Колхоз князя Пушкина (СИ) - Богдашов Сергей Александрович - Страница 48
- Предыдущая
- 48/53
- Следующая
Угу, а ещё звякнуть ему по переговорнику собирался. Но разговор разговором, а письменный заказ — это уже документ, после которого начинаются реальные процессы.
Так-то да. Раньше я крепко по деньгам ужимался, зато теперь точно знаю, что мне нужно в первую очередь и экономить на этом не собираюсь, иначе себе дороже выходит.
— А вы в Екатеринбурге никогда не были? — соорудив себе умное лицо, озадачил меня мой тульпа неожиданным вопросом.
— Не довелось. А что там интересного?
— Есть у них в центре города Исторический сквер. Там старинное оборудование напоказ выставлено, как бы не с Демидовских заводов. И пусть молот паровоздушный нужно на стороне заказывать, так как сами не осилим, а вот молот листопроковочный частично из дерева сделан. Там и деталей-то всего раз-два и обчёлся.
— И зачем нам такой молот?
— Так для простейшей штамповки! — почти искренне ответил Сергей.
— А если точней? — потребовал я, прекрасно понимая, что моего тульпу, помешанного на оружии, штампованные предметы крестьянского обихода волнуют не больше, чем цены на кокосовое молоко в Гондурасе.
— Наконечники для болтов, — вильнул Серёга взглядом, — Главное форму сделать. А так один удар, и вынимай сразу девять, а то и шестнадцать наконечников. Болты дешёвые выйдут — стреляй сколько влезет. Зато глядишь, мы потом и для арбалетов штампованные детали научимся производить. Хотя бы для обычных, охотничьих, которые без магазина, но с мощным болтом и остриём — срезнем. С тех и на сотню метров можно будет пальнуть так, что даже лось — подранок далеко не уйдёт.
— Это ты для браконьеров в моих лесах готов расстараться? — усмехнулся я, вспоминая, скольких «вольных охотников» за прошедшую зиму отловили мои отставники — егеря, используя аэросани.
Нет, охоту никто не запрещал, но не бесплатно. На зайца и птицу — плати полтинник в месяц, и охоться. На кабана — семьдесят копеек за штуку. На лося — рубль.
Никогда не догадаетесь, сколько «охотничьих лицензий» на таких простеньких условиях было крестьянами куплено! А я вам назову точное количество — ни одной!
Признаюсь, я даже разочаровался… Я тут усираюсь, строю для них светлое будущее, а от крестьян вот такое отношение в ответ.
Особенно было обидно, когда егеря мне про подкорм лосей рассказывали.
Они и солончаки для животных организовали, и сено туда чуть ли не на горбу таскали, а местные браконьеры тем временем на тропах, что к солончакам ведут, петли да самострелы ставили.
Одна радость — отставникам объяснять ничего не нужно. Сами отмудохали всех выловленных браконьеров и на исправительные работы определили.
Уважаю армейский опыт. Чистка нужников за казармой — на всю жизнь наука. А уж как перед остальными селянами стыдно, и не передать.
— Для тех же помещиков, что охоту уважают, и для твоих овцеводов. Раз овцы появились — жди волков. Закон природы. Что уж сразу про браконьеров? — не понял меня мой тульпа.
— Да так, навеяло, — отмахнулся я от воспоминаний, — Но ты прав. Надо собак завести. Волкодавов. Вот только где бы их ещё взять?
Загрузив тульпу этим вопросом, я и сам не заметил, как задремал. Проснулся от яростного журчания воды, подвигнувшего мой организм на аналогичное желание.
Выглянув в оконце, понял, что мы в брод пересекаем какую-то реку. Во время переправы кучера отвлекать не стал. И лишь когда мы поднялись на берег, открыл оконце.
— Григорий, где мы?
— Судя по куполу церквы, до Матюшкино менее версты осталось, — ответил донельзя довольный Григорий, который в кои веки дорвался до покатушек четвериком, забив на свои обязанности начальника конного двора.
— У кустов останови!
— Ух-х… Давно пора, а то мочи уже нет, — первым сиганул он с облучка.
— А ведь в тех дормезах, что я для Императорской семьи делаю, у меня туалет не предусмотрен! — чуть было не хлопнул я себя по лбу, торопливо семеня в кусты.
