Настроение – Песец (СИ) - Видум Инди - Страница 49

— А если не Прохоров?

— Нам какая разница? Если она когда-нибудь всплывет, заявим, что ее испортили и посадим того, у кого всплыло. Все очень просто.

— У тебя всегда все просто, а потом появляются неучтенные трупы, — огрызнулась Евгения Павловна.

— Не волнуйся, Женечка, в этот раз всё и всех учтем, — усмехнулся Стаминский. — Если мы справились с Живетьевой, остальные для нас вообще не представляют опасности.

Похоже, к своей реликвии он тоже обращался достаточно часто, чтобы получить некоторые проблемы — с критическим мышлением там не все ладно.

«Возможно, сеть просто выходит из строя? — задумчиво предположил Песец. — Столько времени отработала. Наверняка что-то там требуется подправить или заменить».

«Может, и правда лучше всю сеть отключить?»

«Для этого тебе придется проехаться по всем князьям. Вряд ли кто-то добровольно откажется от символа своей власти».

Несмотря на суету в коридорах, к выходу я добрался без помех. Без помех переместился и за забор. Нет, все же опасные у меня умения: попади такие в руки людей с криминальными наклонностями, и страну охватит эпидемия грабежей. Или уже охватила? Я вспомнил, сколько раз забирал не принадлежащие мне вещи, и загрустил. Впрочем, действовал я не ради собственной выгоды, да и возвращать все равно ничего не собираюсь, так что и переживать нечего.

— Я возвращаюсь. Реликвия у меня, — сообщил я Шелагину. — Пропажу обнаружили.

Шелагинский шофер с озадаченной физиономией копался в моторе. Князь раздраженно стоял рядом и что-то выговаривал. Я нырнул в салон и успокоенно откинулся на спинку сиденья.

— Павел Тимофеевич, я в машине. Можно возвращаться.

Пока мы доехали до дома, уже вовсю циркулировала информация о преступлении Прохорова. Более того, уже успели осадить гостиницу, в которой он находился. Почему-то сам Прохоров и не подумал отрицать похищение реликвии и успел записать обращение, где сообщал, что все князья — паразиты, из него император получился бы куда лучше, чем из того, кого туда планируют, потому что наследственность там непонятная и на реликвию не откликающаяся.

В ответ Стаминские выкатили информацию о том, что князь Прохоров потерял связь с реальностью и ему самое место там, где держат сбрендивших магов. Причем данному индивидууму требуется тройная доза успокоительных, потому что процессы, протекающие в его мозгу, слишком сильно протекают наружу и ведут к нарушению устоявшейся системы управления государства.

Семья Антона Павловича от комментариев отказалась, заняв выжидательную позицию: от отца не открещивались, но и на помощь ему не бросились, что в некоторой степени было оправдано расстоянием — пока Прохоровы прибудут, все уже может закончиться. Разве что Юлианна ляпнула, что ей всегда казалось, что отец способен на большее. Георгий на нее посмотрел так, что она подавилась следующим предложением и раскашлялась. От репортеров ее увели заботливые братья.

Собрались мы в моей гостиной, чтобы не дать Беспаловой возможности вклиниться в наши переговоры. Глюк опять прижался к моей ноге, изображая охранника и напрочь игнорируя тот факт, что не так давно Шелагин-младший за ним ухаживал. Смотрел он на всех, так как будто заранее подозревал в воровстве и собирался этому препятствовать.

А воровать было что: я выставил все реликвии на стол. Взгляды к ним моментально прикипели, но никто ничего говорить не торопился.

— Кхм, — первым откашлялся Греков. — Что там за история с Прохоровым?

— Думаю, Стаминским он показался самым удобным козлом отпущения, — ответил Шелагин-старший. — В регентский совет идти отказался, нахамил лично Евгении Павловне.

— И не только ей, — дополнил я. — Он там по всем прошелся.

— То есть к краже реликвии он отношения не имеет?

— Стаминские решили, что лучше сразу объявить, что реликвия фальшивая или испорченная, чем потом иметь дело с кандидатом в императоры, на что нацелился Прохоров. Ну и сразу показать, что будет с теми, кто пойдет против них. У Евгении Павловны нынче доступ к государственным ресурсам, и она их использует на всю катушку, — пояснил я. — О том, что реликвию можно перенастроить, Стаминский узнал от Живетьевой. Похоже, он с ней тесно общался. И он же выдал дочери информацию, как правильно уничтожать целителей высокого уровня.

