Император Пограничья 4 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 1

Звук шагов отражался от каменных стен, усиливаясь по мере приближения группы. В пространстве перед камерами располагалось две двери, одна вела в кабинет хозяина особняка для быстрого доступа, вторая уходила горизонтально, вероятно, в сторону подвального хранилища, обеспечивая еще одну возможность попасть в темницу.

Не теряя времени, я отступил в тень у двери, уже формируя в голове план действий. Адреналин разливался по венам, обостряя чувства до предела. Каждый мускул в теле напрягся, готовый к резкому выбросу энергии.

— Чёрт бы побрал этого сосунка, — раздался низкий мужской голос. — Из-за него приходится спускаться в эту затхлую дыру вместо того, чтобы наслаждаться шампанским наверху.

— Тише ты, Егор, — второй голос звучал раздражённо. — Хочешь, чтобы хозяин тебя услышал? Мигом вылетишь с работы.

— Да кто там услышит, — фыркнул третий. — Музыка и смех заглушают всё. А мы тут возимся с этим упрямцем.

— Ладно, давайте покончим с этим быстрее, — четвёртый голос звучал более интеллигентно. — Я проверю его состояние, вы покормите, и вернёмся на бал.

Я мельком взглянул на Александра. Парень вжался в стену, глаза расширены от страха. Коротким жестом я приказал ему молчать, а сам сосредоточился на трансформации своего оружия — меча уруми, спрятанного практически у всех на виду.

Выдернув его из петель пояса, я активировал свой Талант. В полутьме подвала тускло блеснул металл, и гибкий меч превратился в боевой трёхсекционный цеп. Три последовательно соединённые цепью металлические палки чуть больше локтя в длину из Сумеречной стали.

Маэсу, мастер единоборств из моего прошлого мира, провёл сотни часов, обучая меня работе с этим сложным оружием. В тесном пространстве квартиры Святослава оно стало бы слишком неповоротливым, а здесь, в гораздо более обширном помещении, цеп давал не только вариативность, но и возможность нанести нелетальный урон. Пленные могли быть полезны.

Шаги приблизились настолько, что я различал уже запах чужого одеколона. Группа показалась в дверях — трое крепких мужчин в тёмной форме и щуплый человек в пиджаке с саквояжем в руках.

Я позволил им войти в темницу, дождался, пока последний переступит порог, и атаковал.

Взяв в руки крайнюю секцию цепа, я совершил молниеносный взмах. Утяжелённая палка со свистом рассекла воздух и обрушилась на затылок ближайшего охранника. Звук удара напоминал треск расколотого ореха. Не смертельно, просто болезненно и эффективно. Охранник рухнул, даже не успев осознать, что произошло.

Второй противник среагировал быстрее, чем я ожидал — выхватил резиновую дубинку и замахнулся. Перехватив цеп за две крайние секции, я выполнил блокирующее движение одной из них, отведя удар в сторону, и тут же, используя инерцию, нанёс удар второй палкой прямо в солнечное сплетение. Выдох вырвался из лёгких охранника свистящим хрипом, и он согнулся пополам, чтобы получить молниеносный удар по затылку. Хрюкнув, он упал ничком, и больше не поднялся.

— Тревога! — завопил третий, лихорадочно нащупывая кобуру.

Перехватив цеп за центральную секцию, я крутанул его над головой, пригибаясь к земле, заставив последнего оппонента отскочить, чтобы не получить металлом в челюсть. И тут же метнулся вперёд, нанеся два молниеносных удара — по руке с оружием и по колену. Хруст выбитого сустава смешался с воплем боли. Рухнув на пятую точку, он взвыл, но очередной хладнокровный удар по лицу, заставил его отправиться в забытьё.

Медик попятился к выходу, но я уже перешёл к нему, перехватив оружие так, чтобы средняя секция обвилась вокруг его шеи, не перекрывая дыхание, но лишая возможности двигаться.

— Тихо, — прошептал я, усиливая хватку ровно настолько, чтобы подчеркнуть серьёзность ситуации. — Без лишних движений, если хочешь дожить до утра.

Тот закивал, а потом обиженно замычал, когда средняя секция цепа всё же перекрыла ему дыхание. Несколько секунд, и он потерял сознание.

