Темный мир (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 12

Но речь не обязательно должна идти исключительно о романтике. Такая же связь имеется между родителями и детьми. Иногда между братьями и сёстрами.

А уж в данной ситуации она имеется стопроцентно. Ведь эти двое долгое время существовали как единый организм. Есть, пить, спать, даже в туалет ходить — всё вместе. Может, братья и спорят постоянно, но они пока что даже не осознают, насколько тяжело им придётся, если прямо сейчас, к примеру, они разъедутся по разным городам.

Да поначалу им будет тяжело даже в соседних комнатах находиться. Психика — очень тонкая и неосязаемая структура. С ней лекарской магией не поработаешь.

Как только Свитневы передали приличную сумму денег нашему главному лекарю, «кучер» Апраксин увёз их назад — в Сердобск.

У меня осталось лишь одно дело в амбулатории. Пора подвести итоги обучения среднего лекарского персонала. Я велел Юрию Сапрыкину, Анне Елиной и Игорю Лебедеву пройти в наш зал для совещаний. А сам специально задержался, чтобы переговорить с Василием Ионовичем Решетовым и другими терапевтами.

Решетов очень тепло отозвался об Анне. Сказал, что такой помощи он за долгие годы работы ещё ни разу не получал. Остальные терапевты тоже не стали сдерживаться и похвалили Сапрыкина за то, как грамотно он распределял пациентов.

А Игоря Лебедева я уже и сам оценил. Пиромант вопреки своим деструктивным способностям и длинному списку когда-то убитых им людей начал полноценную деятельность врача. Именно врача — образованного человека без лекарских способностей.

На наше собрание пришёл Иван Сергеевич Кораблёв, которому я предварительно передал все результаты итогового экзамена.

— Итак, друзья, — обратившись к моим ученикам, начал он. — Хотя нет. Я бы даже сказал, что с этого дня могу назвать вас коллегами. Пару месяцев назад Алексей Александрович подошёл ко мне с очередной, не постесняюсь этого слова, безумной затеей! Но как оказалось, из трёх совершенно не подготовленных молодых людей вышла прекрасная команда помощников лекарей, которые смогут поддержать нас в трудную минуту.

Мои ученики попытались зааплодировать, но Кораблёв сдержал их жестом руки. Потому что речь ещё была не закончена.

— Именно по этой причине, начиная с завтрашнего дня, вы будете официально устроены в мою амбулаторию, — сказал Иван Сергеевич. — Пока что я буду платить вам из своего кармана, но в ближайшие дни моё прошение должен принять орден лекарей. Если должности медбрата, медсестры и врача утвердят, вы станете частью нашего лекарского сообщества уже на уровне Саратова.

Кораблёв замолчал, но никто не спешил аплодировать, поскольку главный лекарь всё ещё держал руку поднятой. Он лишь обдумывал, как правильно выразить свою мысль.

— Прежде, чем вы начнёте ликовать и праздновать столь ценное достижение, коллеги, — продолжил он. — Я бы хотел сказать, что за это вы должны благодарить не меня. Я лишь в очередной раз пошёл на поводу у юного господина Мечникова. На деле же именно Алексей Александрович дал вам возможность пробиться сюда. Что ж… Вот теперь можете аплодировать.

В комнате, кроме меня и главного лекаря, было всего три человека. Однако хлопки заполонили весь зал. Будто мы с Кораблёвым стояли перед зрительским залом или даже трибунами громадной арены.

Кораблёв тут же вышел из зала. Я не стал тратить время и начал раздавать указания своим новым коллегам. С завтрашнего дня им предстоит трудиться в поте лица. Но они сами избрали этот путь. И возможность повернуть назад у них была. Значит, теперь они точно не пожалеют о своём решении.

— Друзья, моя основная речь окончена. Но раз уж мы остались наедине, — произнёс я. — Мне бы хотелось завести с вами одну беседу, которая никак не касается работы в амбулатории. Я дал вам образование и очень надеюсь, что вы не откажете в моей просьбе.

Ученики тут же закивали.

— Тем более, — добавил я, — эта просьба напрямую касается лекарского дела. Скажу вам прямо. Над Хопёрском нависла угроза некротики. Более того, человек, которого я подозреваю в этих злодеяниях, подобрался уже слишком близко ко мне и к моей семье. Однако я пока что не нашёл ни единого следа. Поэтому хочу попросить, чтобы вы тоже поучаствовали в поисках преступника.

