Олегархат им. тов. Сталина (СИ) - Номен Квинтус - Страница 48

То есть я слышала тезис о том, что «политика есть концентрированное выражение экономики», но я искренне считала, что концентрировать можно лишь что-то, уже реально существующее, и я как раз основу «концентрата» и готовила. А раз уж судьба меня загнала в Пхеньян, то и «готовить экономику» мне удобнее всего было именно здесь. И проще всего: сколь бы ни странно это прозвучало, но именно в Корее, причем конкретно в Северной, существовал самый высокий потенциал развития экономики, и я решила им воспользоваться на сто сорок шесть процентов. И это не форма речи, точнее, не совсем «форма»: по моим расчетам за год корейскую экономику именно на столько и можно было увеличить.

У северных корейцев очень странное отношение к детям. С одной стороны, временами кажется, что они детей чуть ли не обожествляют, причем не только своих, а всех, и лозунг «все лучшее — детям» в КНДР точно не пустой звук. С другой стороны, тут дети начинают работать (например, в поле) буквально я пяти лет, и им ни малейших послаблений родители не дают. Но если копнуть поглубже, то окажется, что детей работать заставляют не ради того, чтобы их «поэксплуатировать», их таким образом учат. Учат всему, что умеют делать родители, и родители стараются начать учебу как можно раньше. Для того, чтобы дети, переняв опыт родителей, затем стали учиться дальше и становились уже лучше своих предков.

Если долго к корейцам приглядываться, то, мне кажется, можно и причины такого отношения к детям понять: они, корейцы, видят своих детей как продолжение родителей. Не наследников, а именно продолжение, и выросший ребенок для них — это «новый родитель». То есть, можно сказать, новое воплощение родителей… не совсем так, но «на русский это перевести невозможно». И, кстати, именно поэтому я была уверена, что и в этой реальности страной будут править Кимы: отец, за ним сын, потом внук, а дальше правнук и так далее, ведь для корейцев это будет по сути дела «продолжающимся правлением Ким Ирсена», а раз товарищ Ким Ирсен был хорошим руководителем, то все его потомки просто обречены быть (в глазах населения) «такими же хорошими, только лучше».

Ну а товарищ Ким руководителем страны был (практически для всех граждан) именно хорошим: под его руководством страна отстояла независимость, люди стали жить лучше… Последнее было обеспечить нетрудно, до войны в Корее все жили настолько плохо, что это было бы правильно называть не жизнью, а выживанием. А еще пока сравнение уровня жизни, скажем, с южанами было вполне в пользу Кима: пока еще на Юге не случились огромные вливания денег из США и народ и там, и там жил примерно одинаково. Но именно что примерно: по ряду показателей на Юге народ жил заметно хуже (чем и объяснялись, на мой взгляд, неизбежные отправки отработавших президентов в тюрьмы или сразу на тот свет). То есть это в «моей прошлой истории» так было, в истории уже этой произошли некоторые изменения. На первый взгляд, не очень значительные, но люди их все же заметить смогли. Заметить и оценить…

В прошлый раз я, похоже, смогла убедить Кима в том, что чучхе — это, конечно, замечательно и страна должна иметь возможность все, для существования необходимое, самостоятельно и производить, однако «мочь» совсем не значит «делать» и если есть возможность «воспользоваться плодами чужой промышленности», то воспользоваться ими необходимо — чтобы свою быстрее укрепить. И он, видимо, согласился со мной, что стране, в которой меньше пяти миллионов человек могут хоть что-то производить, стоит производить нечто «с высокой добавленной стоимостью» — просто для того, чтобы «дорогое задорого продать и купить много недорогого по дешевке. По крайней мере автозавод в Токчхоне заработал уже на сто двадцать процентов проектной мощности, а дополнительные автомобили устремились не столько на дороги самой Кореи, сколько на дороги 'западного соседа» — а взамен Корея из Китая стала получать много того же хлопка, немного дополнительных продуктов и, что на самом деле было очень важно, дополнительные рабочие руки. Не особо умелые, но их просто требовалось на данном этапе очень много, ведь для того, чтобы просто камни таскать, особой квалификации не требуется. И эти «импортные руки» почти сразу дали стране много полезного.