— Что собираемся делать с этими реликвиями? — спросил Шелагин-младший.

— Будем увеличивать поголовье князей в нашей стране, — предложил Шелагин-старший. — Илья, если ты перенастроишь основную на меня, я смогу настроить эти на конкретного человека?

— Боюсь, что нет. Там выплывает меню, в котором вы ничего не поймете.

В доказательство своих слов я активировал императорскую реликвию, и та засветилась и проявила меню, в котором можно было выбрать нужную функцию. Выглядело это солидно, но я не был уверен, что настройка локальных реликвий идет с главной. С последней, скорее всего, идет только подтверждение о принятии в общую сеть. О чем я всем и сообщил. Судя по тому, что Песец промолчал, так оно и было.

— Тогда с перенастройкой торопиться не будем, — решил Шелагин-старший. — Честно говоря, я немного опасаюсь этого момента, потому что придется отказываться от привычной реликвии в пользу Саши и иметь дело с совершенно незнакомой. Что касается императорской, можно ли с нее разослать по всем реликвиям сообщение, но не звуковое, чтобы не выдавать себя раньше времени?

— Текстовое? — Я с сомнением посмотрел на клавиатуру, изображения на которой сильно отличалось от нынешнего варианта. — Похоже, нет.

«Картинкой можно, — оживился Песец. — Дело идет к государственному перевороту? Я в деле».

— Можно напечатать и отправить картинкой, — сообщил я остальным.

Шелагин-старший потер лоб.

— Надо обдумать, что писать. И подождать, пока грохнут Прохорова. С ним вообще невозможно иметь дело, с Георгием — вполне, хотя тот еще скользкий тип. Так и норовит получить побольше и бесплатно.

Греков хмыкнул, наверняка вспомнив, что пока именно мы получили с Прохоровых кусок территории. Впрочем, Прохоровым тоже не приходилось жаловаться — благодаря нам с них сняли блоки и теперь Георгию не придется делиться властью с Юлианной.

— Кроме того, — продолжил Шелагин-старший, — это будет сигнал для остальных князей о том, что с новой властью дел лучше не иметь. Легче будет найти союзников. Без жертв не обойтись, и лучше ими станет кто-то типа Прохорова, чем кто-то полезный нам.

События вокруг гостиницы развивались практически в прямом эфире: репортаж шел, но всё подавалось в ключе, нужном Стаминским. В сети такого ограничения не было, поэтому чего там только не встречалось, причем большая часть комментариев была не за императорскую семью. Вспоминали все странные решения покойного императора и намекали, что он был не совсем психически здоров и что это могло передаться потомкам. Припоминалось и то, что цесаревич пал жертвой отравления — значит, не смог обеспечить ни собственную безопасность, ни безопасность семьи. Заинтересовали меня и отдельные реплики о том, что власть надо менять однозначно, но передавать в честные руки. На вопрос, где можно взять такие руки, давался конкретный адрес лиги Огонькова, которая за короткое время набрала уже приличную силу и значимость, а ее основатель считался образцом бессребреника и по популярности мог поспорить с любым князем. Если бы императора выбирали голосованием, у Огонькова были бы все шансы им стать. Если доживет, конечно — уж такого безобразия не потерпел бы никто из князей.

Мы следили за событиями на двух ноутах: моем и грековском, делая упор на официальную трансляцию, но и заглядывая на другие сайты.

Тем временем Прохоров, обнаружив, что от сети его не отключили, воспользовался этим упущением и вывалил в сеть присланный ему ролик со словами Живетьевой с комментарием: «Разве мы можем рассчитывать на тех, от кого отвернулась даже собственная реликвия? Без разницы — из-за недостойности рода или незаконности происхождения». Он отправил еще пару коротких сообщений о том, что будет куда лучшим правителем, чем малолетний наследник с неоткликающейся реликвией и сомнительным происхождением. После чего замолк — думаю, Стаминские наконец сообразили, что не стоит давать ему возможности публично высказываться.