Вернуть Боярство 21 (СИ) - Мамаев Максим - Страница 3

Десятки, даже нет — несколько сотен новых аур, пара десятков среди которых принадлежали обладателям восьмого ранга, а прочие являлись сплошь и исключительно Архимагами, внезапно оказались в поле моих сканирующих чар. И прежде, чем я успел проклясть всё и вся — мне подумалось, что это подкрепление со стороны англичан — новоприбывшие вступили в бой на нашей стороне, атаковав шведов.

— Неужели глаза меня не подводят? Дражайший наследник моей дражайшей островной кузины, ты решил лично принять участие в битве⁈ Это так на тебя непохоже… Что ж, рад приветствовать тебя на землях моей Империи!

Ещё одна аура Великого Мага. Аура, несколько превосходящая даже англичанина… Погодите, он сказал «моей Империи»⁈ Мне не послышалось⁈

Двери в центральный зал особняка Рода Валге, более напоминающие небольшие крепостные ворота, выкованные из серого, не отбрасывающего блики кованого металла, украшенного богатым орнаментом, распахнулись, пропуская внутрь гостей, которых хозяева не слишком-то жаждали видеть… Но не пригласить которых внутрь не могли позволить себе по очень длинному списку причин, и тот факт, что именно они сегодня спасли Таллин от падения даже не был главным. Или хотя бы вторым по важности — этот пункт занимал лишь третью строчку…

Император Всероссийский, обладатель длинного списка титулов, даже сокращенное перечисление которых заняло бы никак не менее тридцати минут, а полное — не менее трех часов, и его свита, состоящая из десятка Магов Заклятий, большинство из которых широкой публике не были известны, вступил в зал, не удостоив даже взглядом выстроившихся для встречи аристократов.

Стоящие на одном колене мужчины и женщины были не просто представителями окрестной знати — здесь и сейчас в зале находились исключительно важнейшие личности среди всех тех, кто находился в осажденном городе. Главы Родов и Старейшины, сильнейшие маги, они хранили почтительное и даже слегка испуганное молчание — ауры свиты и, самое главное, самого Императора Николая, не скрываемые и не подавляемые, давили на плечи собравшимся Архимагам, Старшим и Младшим Магистрам, сбивая дыхание и заставляя бороться с постыдным трепетом, охватывающим их от столь подавляющего присутствия.

В мрачной тишине одиннадцать гостей, чувствующих себя в разы увереннее хозяев, молча шествовали вперед, туда, где на каменном троне сидел мрачный эстонский Маг Заклятий, угрюмо наблюдающий за приближением гостей.

Несмотря на упертые в пол взгляды, все присутствующие дворяне, до предела напрягая восприятие и остальные органы чувств, сосредоточенно наблюдали за поведением хозяина зала. Ибо от того, что он предпримет дальше, зависело очень многое — вполне возможно, что даже жизнь и смерть всех присутствующих. Никто из присутствующих не обманывался — случись здесь и сейчас конфликт между Тойво Валге и Николаем Третьим, у эстонца нет ни единого шанса уцелеть… Но при этом с их плеч тоже вполне могут полететь головы — хотя бы просто за компанию. Николай Третий не славился ни добросердечием, ни даже хотя бы элементарной адекватностью в поступках, и в гневе запросто мог перебить их всех. Просто чтобы выпустить злость… А потому каждый из присутствующих в душе молил все высшие силы, какие только могли припомнить, о том, чтобы гордый Глава Великого Рода проявил благоразумие. И на то, чтобы это сделать, у Тойво оставалось все меньше времени — как только Император минует незримую черту, миновав две трети зала, пути назад не будет.

Если Тойво Валге проигнорирует этикет, открыто наплевав на все писаные и нет законы, Император просто не сможет не отреагировать. Иначе это будет урон как его личной чести, так и чести Императорского Рода. А Российская Империя помнила и меньшие поводы, по которым уничтожались чрезмерно много возомнившие о себе Великие Рода…

К огромному облегчению коленопреклоненных дворян, Валге поднялся и, сделав шесть положенных этикетом шагов навстречу государю преклонил колено ровно в тот миг, когда нога Его Величества переступила условную середину зала. И лишь то, что в зале не имелось никого из представителей младшего поколения, ещё не обладающих выдержкой и умением держать лицо своих старших родичей, не позволило вздоху облегчения облететь зал.

