Император Пограничья 4 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 33

Следующие недели превратились в круговорот тренировок. Утром я занимался с «боярским спецназом», обучая их тактике малых групп, скрытному передвижению, стрельбе из револьверов, штуцеров, автоматов и трофейных снайперских винтовок, чьей запас патронов, к сожалению, подходил к концу. Не забывал и про ближний бой — ножи, мечи, топоры, копья — в ход шло всё. Никогда не знаешь, чем придётся сражаться, и что подвернётся под руку. Федот и Гаврила схватывали на лету, остальные немного отставали, но быстро прогрессировали.

После обеда я проверял успехи женщин, которые под руководством отца Макария превращались в что-то, похожее на боеспособный отряд. Священник, несмотря на свой мягкий голос, оказался на удивление жёстким наставником, требующим точного выполнения всех инструкций.

— Забудьте о плотном строе и шеренгах, — говорил великан, расставляя своих подопечных по тренировочной площадке. — То, что имело смысл во времена пищалей и мушкетов, сегодня — верный способ погибнуть. Современный бой требует рассредоточения и маневренности.

Он разбил отряд на боевые пары, распределив их между укрытиями — поваленными брёвнами, земляными насыпями и низкими каменными стенками. Каждая пара получила свой сектор обстрела и училась координировать действия.

— Первое правило: никогда не стойте на открытом месте, — Макарий перемещался между позициями, корректируя стойки и хватку. — Второе: одна стреляет, другая перезаряжает или меняет позицию. Постоянное движение и прикрытие напарницы — вот что сохранит вам жизнь.

Я наблюдал, как женщины отрабатывали перебежки от укрытия к укрытию, прикрывая друг друга огнём. Священник запускал движущиеся мишени с разных направлений, а стрелки быстро реагировали, сообщая об угрозе и перенаправляя огонь. Поначалу координация хромала — они либо оставляли сектора без наблюдения, либо создавали опасные перекрёстные линии огня, что могло привести к дружественному огню. Однако с каждым днём их действия становились всё более слаженными.

— Помните о самоконтроле, — напоминал Макарий, когда очередная пара расстреляла все патроны по одной цели. — Короткие, точные очереди. Экономьте боеприпасы и контролируйте сектор, даже когда стреляете.

Я отметил, что некоторые женщины демонстрировали удивительную меткость и хладнокровие, особенно Марья, которая, схватывала всё на лету.

Вечером я проводил тренировки основной дружины с новыми штуцерами. Тридцать трёхствольных ружей, способных выпустить три крупнокалиберные пули без перезарядки — серьёзное преимущество против Бездушных.

Мы отрабатывали тактику «тройного залпа» — когда строй стрелков выпускает все три заряда последовательно, затем отходит для перезарядки, а его место занимает следующий строй. Борис муштровал бойцов, доводя их действия до автоматизма.

— Целься! Первый ствол — пли! Второй ствол — пли! Третий ствол — пли! Задний строй — вперёд! Передний строй — назад! — его команды гремели над полигоном, а дружинники всё чётче выполняли перестроения.

Отец Макарий часто присоединялся к этим тренировкам, давая ценные советы. Его опыт Стрельца оказался невероятно полезен — он знал десятки хитростей эффективной борьбы с Бездушными.

— При стрельбе по Стриге целься в грудь, там ядро, — объяснял священник, указывая на мишень. — В голову только если уверен на все сто — слишком маленькая цель. А вот с Трухляками наоборот — голова самое верное.

Однажды вечером, наблюдая за совместными учениями женского отряда, которые после моей речи самоназвались Валькириями, и основной дружины, я ощутил прилив удовлетворения. Все действовали слаженно, чётко, без лишней суеты.

— Неплохо, — признал Борис, когда мы шли обратно в деревню. — Ещё неделя таких тренировок, и будем готовы встретить хоть сотню Бездушных.

— Что насчёт спецназа? — спросил я, думая о предстоящей операции по освобождению пленников из лабораторий Терехова.

— Федот и Гаврила готовы хоть сейчас. Остальные… — он помедлил. — Ещё пара дней, и можно рискнуть.

