Темный мир (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 6

А значит, выхода у него нет. Нападёт на одного из нас — и мы сможем применить обратный виток. Причём оба.

Ему остаётся только стоять на месте и принимать наши условия.

— Сеченов и Мечников! — воскликнул он. — Вот мы с вами, наконец, и встретились!

Наши фамилии он пропел так, будто мы не на складах находимся, а на сцене читаем пьесу Шекспира.

— Заканчивайте, Павлов, — попросил я. — Бежать вам некуда.

— И что же вы хотите? — пожал плечами он. — Прирежете меня здесь, как собаку шелудивую? Очень по-лекарски.

— Не двигайтесь! — велел Сеченов. — Стойте на месте.

— Мы не собираемся причинять вам вред, Владимир Харитонович, — помотал головой я. — Я даже готов простить вам тот факт, что вы проникли на мой завод. Мне от вас нужна информация. Больше ничего.

— Информация? О чём? Хотите получить рецепт препарата, который я создал на вашем заводе? Тогда спешу вас разочаровать. Не важно, где он был создан. Важно — кем!

— Отбросим эту лирику, — сказал я. — О препарате поговорим позже. Куда важнее — зачем вы вообще явились в Хопёрск? Только говорите правду. Поверьте, я могу раскусить ложь. Особенно вашу.

Павлов рассмеялся, но всё же не стал уходить от моего вопроса.

— Вы оба дали клятву лекаря, как и я, — сказал он. — Только сил у вас явно не хватает, чтобы понять глубину нашего призвания. В вашем Хопёрском районе зародилась настолько мощная некротическая магия, что клятва принудила меня сюда явиться. У меня не было выбора. Понимаете? Стал бы я соваться в эту глушь без веской причины? Разумеется, нет.

— Он разыгрывает нас, — нахмурился Сеченов, которому до сих пор не было известно всего, что удалось узнать мне.

— Нет, Иван. Он говорит правду, — произнёс я.

— Дилетанты… — вздохнул Павлов. — Утомила меня ваша компания, — он щёлкнул пальцами и произнёс. — Махаон! Вытаскивай меня отсюда!

И в этот же момент в моей голове прозвучал голос Гигеи. Одно-единственное слово.

«Спасайтесь!»

Предупредила о предстоящей опасности нас Гигея слишком поздно. Поскольку на весь проулок, в котором мы пытались задержать Владимира Павлова, обрушилась волна божественной силы. Нас с Сеченовым моментально пригвоздило к земле. Не разбились мы только потому, что мне оказала поддержку Гигея, а Ивану — Подалирий.

Из-за поднявшейся пыли мне было трудно разглядеть, что вообще происходит там, где только что стоял Павлов.

— Гигея! Что это? Откуда у Махаона такая сила? Он же бог-лекарь! — воскликнул я.

— Проблема в том, что он — боевой лекарь. Когда-то давно он был могучим воином. Подалирий воевал вместе с ним, но ему досталось куда меньше таких возможностей. Подозреваю, что он отдал свои боевые способности Сеченову, тем самым даровав ему обратный виток. Сам Подалирий не больно-то любит вступать в прямое столкновение, — произнесла Гигея.

Ответить богине я не успел, поскольку в последующие минуты произошло сразу несколько событий, которые изменили весь ход схватки. Чаши весов перетягивались несколько раз. Потому что в битву вступила третья сила.

Сначала я увидел, как под воздействием силы Махаона у Павлова появились магические крылья. В это же мгновение я осознал, что мой противник получил единственный путь к отступлению. Не вперёд, и не назад.

Вверх.

Теперь понятно, почему одну из разновидностей бабочек называют Махаоном. В этом мире у такой классификации точно есть логика.

Однако уже в следующую секунду я заметил, что Павлову взлететь не удаётся. Кто-то помешал его побегу. И это был…

— Что-то больно много богов развелось на моей территории, — произнёс в моей голове ещё один голос. На этот раз мужской.

Грифон.

Когда в мире смертных сталкиваются сразу несколько богов, сложно понять, что вообще происходит вокруг. Но я примерно осознал, каким образом Грифон помешал Махаону и его избраннику. Он изменил скорость ветра и плотность воздуха. Из-за этого Павлов почти потерял управление и начал взлетать куда медленнее, чем планировал изначально.

