Падение Империи. Часть первая (СИ) - "Март" - Страница 2

Новая власть принялась улучшать условия труда и вводить обязательное образование. Часть решений и дальнейшая история была предметом долгих дискуссий, но он в них никогда не участвовал. Главным экспортным товаром новой страны стал вовсе не металл или нефть. Они экспортировали идею равенства. Идею, что человек это не ресурс, из которого надо выжимать максимум. И эта идея была слишком манящей, слишком желанной для миллионов людей. Людей, которым и в других странах начали улучшать условия жизни и труда, хоть и не очень хотелось. Просто революции не хотелось еще сильнее. Здесь улучшение жизни простого народа заняло больше времени.

Жаль.

Стрелок считал аристократов паразитами на теле общества. В этом мире он прожил достаточно, и его мнение по этому поводу сформировалось. Они получали слишком многое лишь по праву рождения. Аристократ мог родиться тупым извращенцем, но всем было плевать. Они владели землей и зданиями. Они владели людьми. И даже людям, которые от этого страдали, было плевать. Люди молча сносили все удары судьбы, пусть в роли судьбы и выступал другой человек.

Удивительно.

Есть люди, критикующие власть на кухне. Есть те, кто готов на всё, чтобы ее сменить. Готов на всё, пока это не коснулось непосредственно его. После этого они готовы на всё, но уже издалека, с безопасного расстояния. Такие люди мир не меняют, они трусы. За ними просто не пойдут. А есть люди, готовые умереть за идею. Ради движения этой идеи. Именно такие люди и совершили то, что произошло в его мире. Они хотели лучшего мира, лучшего для себя и своих потомков. И умирали за него. Стрелок умирать не хотел, но был готов.

Лучше, всё же, до крайностей не доводить.

Через час компания вышла на улицу покурить. Стрелок бывал в этом клубе. Там душно, мало места, и дым такой, что можно топор вешать. Избалованные аристократы вполне ожидаемо вышли на свежий воздух. Стрелок устроился на столе, и посмотрел в прицел. Он знал их всех. Ему было все равно в кого стрелять. Они все аристократы примерно одинакового положения. По своим личным причинам он не хотел бы убивать девушек. Как на такую ситуацию отреагировали бы феминистки? Продолжали настаивать на равноправии? Стрелок задумался.

Феминисток в этот мир не завезли. Так что хорошее в нём тоже было.

Нельзя прижимать глаз к прицелу. Отдача от выстрела сильная, и прицел оставит на лице характерную отметину и огромный синяк. Надо выдерживать расстояние. Молодые аристократы шутили, смеялись и курили. Для сигарет дыма было слишком много, и он был слишком густым. Одаренные определенно точно нашли, что искали, и прямо сейчас наслаждались. Патруль неподалеку может и был против употребления наркотиков, но сделать ничего не мог. И не стал, полицейские не враги себе. В некоторых религиях бездействие тяжкий грех. Видеть преступление и не попытаться предотвратить, намного страшнее самого преступления. Мысль стрелку понравилась. Он не мог сходу согласиться с ней, и решил поразмышлять на досуге.

Если не забудет.

Один из парней повернулся, и стал представлять из себя идеальную ростовую мишень. Стрелок прицелился чуть выше головы. На расстоянии в несколько сотен метров пуля заметно падает. Можно рассчитать эту величину. Ничего сложного: надо знать начальную скорость пули, ее форму и вес. Знать сопротивление воздуха. Учитывать, что у пули нет реактивного мотора, и после вылета из ствола ее скорость непостоянна, и снижается с каждым миллиметром полета. Для любителей абсолютной точности можно еще сделать поправку на вращение пули, высоту над уровнем моря и на вращение планеты. Ничего сложного.

Для всех остальных существуют специальные баллистические таблицы.

На спусковой крючок наживать нужно медленно и плавно. Никаких рывков, не дергать. Подушечкой указательного пальца, спусковой крючок должен идти строго назад, не сбивая прицела. Идеальная ростовая мишень в прицеле затянулась, и выпустила клуб дыма, после чего передала косяк дальше.