Я кивнул, довольный результатами. Сила острога росла с каждым днём. Теперь у нас была не просто неорганизованная толпа с ружьями, а структурированное войско с разными подразделениями и тактическими схемами. Воины, способные противостоять надвигающейся угрозе — как со стороны Бездушных, так и со стороны княжеских интриг.

Громкий звук рога со сторожевой башни прервал наше совещание. Торопливо поднявшись на смотровую площадку, я увидел приближающийся к острогу грузовик.

Я смотрел на приближающийся к острогу тяжёлый грузовик и не сомневался, что он принадлежит Министерству Недр и Ресурсов Московского Бастиона. Прибыла третья и финальная поставка шахтного оборудования.

— Открыть ворота, — скомандовал я дежурному стражнику. — И позовите Захара с десятью мужиками для разгрузки.

Первые две партии поступили около двух с половиной недель назад, как раз когда мы были заняты переездом деревень в единый острог. Тогда я с трудом выкроил время, чтобы лично проконтролировать приёмку. Сейчас цейтнот миновал.

Грузовик медленно въехал в центр острога и остановился у складского помещения. Дверь кабины распахнулась, и оттуда выпрыгнул невысокий мужчина в рабочей униформе. Следом за ним последовало двое вооружённых автоматами крепышей — охрана, чтобы ценный груз не похитили.

— Доставка для Угрюмихи, — объявил он, протягивая мне планшет с накладными. — Распишитесь, господин, и вот здесь тоже.

Я просмотрел документы — всё соответствовало нашей договорённости с Терновским. Поставка была оформлена как стандартная продажа бывшего в употреблении горно-шахтного оборудования от министерства для нужд разработки малых месторождений в Пограничье. Устройства, чей жизненный срок подходил к концу, Бастионы частенько перепродавали в более бедные княжества. Никаких упоминаний обо мне или Угрюмихе в документах не было — только код проекта и номера складов.

К этому моменту подошёл Захар в сопровождении работяг и началась разгрузка. Ящики на палетах, контейнеры и металлические конструкции тщательно переносились на склад под моим внимательным наблюдением. Я сверялся со списком, отмечая, что всё прибыло в полном объёме.

Мои мысли вернулись к смете, которую мы составляли с Василисой. Изначально мы рассчитывали примерно на 1500 рублей — вполне достаточную сумму для запуска скромной шахты. Однако неоднократные попытки Терновского схитрить и добиться своего силой позволили нам увеличить бюджет до 4000 рублей, что кардинально поменяло ситуацию.

Вместо пяти простых вагонеток мы получили десять с усиленной конструкцией и встроенными амортизаторами. Система подъёма руды на поверхность — магический подъёмник — оказалась полностью автоматизированной, с магическими накопителями энергии и дублирующим артефактом на случай сбоев. Вместо двух вентиляционных артефактов поступило шесть, включая резервные. А осушающие кристаллы были не обычными, а класса «Премиум» — с тройной ёмкостью и возможностью быстрой регенерации.

Особенно впечатляющей выглядела система транспортировки руды по штрекам — полуавтоматическая, с магическими направляющими и минимальным участием рабочих. С таким оборудованием нам потребуется вдвое меньше людей внутри шахты, что снизит риски и уменьшит, как производственные, так и накладные расходы.

— Это последний ящик, боярин, — доложил Борис, вытирая пот со лба. — Всё разгружено.

Я кивнул и подписал накладную. Водитель забрал документы, залез в кабину и, махнув рукой, выехал за ворота. Борис приставил к складу охрану из четырёх бойцов с чётким приказом никого не пускать без моего разрешения.

Примерно через час после отъезда грузовика дозорный снова подал сигнал тревоги. К острогу приближались два чёрных внедорожника с тонированными стёклами и гербами Московского Бастиона на дверях. Машины остановились метрах в пятидесяти от ворот.

Мой магофон зазвонил. На экране высветился номер Терновского.

— Прохор Игнатьевич, — раздался знакомый низкий голос. — Я прибыл за своей частью сделки. Будьте добры, подойдите к моей машине. Без сопровождения.