90-е: Шоу должно продолжаться 14 (СИ) - Фишер Саша - Страница 18

— А самолет тебе не нужен? — буркнула продавщица. Оценила, видимо, мой возраст и внешний вид, вот и перешла на ты без всяких предварительных ласк. — Или, там, боевой танкер. С пропеллером.

— А что, есть? — я оглядел скудный ассортимент спортивного магазина. Да уж, до него явно рука рынка еще не добралась. Пустые полки стеллажей, в дальнем углу скромно притулился брезентовый мешок палатки. На витрине за стеклом — несколько фонариков, шахматы и маска с трубкой для плаванья. А на витрине за спиной продавщицы — несколько блестящих спортивных кубков и почему-то статуя девушки с веслом размером с мое предплечье. — Боевой танкер я бы прикупил по случаю. Жизнь штука странная, никогда не знаешь, что пригодится…

— Клоун, — не то с осуждением, не то с одобрением буркнула продавщица. — Нету женских футболок. Мужские есть. Пятьдесят восьмого размера. Семнадцать штук. Брать будете?

— А давайте! — махнул рукой я. — Будут у нас мокрые майки оверсайз.

— Чего? — нахмурилась продавщица, только-только поднявшись со своего места.

— Оверсайз — это такой стиль в одежде, — с театрально-важным видом проговорил я. — Когда человек намеренно надевает слишком большие для себя вещи. Если это делает девушка, то она сразу же начинает выглядеть крохотной и изящной.

— Да? — во взгляде продавщицы промелькнула заинтересованность. — Это кто ж такое говорит?

— Л — логика! — я выставил палец вверх. — Если одежда кому-то велика, значит он уменьшился в размерах. — О, кстати, а еще дайте вот эту девушку с веслом…

Когда я вернулся в парк, народу там явно прибавилось. Пока еще не аншлаг, но у эстрады под дождем кучковалось не меньше семидесяти человек. И еще где-то человек тридцать прятались под окрестными деревьями. А по сцене разгуливала Наташа, завернувшись в полиэтилен как в тогу. И вещала в уже подключенный микрофон, активно размахивая другой рукой.

— … правила у нас простые! Самые смелые получают полиэтилен, а остальные мокнут под дождем! Всем ясно?

— Да мы и с первого раза поняли! — выкрикнул кто-то. — А трусы тоже снимать надо?

— Да тебе бы только трусы снять!

— Я первый, пропустите меня!

— Ша! Никуда не торопимся, ждем Велиала! — заявила Наташа и приложила руку козырьком ко лбу. — О, а вот, кстати и он!

— Я не понял, вы что тут, без меня начали? — громко возмутился я, забираясь на сцену.

— Вот, он пришел, давайте я уже разденусь! — следом за мной на сцену полез кто-то из панков, стягивая с себя мокрую рубашку.

— Так, команды еще не было! — запротестовала Наташа.

— Так дождь-то уже есть! — выкрикнул кто-то.

— Велиал, скажи им! — Наташа скорчила обиженную физиономию. — Я сразу сказала, что дефилировать должны девушки! Так, слез быстро! Никому неинтересно смотреть на твою тощую задницу!

— А чо это неинтересно? А если я вот так повернусь?

— Зоха, могет! Давай, Зоха, снимай штаны, а то не считово!

— Так, я пришел, — сказал я, оттесняя Наташу от микрофона. — Сейчас будем наводить порядок! Зоха, раз вылез, давай танцуй уже, что ты тут как в бане раздеваешься⁈

— Это типа стриптиз что ли? А музыку мне тогда надо!

— Бельфегор? — я оглянулся на ржущего за поливоксом клавишника. — Боря, ну что за дела? Раз у нас тут импровизация во все поля, организуй нам пафосную музыку!

Бельфегор встрепенулся, поставил руки на клавиши и заиграл вольную фантазию на тему имперского марша из «Звездных войн».

Стоящий на сцене в одной штанине Зоха принялся в такт подергиваться. Публика радостно заржала.

— Нет! — решительно сказала Наташа.

— Что именно «нет»? — уточнил я.

— Я сказала, что пленку получат только смелые девушки, — Наташа гордо вздернула подбородок.

— Эй, так нечестно! — заорали из публики.

— Тихо, мужики! — выкрикнул я без микрофона. — Сейчас я договорюсь!

