Сын Тишайшего 3 (СИ) - Яманов Александр - Страница 47

— Идёшь к своему сыну и убеждаешь его, чтобы он выполнил все мои приказы. Если нет, то завтра же поедешь в Новодевичий монастырь. И это будет не поход в гости, а переезд на постоянное место жительства. Только не надейся на уютную келью. Будешь сидеть в замурованной камере без всяких оконцев, кроме узкого для передачи еды. Гадить будешь в дырку, а спать на гнилой соломе. Монастырь от Коломенского вёрстах в десяти, так что я буду тебя навещать. Вдруг найдётся глупец, решивший нарушить царский приказ? А если твой сыночек будет и дальше вести себя подобным образом, то я приготовлю ему такие же палаты, только в Донском монастыре. Он тоже рядом и посещать его мне удобно. Всё ясно?

От моего крика Нарышкина подпрыгнула и пустила газы. А она молодец, покрепче сынишки, вроде не обделалась.

Уже подходя к выходу, я резко оборачиваюсь и впиваюсь в неё взглядом, отчего баба аж отшатнулась.

— Родню, которую не казнят за измену, отправишь в поместья с запретом их покидать ближайшие двадцать лет. И более всякую шушеру вокруг себя не собирать. Последнее, — делаю выдох, потому сильно переволновался, — Если до меня дойдут слухи, что вы с товарками порочите имя моей невесты, то отрежу языки. Всем!

[1] Оков (также кадь) — единица измерения для зерна в Русской системе мер; применялась в XVI—XVII веках, и частично позже. Это была основная мера сыпучих тел на Руси. В качестве меры сыпучих тел упоминается уже в «Русской правде» Ярослава Мудрого. О распространенности кади свидетельствует, в частности, тот факт, что именно она фигурирует у игумена Даниила в характеристике урожайности земли в Палестине, где «родятся изрядно пшеница и ячмень, ведь, одну кадь посеяв, берут девяносто кадей, а другой раз сто кадей за одну кадь…».

Моя свадьба с Анной Звенигородской прошла как-то буднично. Шучу, конечно. Просто у меня слишком много дел, а процесс подготовки можно поручить подчинённым. А для бояр крайне важно, кто занимается организацией торжеств. В общем, очередная интрига со взаимными обидами, родилась на ровном месте.

Мой выбор пал на управляющего царским имуществом Салтыкова, что вполне логично и не вызвало никаких вопросов у бояр. Алексей Петрович в политику не лез и вообще держался отдельно от своей семьи. Плюс он человек крайне полезный, имеющий доступ не только к царскому телу, но и всем эксклюзивным товарам, производимым в моих мастерских. Ссориться с ним побаиваются даже министры и главы самых важных родов.

А вот кандидатура Якова Одоевского, и тем более Владимира Долгорукова, вызвала немало пересудов. Более того, сейчас это два самых ненавидимых человека среди знати. Ведь племянница первого вскоре станет женой Ивана, а племянник второго — Дмитрий, получил моё одобрение на брак с сестрицей Екатериной. Мощное усиление сразу двух семейств не могло пройти мимо московских интриганов.

Ведь Яков Одоевский вскоре станет канцлером вместо своего отца, а Владимир Долгоруков уже министр МВД и вице-канцлер в придачу. Я продолжаю путь по созданию системы противовесов и напряжения среди русской знати. Пусть грызутся и меньше думают о всяких заговорах.

Кроме уже выданных сестёр и Кати, есть ещё Мария и Феодосия, давно созревшие для брака. И даже переспевшие по местным меркам. Теоретически борьба разгорится за третью руку русской царевны. Но главное сокровище нашей семьи свой выбор уже сделало и есть у меня подозрение, что Наталья его не изменит. Тем будет интереснее наблюдать за интригами и склоками. Надо только следить, чтобы высокородные товарищи знали меру. Вон Долгоруковы, оказывается, уже чуть ли не на ножах с Гагариными и Мещерскими, которые хотели подвести к Екатерине своих кандидатов. Только я даю сёстрам право выбирать, чем ещё изрядно запутываю ситуацию. Однако пока нам повезло с новыми членами семьи. По крайней мере, сёстры довольны, а их мужья приносят пользу стране.

