Нежеланный отбор для ректора - Дворцова Инна - Страница 3

– В параграфе 28 свода правил о проведении отбора для высшей знати королевства сказано, – голос ректора звучит так, будто он читает лекцию студентам, – что отбор не проводится в случае, если у жениха/невесты есть истинная пара.

– Я знаю правила, только каким образом ты относишься к этому параграфу?

Император начинает терять терпение. Он грузно поднимается с кресла и подходит к Эдгару.

– Дело в том, что у меня есть истинная пара, – с плохо скрываемым торжеством произносит ректор, демонстрируя государю правую руку с татуировкой дракона.

Император скептически рассматривает предоставленное ему доказательство.

– Я тебе не верю, – наконец-то выдаёт он свой вердикт, а с лица ректора сходит улыбка. – Ты готов на всё, лишь бы отложить отбор. Не выйдет в этот раз, я сказал. Уже всё готово.

– И невесты уже прибыли? – скептически спрашивает ректор.

– Ещё не все, – отвечает император. – Двое пребудут только через неделю. У тебя есть время подготовиться.

– О, Древний Дракон, сколько их? – Ректор закатывает глаза.

– Всего четверо. Я лично отбирал, – гордо заявляет император. – Цени, Эдгар.

Взгляд ректора останавливается на той самой двери, где прячусь я. Меня одолевают нехорошие предчувствия.

– Хорошо, Ваше Величество, я буду участвовать в отборе и даже задания невестам придумаю, но с одним условием, – заявляет императору зануда-ректор, а дракончик на моём пальце в экстазе сжимает свой хвост.

Что бы это значило?

Эдгар отходит обратно к стеллажу с книгами и ставит обратно ту, которую зачитывал императору. На лице играют желваки.

Понимает, стервец, что нагло ведёт себя с королём, но всё равно продолжает это делать? Так уверен в собственной безнаказанности? Или хочет довести императора до того, чтобы тот взбесился?

Странные чувства я сейчас испытываю. А дракончик на пальце беспокойно кусает хвост. Прислушиваюсь к себе, но нет причин для волнения.

– Ты не в том положении, чтобы ставить мне условия, Эдгар, – император в нетерпении барабанит пальцами по подлокотнику кресла. – Ты чего добиваешься?

– Ваше Величество, нижайше прошу выслушать мою просьбу, – в пояс кланяется ректор, внутри клокоча от ярости.

– Не паясничай, – обрывает спектакль одного актёра император, – тебе не идёт роль шута.

Эдгар поджимает губы, чтобы не сорваться и не надерзить. Этот отбор ему нужен не больше, чем дохлый дракон. Откуда я всё это знаю?

– Какая там у тебя просьба? – снисходит император.

– Я хочу, чтобы моя истинная пара приняла участие в отборе, – требовательно произносит Эдгар, намереваясь добиваться моего участия любой ценой.

Я замираю, но не испытываю ни страха, ни волнения. Зато излишнее волнение ощущает мой пальчиковый дракончик, как его ещё назвать-то.

Сейчас ректор лишится своего тёпленького местечка из-за того, что спорит с самодержцем. Вот бы было хорошо, а то решил тащить меня на этот мерзкий отбор. Просто шоу «Холостяк» по-лорингийски. Не собираюсь я в этом непотребстве участвовать.

– За твою наглость и вызывающее поведение с императором тебя следует посадить в острог, – спокойно произносит монах, – но я понимаю, что ты этого и добиваешься. Решил пуститься во все тяжкие, лишь бы не участвовать в отборе?

Эдгар сцепляет руки в замок и качается с пятки на носок. Он что, нервничает? Во всяком случае я ощущаю волнение оттого, что план разгадан. Неужели, я могу чувствовать то же самое, что и ректор? До меня наконец доходит, откуда эти странные чувства. Значит, он тоже может чувствовать мои эмоции.

А вот на это я не согласна. Его чувства я готова читать, а мои дудки. Ещё не хватало, чтобы он шастал по моей душе как у себя дома.

– Ну, что вы, государь, как я могу нарываться на тюремное заключение? На кого академию оставлю? – Полным раскаяния голосом произносит Эдгар. – Я просто попросил добавить ещё одну участницу.

