Чёрный Город - Ольховская Влада - Страница 11

– Претензия принята, в следующий раз постараюсь избежать, тут, видишь, поддался искушению, дополнительных приключений захотелось, – невозмутимо объявил Марк.

Вен тут же побагровел от смущения:

– Да я не пытаюсь тебя обвинить, ты что! Просто… Костика нет, нас и так только двое осталось…

Их даже не двое, они по одному, но Марку не хотелось объяснять это – и настроения не было, и бесполезно Вену что-либо объяснять, если он что-то вбил себе в голову. Так, он уже несколько лет держался за непробиваемую веру в то, что они трое – друзья детства, почти братья, просто не по крови. Раньше Марк еще пытался напоминать ему, что они не могут быть друзьями детства хотя бы потому, что не ровесники – Вен на шесть лет младше, они пересеклись пару раз в Пригороде-4, разъехались и встретились уже тут. Потом стало ясно, что у Вена свой мир со своей историей. Прежде это было смешно, сейчас – грустно, ведь при таких искренних убеждениях и боль от потери Кости была сильнее.

Поэтому Вен и считал, что им нужно держаться друг за друга. А Марк ни за кого держаться не хотел, да и в поддержке не нуждался. Кое-как оторвав от себя Вена, он готовился выпроводить гостя вон, говорить им все равно незачем. Однако Вен с неожиданной для человека его комплекции ловкостью вывернулся и сам прошел дальше в дом, на кухню.

– Спасибо за приглашение! – нарочито громко, так, чтобы было слышно на улице, заявил он. – Я и сам рад поговорить про Костика!

Марк только головой покачал: когда Вен хотел что-нибудь скрыть, получалось настолько очевидно, что проще уж было правду на главной площади проорать, и то меньше внимания бы привлекла. Однако то, что он пытается тут изображать секретность, все-таки интриговало… Он-то что мог узнать? Вен работал специалистом-наладчиком, от полиции был бесконечно далек, да и остротой ума не отличался. Скорее всего, сам придумал тайну, сам в нее поверил… но проверить стоило, да и делать больше нечего.

Он присоединился к гостю на кухне, кивнул на банки с остатками кофе и чая, но Вен лишь отрицательно покачал головой, причем с таким энтузиазмом, будто пытался стряхнуть с макушки паразитического псевдо-кальмара. Он торопливо достал из поясной сумки личный компьютер и теперь что-то на нем разыскивал.

– У тебя тут прослушка не установлена? – уточнил Вен.

– Без понятия… Я бы не стал устанавливать: сам с собой я не говорю, а людей не пускаю, если сами не ворвутся.

– Ты понимаешь, как я из-за тебя рискую?

– Я даже не понимаю, зачем.

– Неблагодарный ты человек, – укоризненно посмотрел на него Вен. – Но в память о Костике я не могу отступить! На, гляди!

Он повернул к Марку монитор компьютера, на котором уже была открыта запись – похоже, фрагмент видеобеседы. Маленькая камера личного компьютера кое-как захватывала двух людей, даже при том, что они потеснее прижались друг к другу, чтобы точно попасть в кадр. Мужчина и женщина старшего возраста, оба в рабочих комбинезонах, женщина очень похожа на Вена – точнее, он на нее. Вену не нужно было объяснять, что это его родители, Марк помнил их еще со времен Пригорода.

Знал он и о том, что с ними случилось позже. В Пригороде они считались ценными специалистами, там завели ребенка, там прожили большую часть жизни, так и не дотянув до Черного Города. Они, вероятнее всего, и мечтать об этом перестали, их вполне устраивал Пригород… проблема заключалась в том, что Пригород перестали устраивать они. Один из супругов получил понижающий коэффициент, то ли по возрасту, то ли по еще какой причине. С таким коэффициентом следовало уехать, остальные члены семьи могли остаться, но они не захотели.

Роман и Елена Сычкины сумели многое пережить вместе, и они не собирались разлучаться, поэтому вместе направились на бессрочное дежурство в одну из наблюдательных башен – Марк не помнил точный номер их Объекта, да и не имело это такого уж большого значения. Вен, обожавший родителей, хотел поехать с ними, но это запретили как раз они. Они вполне справедливо считали, что подросшему сыну нужно получить профессию и завести семью, а сделать это в Объекте, где кроме него только мать и отец, проблематично. Вен неохотно согласился, но после получения профессии выбирал Объекты поближе к семье и постоянно выходил с родными на связь вопреки всем запретам.