Телевизор в углу комнаты начал моргать, и он на секунду отвлекся от прицела. Моргание оказалось броской заставкой. Такую не пропустишь. На канале начиналась казнь. Стрелок долго не мог поверить в это, пока не увидел сам. По телевидению показывали казни. Конечно, заградительные барьеры в виде возрастных ограничений и оплаты подписки были, но работали они так себе. Какого ребенка это могло остановить, задайся тот целью?

По старой традиции, преступления против государства или аристократии, что для некоторых было одним и тем же, карались по всей строгости. Полтора года назад молодой аристократ в ходе конфликта со своим ровесником разрушил летнее кафе с летальным исходом для нескольких посетителей, покаялся, заплатил штраф, и продолжил жить как ни в чем не бывало. Что сделал бедняга на экране? Скорее всего оскорбил дворянина, возможно попытался его ударить… Раз его решили повесить. Мучительная и позорная смерть. Мало кто желал медленно задыхаться перед зрителями, после чего обделаться в прямом эфире, и еще долго висеть. Стрелку было ровным счетом все равно, что будет с его телом после смерти. Это уже не он. Хоть собакам пусть скармливают. Он посмотрел в прицел.

Если не получится, то он станет очередной приглашенной звездой этого канала. На один выпуск.

Социальные сети — удивительное изобретение. До их появления за человеком требовалось следить чуть ли не круглосуточно, чтобы узнать его распорядок дня. Затем следить за всеми, с кем он пересекается, чтобы узнать о его друзьях, приятелях, и местах в которых они предпочитают отдыхать. Все это с риском быть обнаруженным. После появления социальных сетей необходимость в слежке практически отпала. Люди сами дают всю информацию о себе: снимки с геолокацией, отметки других людей на фотографиях, комментарии под чужими постами… Желание похвастаться и жажда чужой зависти заставляют постоянно выкладывать что-то новое. Как говорил Джон Милтон в исполнении Аль Пачино: «Определенно, тщеславие — мой самый любимый из грехов». Один из смертных грехов, кстати. В прицел этого не было видно, но стрелок знал, что почти каждый аристократ возле того клуба носил на шее крест. Из благородных металлов и с инкрустацией драгоценными камнями. Очевидно же: чем дороже — тем сильнее вера. Его интересовало, какая часть истории Иисуса заставила людей верить, что он любит кресты. Но это так, отступление. Туда же бронированные автомобили премиум класса для священников.

«И ездил он на простом осле», ага. Религии в этом мире тоже были, и особых отличий он не заметил.

Ирония заключалась в том, что все семь смертных грехов ими периодически совершаются в течение одного вечера. Этими размышлениями он оттягивал момент выстрела, и сам это понимал. Дело не в трусости, переживаниях или, упаси господь, жалости. Он не боялся, и уже не нервничал. А жалости к этим созданиям он и вовсе не испытывал.

Стрелок прожил достаточно, и понимал: сразу после выстрела его жизнь изменится. Прямо сейчас он никому не интересен и не нужен. Еще не поздно уйти. После выстрела спокойная жизнь будет закончена. Толпа его целей на улице слегка поменяла позы. Теперь самой удобной целью стала невысокая блондинка. Стрелок секунду раздумывал, и решил выждать. Размеры предыдущей цели нравились ему больше. Тактика выжидания сработала, и уже через минуту спиной к нему стоял самый высокий и самый толстый из компании дворян. Момента лучше уже не будет.

Стрелок мысленно повторил все свои дальнейшие действия. Глубоко вздохнул, посмотрел в прицел и выдохнул.

Медленно и плавно, делов-то.

Леонид Корсаков торопливо опрокинул в себя картонный стаканчик с жареной картошкой, дождался, пока последние кусочки попадут в рот, и откинул уже пустую тару с принтом бересты на резиновый коврик пассажирского сиденья. Справедливости ради, Корсаков не был неряшливым, но последние сутки на ногах дались ему тяжело. И стоило ему направиться в сторону дома с мыслями о теплой постели, как поступил вызов, который нельзя игнорировать. И даже свое возмущение в таких случаях рекомендовано затолкать как можно глубже. Он вытер руки бумажной салфеткой, бросил ее в импровизированную мусорку на коврике, слегка поморщился от бардака в машине, и вышел на улицу. Дверь его рысака-99, модели более чем двадцатилетней давности, скрипнула как суставы лошади того же возраста.