А вот Его Императорское Величество этикет показательно нарушил, давая тем самым понять, что недоволен хозяевами замка. Он молча прошел мимо коленопреклоненного подданного, мысленным усилием сдвинув его со своего пути.

И показательно сел на трон Главы Рода, вместо того, чтобы принять его приветствие и дать позволение проводить себя и свою свиту в заранее подготовленный банкетный зал.

— Что ж, дорогой друг, не могу не отметить — ты, твой Род и остальные присутствующие здесь благородные люди сослужили славную службу Империи, удержав Таллин и не дав врагу взять его, — заявил Император, устраиваясь поудобнее. — Однако позволь спросить, дорогой друг — где твой внучатый зять, наш прославленный Герой Империи, успевший даже сегодня себя проявить с наилучшей стороны? Как так вышло, что стоило мне появиться, как он сразу же удрал?

Закинув ногу на ногу, он положил подбородок на кулак правой руки, опирающейся локтем на жесткий каменный подлокотник, и обвел всех присутствующих взглядом лиловых, нечеловеческих глаз.

Свита государя скромно разместилась позади трона Валге, с показательной холодностью глядя на присутствующих.

— Мой государь, Аристарх Николаев-Шуйский вынужден был покинуть нас для скорейшего лечения своих ран. Уверяю вас, он очень хотел встретиться с вами лично и выразить свои верноподданические чувства, но, к сожалению, поединок с Рагнаром Олафсеном дался ему весьма тяжело…

— … так что немедленно убирайся отсюда! — резко бросил Тойво. — Тебе нельзя здесь оставаться — иначе за твою жизнь и ломаного гроша будет нельзя дать!

Я, не слушая деда своей жены, вскинув голову смотрел прямиком сквозь камень стен и потолков, сквозь все преграды туда, наверх, откуда ощущалось давление сияющей могуществом, свежей и полной сил ауры.

И медленно, по капле, постепенно наращивая интенсивность Красных Молний. Надо признать — меня подловили. Конкретно так, даже изящно, поймали…

Я только-только справился с одной проблемой, пройдя по самому краю. Укрылся здесь, в городе, приготовился помогать в отражении штурма, и тут нате вам — явился Николай, мать его за ногу, Третий собственной персоной. И ладно просто явился — государь Всероссийский сумел меня удивить дальше некуда.

Сила, кою я в нем ощущал, совершенно не билась с рассказами о нем. Нет, я, конечно, знал, что он силен, по косвенным признакам — так даже посильнее Второго Императора, но о таком я и помыслить не мог!

Великий Маг, что сейчас спокойно болтался в небесах над Таллином, был… Как бы описать ощущения? Это было нечто спокойное, холодное и монументальное. Как гора, покрытая льдом, могучая и непоколебимая, полная противоположность тем силам, что воплощал в себе я. А ещё он был совершенно нечитаем и сокрыт для меня…

Неизвестный и могущественный реинкарнатор, полностью превосходящий меня силами по всем показателям — против такого я бы рискнул выйти лишь в самом крайнем случае. В идеале — тогда, когда полностью стабилизирую свои силы и состоянии, разберусь со всеми последствиями своих ран и поспешно, насилу проведенного прорыва на следующий ранг силы. Ну и освоив до конца, полностью все артефакты Шуйских… А ещё лучше — создав приличный запас артефактов восьмого ранга. Только и исключительно уровня Заклятий, а не низкоуровневых поделок на уровне Высшего — тех, в которых обычные заклинания восьмого ранга, не говоря уж о чем-то ниже. Даже сильнейшие предметы седьмого ранга в битве что против Императора, что против британского принца были бесполезны — не того калибра противники…

— Да очнись ты! — тряхнул меня за плечи Тойво.

— Я тебя прекрасно слышу, — спокойно ответил я своему родичу. — Вот только все твои предложения — глупость. Пространство и до того блокировали лично для меня, а теперь Император и его люди наложили дополнительные помехи вообще для всех. Мне никак не убраться отсюда с помощью магии, а уж о попытках сделать это своим ходом и говорить бессмысленно — меня перехватят и пришибут либо враги, либо свои… А может, даже решат объединить усилия ради такого повода.