Моё и Ванино венчание мы решили провести сразу после окончания Успенского поста. В принципе, весомая часть русских свадеб играется именно в сентябре и начале октября. Урожай собран, купцы расторговались, и сам бог велел немного погулять. Царям и боярам вроде всё равно, но у нас тоже хватает хозяйственных дел. Плюс с весны до конца лета обычно шло отражение набегов степняков. Получается этакое сословное единение.

Я не собирался особо выкаблучиваться, разве что культурная программа у нас запланирована необычная. Это постарались сестрицы Марфа, Екатерина и Наталья. Они давно создали более современный вариант русского музыкального ансамбля. Ещё и я им идей в плане песен подкинул. Получилось хоть веселее, чем обычные заунывные песнопения, более похожие на церковные гимны. Но и в грех скоморошества нам впадать нельзя. Пришлось соблюдать баланс. А то я предложил сестрицам подыскать девиц посимпатичнее, чтобы они изобразили, что-то эротическое. В первый раз за три года меня чуть не побили. Ещё и обиделись. Однако, судя хитрющим васильковым глазам одной неугомонной особы, зерна упали в правильную почву. Пока же мы развиваем русскую классическую музыку с народными элементами, как бы странно это ни звучало.

Сначала я хотел провести обе свадьбы в один день, но отказался. Не поймут. Подумают, царь-батюшка совсем сбрендил. Меня и так считают излишне скупым. Дурни, я просто экономный. В общем, свадьбы пройдут с разницей в неделю.

Надо чего-то делать с вентиляцией в Успенском соборе. Вчера прошёл небольшой дождик, а сегодня тепло. Поэтому внутри храма просто парилка. Мне ещё нормально, а на Анну напялили столько всего, что попробуй выдержи. А ведь надо выстоять в весьма специфической атмосфере целую церемонию. Ну, не положено невесте лёгкое платье с минимумом украшений. Здесь одних тряпок килограмм на десять. И это не шутка, парча она тяжёлая. Даже мне в лёгком кафтане и рубахе очень сложно вдыхать спёртый воздух, перемежаемый запахом благовоний, ладана и пота. Чего говорить о закутанной несчастной?

Ещё и Корнилий решил расстараться, устроив целый спектакль, длинный и скучный. Он идиот? Или делает это специально? Гляжу на Анну, находящуюся в полуобморочном состоянии, и сразу вспоминаю, как подставили кандидатку в жёны Алексея Михайловича. А метод простой, как лом. Напяль на девицу несколько платьев потяжелее и потеплее, обмотай шею нитями жемчуга, будто удавками, ещё кокошник подбери наименее удобный. Головной убор тоже весит немало. Здесь и здоровый мужик рухнет в обморок.

Понимая, что сейчас случится непоправимое, перевожу злой взгляд на патриарха, который аж поперхнулся, сбившись с чтения очередного псалма. Если она упадёт без чувств, то я реально забью старого балбеса ногами до смерти, наплевав на последствия. И никто меня не остановит. Сообразив, что накосячил сверх меры, Корнилий, наконец, провозгласил:

«Радуйтесь всегда о Господе»

«Живите, новобрачные, Святая Троица да сохранит вас в благополучии».

После того как поп нас трижды перекрестил, я взял жену за руку, развернулся и спокойно прошествовал к выходу. Перед нами склонились в поклонах удивлённые и изрядно вспотевшие бояре. Иностранные послы ничего не поняли, но тоже порядком утомились от затянутого ритуала.

На выходе нас приветствовал народ попроще, удерживаемый на расстоянии шеренгой легионеров. Публика явно ликовала, многие уже поддали, и это только начало. Массовые гулянья запланированы на Красной и Болотной площадях, где выставят столы с закуской и выпивкой. За порядком призваны наблюдать Первый легион, почти вся полиция Москвы и особый отряд Дунинна. Ещё и периметр города за две недели был перекрыт Калужским и Тульским полком. Спецслужбы тоже не зевали. И мои опасения оправдались. Кроме обычного криминала, которого было выловлено под три сотни душ, в сети безопасников попало несколько заговорщиков. Причём речь шла не только об остатках церковно-боярской хунты, которую я ещё не казнил. Были схвачены люди лидеров раскольников, отправленные смущать народ и возбуждать смуту. Путчисты так вообще сподобились на целых два отряда, которые должны были меня убить. Наивные чукотские юноши! Они же сами облегчили мне жизнь и развязали руки.