Вопреки опасениям (ЛП) - Бэлль Лола - Страница 22

Любой бы на его месте прекратил так явно демонстрировать свое увлечение, но нет, с каждым разом его маниакальное стремление изобразить все новые и новые лица походило на настоящую одержимость.

Иногда даже казалось, что он всерьез получал извращенное удовольствие, когда отбивался от нападок задир и лишь с десятой попытки отбирал у них свой изодранный и местами порванный блокнот.

Будто таким способом он желал заявить о том, в чем никогда бы не признался вслух, зная, к каким страшным последствиям это приведет: « Я не такой пустой, как вы. И вам не стать таким талантливым, как я ».

А ведь он и вправду обладал потрясающим талантом, но в итоге даже блестящие способности не уберегли его от краха.

— Как продвигаются дела с картинами? — спросил я, чувствуя, как горло сжалось от непрошеных воспоминаний, которые яркими картинами стали всплывать в сознании.

Челюсти Андреа вдруг напряглись, он нервным жестом одернул рукава темно-синего свитера крупной вязки. Я проследил за его действиями, заметив в движениях друга некую резкость, которую не улавливал раньше. Возможно, он прекратил принимать свои лекарства, а потому и поведение его еще вчера на вечеринке мне показалось странным.

— Пока никаких подвижек.

Я ожидал продолжения, но Андреа отрешенно поглядывал в окно, видимо, не собираясь развивать эту тему. Разговор зашел в тупик. Не знаю, с чего я вообще решил спросить его о творчестве, ведь и прежде почти не интересовался его делами.

Да, в те редкие дни, когда он прилетал к нам из Америки с горящими от восторга глазами, мне искренне хотелось знать даже самые мельчайшие подробности его успехов за границей. И, как правило, я ловил каждое слово друга, в то время лишь мечтая об открытии собственного бизнеса. Сказочная жизнь Андреа воспринималась мною как нечто возвышенное, не имеющее ничего общего с той скучной реальностью, в которой мы существовали.

Бывали моменты, когда эти мысли всерьез приводили в отчаяние. Рядом с таким успешным Андреа меня охватывала паника, я был убежден, что моя жизнь стоит на месте, что я не прилагаю никаких усилий, чтобы двигаться к заветным целям. Мои мечты так и оставались мечтами, в то время как Андреа наслаждался каждым мигом и выглядел по-настоящему счастливым.

Но после смерти Лешки все резко изменилось. Сам Андреа стал другим. И когда он прибыл в город уже после потери друга, его взгляд не выражал совершенно никаких эмоций. Мы не могли до него достучаться, как ни пытались. А затем, когда он ясно дал понять, чтобы мы оставили его в покое, и пытаться перестали.

А какой в этом смысл? Если бы он нуждался в нашей поддержке, то непременно обратился бы за помощью. Но вместо этого отгородился от нас своими картинами, которые всегда были ему дороже всего остального.

— А твои дела все на том же уровне? — снова заговорил Андреа совершенно бесцветным голосом.

Я хмыкнул, прекрасно понимая, что ему не доставляет удовольствия обсуждать мой бизнес в точности, как и я не люблю говорить о картинах. Вот только причины у нас в корне отличаются. Если же на меня разговоры о великих художниках, выставках их картин или о чем-то еще, связанном с рисованием, навевали одну лишь скуку, то Андреа овладевали совершенно иные эмоции.

Он и не скрывал никогда, как сильно жаждет, чтобы и мое дело однажды развалилось. Даже в то время, когда сам находился на пике успеха, не упускал возможности поддеть меня колким замечанием по любому поводу, намеренно выбивая почву из-под ног. Только я никак не мог понять, почему именно ко мне у парня такое отношение.

— Пока да, но дальше, думаю, клуб поднимется на уровень выше, — с улыбкой ответил я, хотя сам порой не верил в собственную удачливость. И пусть я приложил немало усилий, чтобы продвинуть «Colpo» и собрать идеально сплоченную команду, все же определенную роль сыграло везение.

Брови Андреа сошлись на переносице, но нужно отдать парню должное: он смог натянуто улыбнуться. Я-то знал, как сложно ему сохранять бесстрастность, когда на языке так и крутятся едкие комментарии.