Не чувствует он этого раскаяния. Ему нужно меня затащить на отбор. Какую цель он преследует, я не могу понять. Или всё настолько просто: вместе и помирать не страшно.

– Я согласен, но только потому, что нет у тебя никакой истинной пары, – подумав заявляет император.

Ректор бесится от того, что не может ответить монарху так, как тот заслуживает за своё ослиное упрямство. Эдгар рассчитывал, что, узнав о том, что у него есть избранница, император в ликовании удалится из академии, забыв про отбор. А он продержит меня в академии до окончания учёбы, прикрываясь мной, как ширмой, а потом устроит фиктивный брак. Не нужны ему серьёзные отношения.

Каков шельмец, а мои интересы учитывать не стоит? Кто я такая? Чужачка, волей случая заброшенная в это королевство.

– Ты уже чего только не придумывал, но татуировка истинной пары – это переходит все границы, – император злится, но держит себя в руках.

Воспитание на уровне английской королевы, приходит в голову шальная мысль, и меня душит смех от сравнения.

– Какая татуировка? – не выдержав, закричал Эдгар. – Что вы несёте, Ваше Величество? Это настоящая метка истинной пары.

Император закусил удила, как жеребец на скачках:

– Даже если и так, приказ подписан, отбору быть, и попробуй только не явиться, Эдгар, очень пожалеешь.

– Не хочешь познакомиться с моей избранницей? – понимая, что перешёл границу дозволенного, примирительно спрашивает ректор, пытаясь загладить своё недостойное поведение.

– На отборе познакомлюсь, – отмахивается недовольный монарх, – предупреждаю, что я лично буду наблюдать за тем, как выполняются задания и не позволю подтасовать результат.

Видимо, сильно достал его ректор, что император наплевал на древние законы королевства.

Да, своевольные дети – проблема родителей. Я смотрю на ректора, и меньше всего он похож на императорского сынка.

Мажоры одинаковы во всех мирах. Эдгар не мажор точно. Грубый, властный, невыносимый, но не мажор.

– Я и не собирался ничего подтасовывать, – произносит ректор на этот раз искренне.

– Потерял ты моё доверие, Эдгар, – расстроенно произносит император, – не ожидал такого нахальства даже от тебя.

Ректор стоит перед монархом с видом раскаявшегося грешника.

– Через неделю жду тебя и твою кандидатку в столице, – император быстро покидает комнату, не позволив проводить себя.

Плохой знак, понимаю я.

– Выходи, Виола, – устало зовёт меня ректор.

Борьба с монархом отняла у него много сил и энергии.

– Надеюсь, что не я эта счастливая избранница? – спрашиваю я, уже зная ответ.

– Именно ты, – отвечает ректор. – Я потом выслушаю, что ты обо мне думаешь, хотя я и так уже знаю. Отказы не принимаются.

Он держит руку над бумагой и передаёт пачку документов мне.

– Отныне тебя зовут Виолетта Саркони. Это древний драконий род из такой глуши, что даже не известно, остался ли кто из них в живых.

– Зачем мне это?

– Чтобы устроиться в общежитии, взять форму академии, поступить на учёбу. Занятия начинаются послезавтра. На первое время обойдёшься формой, а перед отбором закажем платья по последней моде.

– Нет, чужая фамилия зачем?

– Чтобы не выделяться из общей массы студентов и не встретить знакомых, – устало произносит ректор. – И называй меня Эдгар, мы же почти женаты.

Он подходит ко мне, но я не чувствую, чего он хочет. Как же так, то читала, как открытую книгу, то непроницаем, как скала. Мой будущий муж полон тайн.

Меня волнует, что ректор стоит так близко. Сердечко стучит всё сильнее. Сильная, но такая тёплая ладонь гладит мои скулы. Я тону в его тёмных глазах, как в омуте. Подушечкой большого пальца Эдгар проводит по моим губам. Кожа, где он касается меня, пылает. Он наклоняется ко мне, и мои губы раскрываются к нему навстречу в ожидании поцелуя.

– Марш отсюда, быстро, – хрипло произносит он, и меня словно ветром сдувает в приёмную.