Чтобы быстро связать противников их же ремнями и засунуть им кляпы, ушла драгоценная минута. Ключ от кандалов Александра нашёлся у одного из охранников.

— Ох, спасибо, — выдохнул Зарецкий, растирая освобождённую лодыжку. — Не знаю, кто ты такой, но я чертовски тебе благодарен!

Уже не прикованный к стене, он выглядел выше, хотя и сутулился от слабости.

— Расскажи, что произошло, — потребовал я, не теряя бдительности и поглядывая на связанных пленников. — Только быстро и кратко.

Александр опёрся о стену, собираясь с силами.

— С какого момента? — уточнил он.

— С самого начала.

Зарецкий кивнул, видимо прокручивая в голове весь ход событий, чтобы выделить в нем отправную точку.

— Началось с отчисления, — его голос звучал хрипло. — Подставили меня — якобы я украл редкие реактивы из лаборатории. Но это было только начало. Горевский пригласил меня в кабинет и предложил работу над секретным проектом. Знаете, на что они намекали? На возможность проводить опыты на людях! Мол, это развязывает руки истинным ученым! — собеседник скривился от отвращения. — Это же прямое нарушение Казанской конвенции. Я отказался и начал собирать доказательства против ректора.

— И тебя схватили, — закончил я за него.

— Да. Угрожали родителям, мне самому. Говорили, что если я не соглашусь сотрудничать, то сам стану… подопытным, — он содрогнулся, — но у меня есть компромат. Спрятал, когда понял, что за мной следят. Вот только воспользоваться не успел… И не было у меня каналов, чтобы хоть кто-то к этому прислушался…

— Где? — мой вопрос прозвучал отрывисто.

Зарецкий замешкался, опасаясь выдавать свой последний козырь. Вдруг я ищу его доказательства, чтобы их уничтожить. Но надежно зафиксированные тела охранников говорили сами за себя.

— В моей домашней лаборатории. Половица в углу, возле стола, — Александр взглянул на меня с надеждой. — Там достаточно, чтобы отправить Горевского под трибунал, даже с его связями. Надеюсь!..

Не теряя времени, я достал магофон и набрал номер Святослава. Ответил он мгновенно.

— Прошка? Что случилось?

— Слушай внимательно, — я говорил коротко и по делу. — Зарецкий здесь, я его нашёл. В его домашней лаборатории, под половицей в углу, спрятан компромат на ректора. Езжай туда немедленно и забери его. И увези девушек из особняка, здесь становится слишком жарко.

— Понял, — в голосе кузена звучала решимость. — Уже выдвигаюсь. А как ты сам?

— Справлюсь, — я бросил взгляд на связанных охранников. — Действуй.

Волков отключился, а я повернулся к Александру:

— Ты можешь идти?

Он оттолкнулся от стены, сделал несколько неуверенных шагов и кивнул:

— Смогу. Только дайте что-нибудь… в качестве оружия.

Я поднял с пола дубинку одного из охранников и протянул ему:

— Держи. И идём отсюда. Нужно выбраться до того, как нас хватятся.

Ситуация прояснялась. Ректор Горевский, как и Аркадий Верлин, вовлечён в запрещённые законами экспериментами. Вероятно, их покровитель — один и тот же человек — князь Ростислав Терехов. Эта связь могла оказаться ключом ко всей загадке. Но прежде всего нужно было выбраться из этого осиного гнезда и собрать доказательства.

Мы с Александром двинулись по узкому коридору, провожаемые взглядами ненависти и страха от связанных охранников. Алхимик, хоть и ослабленный заключением, держался на ногах уверенно, явно воодушевлённый перспективой побега. Его дыхание было тяжёлым, но взгляд оставался ясным и решительным.

— Здесь должен быть выход, — прошептал он, указывая вперёд. — Я слышал, как охранники говорили о винном погребе.

Действительно, коридор вскоре привёл нас в обширное помещение с рядами дубовых стеллажей. Правда пробираться до него пришлось минут десять. Больно разветвлённая сеть проходов вела от места заточения алхимика.

Сотни бутылок поблёскивали в полумраке, источая тонкий аромат благородных напитков. Коллекция ректора впечатляла размахом — явное свидетельство того, что он не стеснялся в средствах.