Брандвахта (СИ) - Гор Александр - Страница 6

Из Белой выносило сцепку буксира и баржи. Как бы не ту самую, что мы вчера видели поднимающейся вверх по течению. Похоже, неуправляемую, поскольку она двигалась кормой вперёд. Причём, не строго вдоль течения, а немного развернувшуюся поперёк потока воды.

— Её же сейчас в нас впечатает!

Нет, пронесло. Баржу подхватил поток воды, которую несёт Караидель, и отбросил от входа в затон.

— Андрей, а что это плавает? — указала Наташа рукой на какие-то бело-чёрные комки, болтающиеся на глади затона.

— Кажется, чайки. Дохлые чайки. А я смотрю, пока нас на палубе не было, никто со стола ничего не поскидывал. Да что же, ёлы-палы, такое происходит?

6

— Ага, — подтвердил Сергей. — Я тоже видел дохлую ворону, когда бегал следы смотреть.

— Слушай, Серый. А ты не пробежишься вдоль затона по соседям? Ну, узнать, как у них дела, не замечали ли они ещё каких странностей. Пока я в рации эти грёбанные конденсаторы меняю, — попросил Андрюха.

Матросу было влом, но ещё и разбирало любопытство, так что он, вздохнув, снов потопал по прогибающейся сходне на берег.

— А нам что делать? — растерянно спросила Наташа.

Ни к кому не обращаясь, поскольку ни я, ни Венерка, ни Василий ничего ей посоветовать не могли, а Андрей уже утопал в радиорубку.

— Наверное, ждать Барисыча. Не дождёмся его или дежурную смену, вместе на автобус пойдём. А уж из центра вы к дяде поедете, а я на вокзал, к поезду.

— Ну, и я с вами, — объявила Венера. — Мне завтра с утра на работу в ларёк.

— Ой, а там пожар какой-то, — ткнул Васёк пальцем куда-то на север. — Такое чёрное облако дыма…

И действительно. Над домами, виднеющимися вдалеке на возвышенной части города, была видна гигантская туча чёрного-чёрного дыма.

Венера аж ахнула, испуганно прикрывая рот ладошкой.

— Это же какой-то из нефтеперерабатывающих заводов горит! С ума сойти! Ну, всё! Снова ждите повышения цен на всё из-за того, что будет дефицит бензина.

Охотно верю. Цены задирают каждый день: то у них доллар вырос, то транспортные расходы подорожали из-за стоимости топлива. Брата жалко: его Валя работает в фирме, занимающейся продажей контрактов на поставку нефтепродуктов. И какие теперь поставки, если Венера не ошиблась? А значит, под угрозой покупка ими квартиры. Вернее, уже запланированный её ремонт после обмена двух «однушек» на трёхкомнатную.

А вот и брат, молча подошедший к столу и нервно закуривший сигарету. Как будто этого ждали, за куревом потянулись и остальные. Включая Наташу, погрозившую брату кулаком:

— Убью, если маме проболтаешься!

— Ну, что, отремонтировал? — спросил я Андрея.

— Долго, что ли, перепаять два конденсатора?

— А чего тогда такой недовольный?

— Да хрень какая-то. Радиостанция треста молчит, сколько я её ни вызывал. Там же, в отличие от брандвахты, радисты круглосуточно дежурят. Покрутил ради интереса приёмник, и никого в эфире не услышал. Вообще! Ни на одной волне. Хрен знает что! Я даже подумал, что приёмник окончательно сдох. Нет, атмосферные разряды ловит. Шум из-за этой магнитной бури стоит такой, что офигеть можно. А вы тут чего такие притихшие?

Новость о пожаре на нефтеперерабатывающем заводе заставила его подскочить, и когда тоже увидел чуть возвышающуюся над многоэтажками тучу дыма, брат выматерился одними губами.

— Представляю, что там сейчас творится! И сколько времени это будут тушить. О, а вон и Серёга бежит.

И ведь действительно бежит, хотя туда матрос уходил, лениво переставляя ноги.

— Данилыч, там такое, просто п*здец какой-то! — выпалил он, взлетев на палубу.

— Ну! — поморщился Андрей, бросивший косой взгляд в сторону женщин.

— Представляешь, все мёртвые!

— Как мёртвые?

— А так! Холодные уже. Люди, собака, что на цепи у сторожа причала, птицы, опять же. Единственный живой — это моторист Гришка, который как три дня назад ушёл в запой, так до сих пор и бухает на своей полуразобранной калоше. Только ему всё пофигу, и ничего рассказать мне он не смог. Говорит, всю ночь бухой проспал, а утром по-новой накатил, и ничего его не колышет.