— Простите, Алексей Александрович, а кто наш враг? — поинтересовалась Анна Елина.

— Хопёрская ведьма, — коротко ответил я. — Наверняка вы о ней уже много раз слышали. Но, разумеется, ни разу не видели. Обращаюсь с этой задачей я именно к вам, поскольку каждый из вас имеет определённые связи. Анна, вас я попрошу разузнать через отца, известно ли ему хоть что-то о местоположении этой женщины. Барон должен обладать хотя бы крупицами информации.

Анна Елина кивнула.

— Юрий, — обратился я к Сапрыкину. — То же касается и вас. Как бывший унтер-офицер, вы имеете связи с действующими городовыми.

— Я наведу справки, Алексей Александрович, — тут же кивнул он.

— Игорь, твою роль мы обсудим позже. Думаю, ты и так понимаешь, какой она будет, — уклончиво произнёс я.

Он без лишних слов понял, что я имею в виду. Мне может понадобиться его «огневая» поддержка.

Раздав указания, я направился домой. Пока мои коллеги собирают информацию, я буду готовиться к столкновению с ведьмой. Копить ману, следить за состоянием Кати и искать способы противостоять дистанционным атакам.

Как ей вообще удалось погрузить меня в сон? Она способна делать это с любого расстояния? Или же она в тот самый момент была в амбулатории? Затесалась среди пациентов? Теперь уже точно не скажешь. Хотя в теории можно посмотреть списки всех пациентов, которые пришли в этот день и…

Чёрт… А ведь их было больше сотни! И, возможно, неспроста. Что если она специально вызвала столько заболеваний, чтобы скрыться в толпе пациентов? Чтобы нанести по мне прямую атаку. Исключать такой вариант я не могу.

По возвращении домой я выяснил, что больше никаких инцидентов не было. Доброхот, Токс и Олег чередовались, следили за Катей и Серёжей. Но никаких проблем с ними более не возникло.

В этот день я решил улечься спать пораньше, поскольку события прошедшего дня сильно меня вымотали. Однако посреди ночи меня разбудил грохот на первом этаже. Поначалу я подумал, что это — дело рук Доброхота. Он иногда шумит, как и подобает домовому. Однако, спустившись на первый этаж, я осознал, что причиной грохота был стук в дверь.

На часах уже далеко за полночь. Вся семья Олега спит. Правда, странно, что их не разбудил этот шум.

Более того, Доброхота и Токса тоже нет рядом. Куда они все подевались?

Я решил встретить ночного гостя лично. Однако заранее подготовился к контратаке. Обратный виток был уже наготове. За окном громыхнула молния.

Странно… Впервые вижу, чтобы в марте была такая погода. Ещё даже снег до конца растаять не успел.

Я открыл дверь и… Тут же почувствовал опасность. Ведь передо мной стоял не человек.

Скорее некое порождение некротики. Громадное длиннорукое существо, чем-то напоминавшее обезьяну. Я даже разбираться не стал. Очевидно, что оно представляет опасность и для меня, и для всех жителей дома.

А потому сразу же ударил его обратным витком. Против некротики его можно использовать без предупреждения. Но…

— Твоя магия на меня не подействует, Мечников, — прохрипел он.

А затем замахнулся и вонзил когти своей длинной руки прямо в мою грудную клетку.

И сжал сердце.

Как только моё сердце лопнуло, будучи разорванным когтистой лапой неизвестного монстра, я тут же вскочил с кровати в холодном поту.

— Да быть того не может… — прошептал я себе под нос. — Неужели это был простой сон?

Нет. Определённо не простой. И не сон, а кошмар. Причём выглядел он слишком уж реалистично. Я буквально ощутил боль, когда рука монстра пронзила моё тело. Таких реалистичных кошмаров не бывает.

Произойти в нормальной медицине такое может только в том случае, если боль в реальном мире протечёт одновременно с кошмаром. Тогда во сне действительно можно будет связать ощущения с происходящим. Однако с моей грудью всё в порядке. Ран нет, сердце не болит. Только бьётся бешено, потому что мозг до сих пор не понял, жив я или нет.