Глава 21
Матюшкино нас встретило плохой дорогой и далеко не приглядным видом улиц, которых тут насчитывалось целых две, протянувшихся вдоль реки.
Отдельным строением на высоком косогоре стояла деревянная церковь, уже начавшая ветшать. Удивила весёленькая раскраска. Церква была выкрашена в белый, красный и зелёный цвета, которые хоть и потускнели от времени, но до сих пор смотрелись задорно.
Помещичья усадьба тоже знавала лучшие времена. Ещё год — другой без ремонта, и от былого великолепия следов не останется. Итак уже лепнина местами обвалилась. Зато парк и сад были хороши! По крайней мере в той части, которую мне удалось разглядеть из окна кареты.
Встречала меня дворня, которую возглавляла дородная женщина в дорогом платье. Всё как положено, с хлебом — солью.
Совершив необходимый ритуал на глазах десятков зевак, я проследовал в небольшой особняк за нарядно одетой дамой, которая представилась мне, как наперсница графини Анна Фёдоровна.
Признаться, меня это титулование удивило сестры Кутузова. Насколько я в курсе, её брат выслужил себе титул Светлейшего князя, но вот сестры его выслуга не коснулась.
Как бы то ни было, Анна Фёдоровна старательно пыталась угощать меня чаем и развлекать беседой, пока хозяйку поместья переодевали.
Жаль, что в делах поместья наперсница не разбиралась, а то может я бы успел узнать хоть что-то из полезной информации. Но нет — её кругозор ограничивался модными женскими романами, грядущими свадьбами и журналами парижской моды. Если и хозяйка у неё такая же, то как бы мне не заснуть во время разговоров.
Кресло с графиней две девушки закатили в зал лишь через четверть часа.
— Прошу извинить, Александр Сергеевич. Отвыкла я от визитов, вот и не рассчитала с переодеванием, — повинилась сухонькая графиня в самом начале разговора.
— Полноте вам, Дарья Илларионовна. Мы чудесно провели время, — легко соврал я, к вящему удовольствию наперсницы.
— Может, отобедать с дороги желаете?
— Рановато ещё. Я бы часок подождал.
— Тогда, может вина? У меня есть чудесное бургундское. Ещё братом присланное прямо оттуда. Берегу для дорогих гостей.
Я не большой любитель вин, но когда предлагают попробовать на вкус такой раритет, то трудно устоять.
— Отчего бы и нет, если вы компанию поддержите, — согласился я. — Да, и пошлите кого-нибудь к моей карете, пусть у моего кучера зелёный ларец заберут и нам доставят.
— Аннушка, распорядись, — лёгким взмахом веера отправила графиня свою наперсницу выполнять поручения, — Надеюсь, она вас не успела утомить? Аннушка хоть и болтлива не в меру, но обладает одним несомненным даром — у неё всегда хорошее настроение. Меня её оптимизм сильно поддерживает. Иначе моя мрачная жизнь затворницы превратилась бы в сущий кошмар.
— Мы замечательно поговорили, — опять пришлось мне соврать, — По крайней мере я теперь в курсе, какую литературу предпочитают дамы.
— Ах, да. Вы же у нас поэт.
— Начинающий. Всего лишь одна книжка сказок не даёт мне права претендовать на такое звание.
— Но вы же не остановитесь на одной?
— Конечно нет. Как только дела разгребу, так и продолжу.
— Неужели сами управлять пытаетесь? — прищурилась помещица.
— Конечно нет. Есть у меня помощники, появились агрономы, и даже управляющий имеется, но всё равно основные моменты приходится решать самому.
— Признаться, слухи о вас ходят самые противоречивые. Порой не знаешь, верить в них или нет, — жестом указала Дарья Илларионовна прислуге, куда поставить вино с бокалами, — Поухаживаете за мной?
— С удовольствием, — разлил я вино по бокалам.
Не успели мы покатать на языках первый лёгкий глоток вина, как мой ларец с подарками внесли.
Особо мудрить с подарками я не стал — чем богаты, как говорится. Моя книга Сказок, два шейных платка модных расцветок, отрез пурпурного шармеза и пара дюжин батистовых платочков, одни из которых чисто белые, а другие — изумрудно — зелёные.
- Предыдущая
- 48/53
- Следующая