— Милицию не вызывал? Там же у сторожа телефон есть.

— Хотел. Да только телефон не работает. И воняет этим… Горелым радиоприёмником. Как и переносной телевизор в сторожке.

Новости шокирующие. Уже не только Венера глаза округлила, но и Наталья растерянно ресницами хлопает. Да что там про женщин говорить, если я сам несколько прихренел. Впрочем, это ещё один пазл в мозаику, которая, кажется, вот-вот сложится во внятную картинку.

— В общем, надо в город идти, — закурив ещё одну сигарету, сделал вывод брат и повернулся к Сергею. — Венере, как я понял, уже домой хочется. Вот возьмёшь её, Вовку, и прогуляешься до конечной автобуса. Насколько я помню, там есть телефон-автомат. С него и позвонишь на «ноль два». На крайний случай, где-нибудь в магазине попросишь позвонить: ситуация-то чрезвычайная, должны разрешить. А получится — обзвонишь и раздолбаев, которые не пришли нас менять, и Барисыча. Напомнишь, что его тут Наташа с Васей ждут. Телефоны помнишь?

— Ага. Щас, только сигареты возьму.

— На всякий пожарный, купите какой-нибудь жратвы.

— Купим.

— А мы как? — жалобно спросила Наталья.

— Сидите и ждите, когда Рустам приедет. Он вас мне поручил, ему я вас и сдам. А если у него не получается приехать, то Вовка вас проводит: ему всё равно на вокзал вечером пилить, вот и усадит вас в трамвай.

Шли довольно быстрым шагом. Настолько быстрым, насколько позволяла невысокая, коротконогая подруга Серёги.

— О, птица! Слышали? — резко остановился Сергей, когда мы уже почти прошли лесок. — Значит, всё-таки не все они передохли.

А ведь верно! Пока мы топали по дороге через лес, я не слышал ни единого щебетания, карканья или «причитания» чаек, с лёгкостью залетающих и сюда. А вот парочку трупиков птах на обочине дорожки видел.

Жилая застройка встретила нас гробовой тишиной. Ни шума машин, ни лая собак, ни петушиного пения. Из человеческих голосов — только какие-то пьяные вопли из двора одного из домов. Зато на конечной автобуса какие-то ухари споро тащили ящики со спиртным из киоска с расхлёстанным витринным стеклом.

— Вы чё, мужики, решили автобуса дожидаться? — заржал один из них, поставив ящик в багажный отсек ржавенького «москвичонка-каблучка».

— Решили. А вы не рискуете, бомбя «точку» прямо на глазах у милиции? — мотнул я головой в сторону милицейского «уазика», виднеющегося примерно в сотне метров.

— Ха-ха-ха! — заржал тот. — Ты что, с Луны свалился? Нету больше ни ментов, ни рейсовых автобусов. Да и народа в городе едва ли один из десяти остался.

— Что?

— Вот то! — посерьёзнел мужчина лет тридцати. — Вымерли все. Не знаю, что за хрень случилась, а только те, кто этой ночью бухой был, утром и проснулись. Вы ведь, небось, тоже с вечера квасили?

— Ну, было дело…

— Вот потому и живые. А все эти язвенники и трезвенники, в отличие от нас, бухариков, кони двинули. Так что, не зря один мой кореш говорит: надо пить. И пить надо всегда!

— Слушай, ты про то, что люди поумирали, не шутишь? — не поверил я своим ушам.

— Да какие уж шутки! — махнул рукой грабитель. — Вон, Зарипка на своём рыдване даже в центр с утра сгонял. Не поверишь: там даже на улицах покойники лежат. А уж магазины там бомбят на промышленной основе. Все эти ювелирки, бутики, магазины электроники обносят, только шум стоит. Идиоты! Бухлом надо затариваться, продуктами и «стволами». Мы, вон, тот самый «уазик» уже почистили. И вам тоже советуем наведаться за оружием хотя бы в школу МВД, пока народ не расчухал, что там оружейку можно бомбануть.

— А это… «вымирание» только в Уфе или в окрестностях тоже?

— Да хрен его знает. Мы ещё никого из приезжих из дальних окрестностей не видели. Говорят, на трассе жопа: куча машин с дороги слетела, побилось — море. Вон, даже в аэропорту самолёт, заходивший на посадку, вчера вечером рухнул.