И тогда я понял, как я могу нанести ему последний удар.

В моей левой руке активировался обратный виток. Под покровом богини у меня хватит сил, чтобы атаковать на расстоянии. И теперь у меня есть законный повод нанести этот удар.

Сам Владимир Павлов мне урона нанести не пытался. Однако его бог чуть не раздавил нас с Сеченовым об землю. А если учесть, что в магических крыльях Павлова скоплена магия самого Махаона…

Настало время абсолютно законно оборвать кое-кому крылышки.

Я взмахнул рукой и поставил точку в этом поединке, прервав баталию как между смертными, так и между богами. Разорвал жизненные потоки в левом крыле Павлова, из-за чего его резко занесло в сторону, и он рухнул где-то за заводскими складами — в лесу.

— За ним! — тяжело дыша, прокричал Синицын, который успел нагнать нас только сейчас.

— Нет, стой, — подняв руку, произнёс я. — Пусть этот трус бежит. У меня совершенно нет настроения гоняться за ним ещё и по лесам, которые окружают Хопёрск.

Если он не может противостоять нам самостоятельно без помощи Махаона, значит, он слабее нас с Сеченовым. Он может действовать только исподтишка. Тайно, через интриги. Хотя стоит отметить, что уровень его лекарских способностей просто феноменальный. Он себе открытый перелом меньше, чем за минуту залечил. Обратного витка у него нет, зато лекарских там точно не меньше шести. Очень могущественный лекарь. Но крайне мерзкий человек, который готов пойти на всё что угодно, лишь бы достичь своих целей.

Тот же Сеченов совсем не такой. Он с самого начала соревновался со мной исключительно из спортивного интереса. А вот Павлов явно преследует другие цели.

— Алексей Мечников, — прозвучал в моей голове голос Грифона. — Как только останешься один, назови моё имя. Мы должны поговорить. Нам так этого и не удалось сделать после того, как ты помог мне. Это очень важно.

— Хорошо, Грифон, — мысленно ответил я. — Так и поступлю.

— Алексей! — прокричал мне Сеченов. — Он сбежал! Что нам теперь делать?

— Скатертью дорога! — махнул рукой я. — Пускай бежит. Хопёрский район он теперь в любом случае покинуть не сможет. Ему клятва лекаря не позволит.

И это, кстати, большая проблема. Получается, что и мы с Сеченовым надолго покидать Хопёрск не можем. Иначе наша клятва лекаря взбунтуется и заставит нас вернуться назад как можно скорее.

И такая ситуация будет нас терроризировать до тех пор, пока мы не разберёмся с некротикой в районе. А когда это произойдёт — большой вопрос.

Отсюда следует, что Павлов тоже застрял здесь вместе с нами. И скрываться в городе ему будет трудно. Мы быстро его обнаружим. Его лицо я навсегда запомнил. Так что велик риск, что он решит прятаться где-то за пределами города — в сёлах. А он вряд ли хочет надолго задерживаться в нашем городе. Значит, он теперь будет всеми силами искать некроманта, как и мы. И кто быстрее его найдёт…

— Тот и получит возможность стать главным лекарем в мире, — закончила за меня мысль Гигея. — Вернее, такая победа продвинет его к такой возможности. Главное — следовать клятве лекаря. Причём более рьяно, чем все остальные.

Я не стал отвечать ей, поскольку Сеченов с Синицыным уже умудрились о чём-то поспорить, а их голоса меня сильно отвлекали от разговора с Гигеей.

Но суть я примерно понял. Кто вылечит больше людей, создаст больше препаратов и уничтожит больше некротики, тот и сделает своего бога-покровителя верховным богом всех лекарей.

И я только «за». Чем быстрее Гигея станет верховным богом, тем быстрее я смогу получить новые уровни могущества. И тогда… Тогда лекарское дело в Российской Империи и за её пределами будет контролироваться нами. А уж я-то знаю, в каком направлении его стоит развивать. В отличие от того же Павлова, который первым делом начал трястись из-за своих патентов.

Стоп… А ведь на заводе остались его препараты, которые он создавал на протяжении нескольких дней. И с ними нужно что-то сделать. Хотя я уже знаю, как нужно поступить с его разработками.