Развод и девичья фамилия (СИ) - Любимая Елена - Страница 20

После рождения детей наши отношения потеплели, внуков свекры обожали, баловали и старались на каждые каникулы забирать к себе. Вот и сейчас перед Новым годом, скорее всего, разговор пойдет о Димке и Насте.

— Ирина Геннадиевна, добрый вечер, — произнесла я. Она сама просила так ее называть, никаких «мама», только по имени-отчеству.

— Алисонька, детка,— моя челюсть упала на пол, «детка»? Стало даже интересно, потому что так свекровь меня ни разу не называла. Просто Алиса — и никак иначе.— Это правда?

— Не совсем понимаю, о чем вы?— ответила я, размышляя, что она имеет в виду.

— Как о чем? О вас с Антоном, конечно!— ага, теперь все встало на свои места, значит, сынок поговорил с мамой и сейчас она желает выслушать мою версию.

— Правда,— отрицать было бы бессмысленно.

— Как же так.— растерянно бормотала Ирина Геннадиевна, — вы же столько лет, я же к тебе… Дети…

Я молчала, не зная, что сказать. Винить мужа? Глупо, в разводе всегда виноваты двое. Оправдываться? А зачем? Для них с отцом наверняка во всех грехах буду виновата я, но тут свекровь меня удивила.

— Какого подлеца мы вырастили. — Запричитала она. — Наш сын, кто бы мог подумать! Чего ему не хватало? Жена красавица, дети умнички. Живи и радуйся. И главное, ты представляешь, заявился к нам со своей лохудрой. Отца чуть удар не хватил, когда он ее увидел.

У свекра уже дано проблемы сердцем, пару лет назад уже был первый инфаркт, теперь он находился под постоянным наблюдением врачей, и любые потрясения для него противопоказаны.

— Но ты не волнуйся,— тараторила женщина, — мы с Николаем полностью на твоей стороне! Слышишь, Алиса, мы еще поборемся!

С каждым словом мое удивление становилось все больше. На моей стороне? Да мне казалось, что она будет счастлива, если мы разойдемся. Поборемся? Вот уж чего-чего, а этого я хотела меньше всего.

— Ирина Геннадиевна, спасибо вам за поддержку, но я уже смирилась с неизбежным. Тем более что там тоже будет ребенок.

— Это еще доказать надо, что его.— не сдавалась свекровь. — В общем так!— ее тон сменился с причитающего на хорошо знакомый мне командный. — На каникулы мы с Коленькой забираем внуков, у вас будет время попробовать наладить отношения, пригласи Антона к себе, принарядись там, свечи, вино. Ну ты меня понимаешь?

— Угу, — перспектива соблазнять уже практически бывшего мужа мне не нравилась, при словах свечи, вино — почему-то перед глазами замаячил совсем другой мужчина кареглазый, черноволосый, упрямый, я тряхнула головой, отгоняя виденье.

— Ну и вот.— Резюмировала свою пламенную речь мама мужа.— А за внуками мы приедем двадцать восьмого, как раз Николаю надо к врачу и потом сразу к вам. Расскажи мне как наши солнышки? — сменила направление разговора она с сына на внуков. И я с удовольствием его поддержала, потому что говорить про Настю и Диму было гораздо приятнее.

Положив трубку, прокручивала в голове разговор. Интересно, закралась мысль, — мама сомневается, что ребенок Антона. Впрочем, это не мое дело. А вот то, что свекр чуть не получил второй инфаркт мое. Антон снял трубку с первого гудка и устало вздохнул.

— Ну. Чего тебе, — нелюбезно начал разговор.

— Ты совсем спятил?— я сразу пошла в атаку. — Что творишь?

— Не понял. Ты о чем?— оторопел бывший.

— Зачем Марину к родителям потащил? Мог бы сперва один приехать, подготовить. У отца сердце или ты забыл?

— С каких пор ты волнуешься о моих родителях?— рассмеялся Антон. — Тем более, скоро они станут тебе чужими людьми.

— Они навсегда останутся дедушкой и бабушкой наших детей. А вот то, что тебя не волнует здоровье отца.

— Выдохни, дорогая,— буквально выплюнул слова, — это больше не твоя забота. Это все, что ты хотела? Я знаешь ли, занят, в отличии от тебя.