За неполный год было выстроено чуть больше тысячи гектаров польдеров, а «временные барьеры» были возведены уже для еще более чем десяти тысяч гектаров. И их как раз китайские солдаты и выстроили, а тем временем корейские рабочие делали на верфях и заводах самоходные баржи, земснаряды, бульдозеры и скреперы, с помощью которых внутри этих ограждений появятся новые «бескрайние поля». Еще китайцы выстроили почти полсотни плотин для небольших ГЭС (это не считая тех, которые корейские крестьяне сами успели выстроить в уезде Яндок) — а корейские рабочие (на локомотивном заводе) изготовили для будущих ГЭС турбины и генераторы. И я точно знала, сколько и каких: всю автоматику для этих мини-ГЭС делали в Приозерном, правда, меня несколько смутило то, какие именно там делались турбогенераторы. То есть не смутило все же, а слегка удивил номинал: завод выпускал комплекты мощностью в триста восемьдесят шесть киловатт. Какой-то «некруглый» номинал, но еще до встречи с Ирсеном я узнала (от Магай Хён, которая снова стала моей переводчицей), что эта «некруглость» объяснялась очень просто: именно такой мощности там делались моторы для электровозов, а для производства генераторов на заводе просто не стали менять оснастку в цеху электроагрегатов. В принципе, разумно, тем более что и турбины на заводе «подгоняли» под эти генераторы: генераторы были горизонтальные (как и моторы для локомотивов), а турбины делались с коническими редукторами, передающими вращающий момент от вертикальной оси на горизонтальную (и этот узел делался на базе главной передачи тяжелых грузовиков в Токчхоне, что тоже было неплохо продуманной оптимизацией производства, ведь на автозаводе этот редуктор давно уже серийно выпускался). Сейчас новые «малые ГЭС» чуть ли не ежедневно запускались, хотя электричества в стране почти и не прибавлялось: сезон дождей еще не начался, в речках воды пока не было — но скоро-то дожди пойдут!

Кстати, часть корейских «газонов» поставлялась и в СССР на Дальний Восток, а вместо них в Корею шли готовые гидроагрегаты для ГЭС мощностью поменьше. Таких требовалось даже больше, чем «больших»: во-первых, их и на ручей нетрудно было поставить, чтобы деревенька освещалась, а во-вторых уже было выстроено несколько ГЭС, способных в сезон дождей выдать пару-тройку мегаватт, а сейчас и пятьдесят киловатт с них счастьем кажутся. Но в Корее маленькие гидроагрегаты не делались: их было возможно там изготовить, но закупать за границей в обмен на те же «газоны» или что-то другое оказалось просто выгоднее. Да, не напрасно я товарищу Киму объясняла «прописные истины» нормальной экономики. Нормальной с точки зрения двадцать первого века…

Моя встреча с Ким Ирсеном прошла «в теплой дружественной обстановке» и продолжалась она часа четыре. А закончилась… я так и не узнала, зачем он меня, собственно, приглашал. То есть он мне так и не сказал — наверное потому, что я буквально в первых фразах изложила предложение выстроить здесь, причем «быстренько», атомную электростанцию, а все оставшееся время мы обсуждали, что для этого потребуется. Требовалось довольно много, и хотя корейский руководитель не усомнился в необходимости отправить в СССР двести-триста лучших выпускников школ на обучение в «ядерных» институтах, он долго пытался (причем намеками) выяснить, во что это Корее обойдется. А затем задал прямой вопрос:

— Я понимаю, зачем это нужно нам. А зачем это нужно Советскому Союзу?

— Советскому Союзу очень нужно, чтобы КНДР стала процветающей страной. Во-первых, с довольным и добрым соседом просто жить приятнее, чем с голодным и злым. Во-вторых, как я уже неоднократно говорила, в Корее довольно много весьма важных для развития экономики ресурсов, но бедная страна, в том числе и энергетически бедная, их просто добыть не сможет. Ну и третья причина — она чисто политическая, и я, хотя к политике отношения и не имею, понимаю, что могучая Северная Корея заставит тех же американцев тратить гораздо больше сил и средств для якобы противостояния коммунизму здесь, в Восточной Азии, что оставит им меньше ресурсов для ведения борьбы с Советским Союзом.