Возвращение Гриши развеяло повисшее в воздухе напряжение.

— О чем болтаете? — Он по-свойски закинул руку мне на плечо и кивнул Андреа, как бы спрашивая, все ли в порядке. Вот кто из нашей компании всегда относился к парню более дружелюбно, понимая, как непросто ему приходится.

— Я подожду тебя в купе, — проигнорировав слова Гриши, Андреа поднял ворот свитера до подбородка, словно бы защищался от ветра, затем снова одернул рукава. Кажется, это что-то вроде нервного тика.

Гриша деланно пожал плечами, хотя я видел, как сильно ему хотелось, чтобы Андреа остался с нами. Думаю, он уже не раз предпринимал тщетные попытки разговорить друга и убедить его почаще проводить время с нашей компанией.

Поезд резко качнуло, я успел задержаться за перила, а Андреа с громким хлопком ударил ладонью по стене, чтобы сохранить равновесие. Грише даже напрягаться не пришлось — я принял на себя и вес его тела тоже. В ту же секунду дверь нашего купе со скрипом отъехала в сторону и в коридор неуверенной походкой вышел Алмаз.

Андреа, который уже собирался скрыться в своем купе, помедлил и, балансируя лишь на двух ногах, медленно повернулся к Алмазу. Я уловил мелькнувшую на его губах улыбку. Ну ничего себе, как лицо сразу просветлело.

— У вас все хорошо? Я слышал шум, — произнес Алмаз с милой улыбкой. Бегло оглядел Андреа и сразу перевел взгляд на нас с Гришей. — Федь, я тебя жду...а где кофе?

— Блин, кофе. — Я устало потер лицо, совершенно позабыв о причине своего долгого отсутствия. Да и натянутый разговор с Андреа взбодрил меня лучшего любого кофеина. — Совсем вылетело из головы.

— Какой еще кофе? Почему я не в курсе? — всполошился Гриша, крича мне буквально в ухо своим громким басом.

Я попробовал его оттолкнуть от себя, но друг, распознав мои намерения, тотчас применил удушающий захват. Только со второй попытки я вывернулся из его «объятий» и легонько ударил локтем под дых. Театрально хрипя, Гриша хотел снова меня обнять, но я предупредительно покачал головой.

— Понял, без рук.

Я по-дружески хлопнул его по плечу и направился к Алмазу, понимая, что сейчас самое время уйти. И лишь тогда заметил, что его взгляд был направлен не на меня вовсе и даже не на Гришу. Все то время, что мы с другом в шутку боролись, Андреа и Алмаз словно бы обменивались молчаливым диалогом.

Я почувствовал, как внутри все сжалось от тревоги. Что за чертовщина вообще творится?

— Пошли, Алмаз, — в моем голосе явно слышались нотки стали. Я поджал губы, коря себя за кратковременную вспышку гнева, которая могла дорого мне обойтись.

Судя по тому, как Алмаз резко переменился в лице, он явно не ожидал от меня такого приказного тона. А вот Андреа, кажется, порадовала моя реакция. Возможно, именно этого он и добивался: заставить меня хоть как-то проявить эмоции, продемонстрировать всем и в том числе Алмазу, каким собственником я являюсь на самом деле. Будто знал, как тяжело мне бороться с этой отвратительной чертой характера, и поэтому намеренно провоцировал.

А я в очередной раз повелся.

Глава 16

— И что это было? — спросил я Алмаза, когда задвинул дверь купе, оставляя Гришу и Андреа снаружи в относительной тишине.

Я старался говорить небрежным тоном, чтобы не усугублять и без того напряженную ситуацию, но моя обманчивая беспечность нисколько не убедила Алмаза. Он смотрел на меня не мигая, и во взгляде родных серых глаз я разглядел намек на панику.

Чего он испугался? Моей непредсказуемости? Или причина кроется в чем-то более серьезном?

— Он написал мне в «Инстаграм», — шепотом признался Алмаз, подтверждая мои самые страшные опасения.

С губ слетел нервный смешок. Я провел ладонью по лицу, старательно сдерживая ругательства. Честно, к такому я не был подготовлен.

— Всего лишь спрашивал о съемках, — поспешно добавил Алмаз, наверняка видя, что с каждой секундой мне все труднее держать себя в руках.