Он сейчас действительно рисковал, показывая Марку это: после нападения хазаров любая связь по личным нуждам оставалась под запретом. Однако Вен не был бы собой, если бы отказался от ежедневных бесед с родителями, а они неожиданно сообщили кое-что важное.

Он запустил видео, и разговор просто возобновился – похоже, Вен обрезал запись чуть ли не посреди реплики.

– …Не коснется, – говорила Елена. – Но для Марка это будет очень важно. Еще раз: данные не подтвержденные! И все же очень многие люди, которых мы уважаем, верят этим слухам, есть повод для беспокойства. Говорят, что в ваш Объект уже выдвинулся кто-то из Воплощений.

– Мы не знаем, кто именно, – подхватил Роман. – И никто не утверждает, что будет прямой допрос Марка, но… Ему не помешало бы подготовиться!

На этом запись оборвалась, Вен быстро спрятал компьютер обратно в сумку и с тревогой посмотрел на собеседника. Марку, пожалуй, тоже следовало сейчас чувствовать такую тревогу, но ее почему-то не было.

– Откуда твои родители такое знают? – только и спросил он.

Вен, явно ожидавший другой реакции, от удивления даже не стал возмущаться и ответил по делу:

– Так они же часть разведывательного сектора, они в башне работают, много с кем общаются… Подожди, это все ерунда! Ты почему не в ужасе?

– Лимит за месяц исчерпал.

– Ты что, не знаешь, что такое Воплощение?!

– Нет. И ты не знаешь.

– Ну… не знаю, – еще больше смутился Вен. – Но догадываюсь!

– Точнее, воображаешь. Наверняка ты сказать не можешь, а даже если бы мог… Что я тут сделаю?

Как и все жители территорий Черного Города, Марк слышал о Воплощениях – в основном домыслы, густо замешанные на ужасе и восторге. Близкий круг, элитная охрана, последняя линия обороны… и прочие громкие эпитеты. Если же нужно было дать четкое описание того, что представляют собой Воплощения Черного Города и на что они способны, разговор либо сворачивался, либо сводился к многозначительным «Э-э», «Ну-у…» и «Такое вслух не говорят, понимать надо!»

А без толковой информации вдвойне справедливым становился вопрос, который задал Марк: делать-то что с этим? Даже если это Воплощение – демон, идеальная машина или истинный правитель Черного Города, как к такому подготовиться? А только продуманные действия Марка и интересовали, бегать кругами и причитать он был не склонен.

Вен явно не заглядывал в своих прогнозах так далеко, но и отступать не собирался:

– Подготовиться к разговору как-нибудь!

– Как? Переодеться во все чистое и оформить завещание?

– Как ты можешь относиться к этому так несерьезно?!

– А не к чему пока относиться.

– Да уже того, что известно о Воплощениях, достаточно, чтобы подбирать слова заранее! Для любого из них такую стаю хазаров разделать – все равно что пальцами щелкнуть! Они сносят города, они могут уничтожить любого «Колосса»…

– Ты это лично видел? – прервал его восхищенную песнь Марк.

– Нет, но…

– Так давай сначала посмотрим, а потом будем действовать по ситуации.

На сей раз Вену возразить оказалось нечего. Он попробовал возмущенно сопеть и скорбно поджимать губы, однако на собеседника это должного эффекта не произвело. Пробормотав что-то про дьявольскую неблагодарность, Вен все-таки рванулся к выходу, да на такой скорости, будто из пушки собой выстрелил.

Вины и сожаления Марк не чувствовал, мысли снова устремились к смерти Кости. Все-таки там слишком много странного… Место. Время. Действия перед смертью. Да еще и способ… Он пытался воспроизвести в памяти все, что видел в тот день. Многое получалось, но этого было недостаточно: он толком не рассматривал труп, не было ни времени, ни желания. Марк готовился умереть, он не думал, что эти знания понадобятся! Поэтому теперь образ мертвого тела был исчерчен всполохами пламени и укутан черным дымом, но даже так что-то не давало хирургу покоя. Что-то странное было в самих ранах… Вот только что?