Я приобнял Наташу и отвел ее к куче накромсанного как попало полиэтилена. Мы склонились голова к голове и сделали вид, что спорим.

— Как-то вообще сегодня неорганизованно получилось, прости… — прошептала Наташа. — Но их что-то много понабежало, и надо было что-то начинать, чтобы они никуда не разбрелись.

— Наоборот прикольно, — шепотом же заверил я. И потом помахал руками замершему Зохе. — А ты продолжай, продолжай, не останавливайся!

Зоха принялся дергаться дальше, запутался во второй штанине, чуть не упал под хохот мокрых похмельных рокеров. — Давай, как будто мы договорились. Все отлично, хорошо, что ты их зацепила. Давай микрофон, пойду подхватывать начинание.

Я быстрыми шагами вернулся в середину сцены, волоча за собой шнур микрофона.

— Короче, братва, я как мог пресек эту дискриминацию по половому признаку! — заявил я. — Значит так, парням тоже можно!

— Да уже нафига? И так промокли! — выкрикнули из толпы. А народ, меж тем, потихоньку подтягивался.

— Хозяин — барин, — хмыкнул я. — Зоха, стой, стой, трусы оставь! А то нас тут, может, дети смотрят! Время надевать тогу!

Зоха радостно подскочил к куче, вытянул из нее кусок полиэтилена и принялся неловко его на себя наматывать.

— Дорогие зрители, обратите внимание! — голосом диктора сказал я. — На наш подиум выходит первая модель нашей коллекции «Рок под дождем». И сейчас вы можете решить, заслуживает ли претендент Зоха этот замечательный кусок полиэтилена. Зоха, ну что ты деревянный-то такой? Видел, как манекенщицы по подиуму ходят? Давай-давай, шаг от бедра, ыть, ыть!

— А можно я? — раздался из толпы девичий голос.

— О, наконец-то! — радостно всплеснул руками я и чуть не выронил микрофон. — Барышня, давайте к нам на сцену! Публика, а вы чего затихли? А ну-ка поддержим!

Раздались хлопки, свист и радостные вопли.

«Да уж, в таком хаосе мы мероприятие ни разу не начинали», — подумал я, оглядывая народ. Такое впечатление, что часть из них со вчера даже спать не ложилась. Поэтому и пришли раньше заявленного срока. Как сидели в своих тусовочных флэтах, тем же составом встали и приехали сюда. Мол, в парке потусуемся, фигли нам?

Бегемот помог девушке забраться на сцену, она повернулась и помахала народу. С мокрых длинных волос капала вода, летнее платье облипло худощавую фигурку так, что можно было уже не раздеваться.

— А давайте я ширмой поработаю? — громко предложил Бегемот. Народы пока еще было немного, слышно и без микрофона было отлично.

— Эй, я безо всякой ширмы тут раздевался! — заявил все еще дефилирующий по сцене Зоха.

— Даешь стриптиз! — заорали из публики.

Смелая девушка отправила всем воздушный поцелуй и взялась за подол своего мокрого платья.

«Дождь — это как будто у нас концерт проходит в каком-то другом измерении», — думал я, пристроившись под самым краем козырька парковой эстрады. Капли дождя здесь на меня попадали, но только частично.

— Надолго зарядил, — сказала Наташа задумчиво.

— Да уже пофиг, в общем-то, — пожал плечами я, кивнув на скачущую под «Пиночетов» публику, размахивающую кусками полиэтилена. Забавно так народ разделился. Часть стояла организованными кучками, прикрывшись общими кусками, заработанными смелыми выскочками, не постеснявшимися продефилировать по сцене в труселях. А другая часть, получив вожделенный кусок пленки, вообще не торопилась под него прятаться, а творили с ним всякую дичь. Сминали в ком и кидали друг другу, махали над головой, как флагом, перетягивали, как канат.

— Зато можно все организационные огрехи честно списать на погоду, — сказал пристроившийся рядом Бельфегор. Ему дождя доставалось больше всех. Весь его правый бок был уже промокшим, но наш рыжий клавишник был в таком радужном настроении, что ему было на это совершенно пофигу.

— Нет у нас никаких организационных огрехов, — отрезала Наташа. — Мы профессионалы.

— Да, точно, — Бельфегор засмеялся и подставил ладонь под текущую с крыши струю воды.

— В твоем голосе я слышу недоверие, — подозрительно прищурилась Наташа.