— Антон, я тебя прошу, побереги отца…— наш разговор грозил перейти в никому не нужную ссору, моя цель была донести до него лишь то, что надо вести себя осторожнее, любое волнение может привести к печальным последствиям. Но мой бывший, недослушав, просто положил трубку. Прекрасно, просто прекрасно.

Первая половина недели пролетела очень быстро, с четверга моя работа в офисе была сведена к минимуму, все остальное время предстоял надзор.

Иван.

Вадька заявил, что мне нужна сиделка. Ему удалось увернуться от пары тарелок, которые я в него запустил.

— Идиот,— констатировал друг, поднимаясь из-за стола, когда посуда у меня под рукой закончилась, — скажи на милость, как ты собираешься один жить? Или думаешь, я к тебе в домохозяйки пойду? Во-о-от,— глядя на мою хмурую физиономию, усмехнулся друг. — Меня дома, знаешь ли, семья ждет, а я тут с тобой. Вот сдам тебя в надежные руки и буду спать спокойно.

Я понимал, что один не справлюсь, элементарно достать тарелку или помыть посуду. Любое простейшее действие для меня было затруднительно, стоять на ногах я по-прежнему не мог. Но мысль о том, что дома будет находиться посторонний человек, сводила с ума. Если раньше я считал, что самое поганое в моей жизни — одиночество, то сейчас понял, что может быть еще хуже — беспомощность и одиночество. Убойное сочетание.

Злился на себя, в одночасье превратившегося в инвалида.

. Вечером Вадим явился в сопровождении женщины лет семидесяти, небольшого роста, лицо с мелкой сеточкой морщин; прихрамывая на правую ногу, она прошла в дом и уселась на диван гостиной.

— Сразу нет!— мрачно наблюдая, как она еле передвигает ноги, заявил другу.

— А по-моему отличный вариант. — Встал на ее защиту Вадим.

— Ей самой сиделка нужна, — скрестив руки на груди, заявил я. — Мой ответ — нет

— Но Иван…

Я развернулся в коляске и уехал к себе, не став слушать.

Следующей была вполне дееспособная женщина, лет сорока. Пухленькая, невысокого роста, русые волосы с модной симметричной стрижкой. Она бодро прошлась по кухне, изучила содержимое холодильника и все это в полном молчании. Развернувшись к Вадиму, полостью игнорируя меня, заявила.

— Меня все устраивает, согласна.

— Меня не устраивает.— категорически не нравилась эта женщина. Я представил, что каждый день она будет ходить по моему дому, готовить на моей кухне. Нет, никуда не годится. Но ее это не смутило, она вернулась в прихожую, и через минуту уже катила на второй этаж свой чемодан.

— Куда?— оторопел я. На втором этаже было три спальни — моя, Ланы и нашего сына. И ни в одну из них я не готов был пускать посторонних.

— Дружище, не кипятись,— тронул меня за плечо Вадим. — ну не на первом же ей жить, рядом с тобой. Займет комнату Ланы, ей она все равно уже не нужна.

Друг был прав, даже приезжая в город, бывшая жена предпочитала останавливаться в гостинице.

Видит бог, я честно пытался. К четвергу мое терпение лопнуло. Все эти дни я был для нее пустым местом, она готовила, убирала, но полностью игнорировала все мои попытки начать диалог. И в четверг она вылетела с чемоданом на улицу, попутно ругая меня такими словами, которых я не слышал даже от работяг на объекте. Вадим лишь горестно вздохнул, когда я ему сообщил об этом.

— Иван, ты ненормальный. Что ты творишь? Имей в виду, я на выходные уезжаю к теще, у нее юбилей и слинять не получится, жена не простит. На неделе надзор и буду до ночи занят.

— Переживу без твоей кислой рожи.— Огрызнулся, я злился на друга.

Я был очень зол на него за то, что подсылает мне кого попало. Да и никого попало мне не надо. Сам, справлюсь сам.

— Ты готова?— на пороге приемной появился Вадим.— Пора выдвигаться.

— Да-да, минуточку,— я выключила компьютер, подхватила сумочку и направилась за начальством.

— Поедем на моей машине, там дороги такие…— Вадим махнул рукой, — в общем, направления, а не дороги. Машин все размесили в г… адость. А-а-а-а, ведь не выругаешься при тебе, — поморщился пиарщик. — Пошли, сама все увидишь.