пьяный он был, товарищ капитан, — вздохнул Колыванов, — Или под какой-то дурью. Нёс всякую чушь про несуществующих существ. И девицы с ним странные.

— С девицами или без, меня это не интересует, — отмахнулся Дроздов, — Где он сейчас?

— Направляется в город, к своему особняку, полагаю, — ответил Колыванов, — Мы их пропустили около часа назад.