"Фантастика 2025-63". Компиляция. Книги 1-27 (СИ) - Майерс Александр - Страница 147

Облизнувшись, Щелкунчик бросается на существо, по пути распахивая пасть.

До этого маг улыбался, но выражение его лица мигом меняется при виде того, что происходит. Кажется, он не в силах поверить, что его питомец не просто проиграл, а был проглочен за пару мгновений.

— Да как это… Ты кто вообще такой⁈ — выкрикивает он.

— Икунчик, — облизнувшись, отвечает монстрик и спрашивает, показывая лапкой:

— Адвал там?

— Д-да…

— Пасиба, — говорит монстрик и бежит по лестнице вниз.

Владения барона Ватагина.

Я понятия не имею, что происходит внутри. Мы прекратили обстрел и ждём, когда Щелкунчик совершит свою диверсию. Когда из поместья доносятся приглушённые выстрелы, я понимаю, что малыш уже в доме. Лишь бы он нашёл подвал и смог добраться до артефакта.

— Готовимся, — говорю я Хакасу.

— Так точно, — отвечает тот.

По лицам вижу, что спецназовцы не слишком рассчитывают на успех моего питомца. Их можно понять, я бы и сам на их месте не поверил, что какая-то рогатая мелюзга сможет отключить генератор замкового щита. Но они не знают, на что он способен, а вот я знаю.

Когда щит исчезает, наступает тишина. Я даже сам не сразу осознаю, что Щелкунчик выполнил миссию. А потом на моём лице наступает улыбка, и я приказываю:

— Огонь!

— Огонь! — эхом повторяет Хакас.

Пушки и маги выдают слаженный залп по незащищённому теперь поместью. Часть стены разлетается в клочья, лопаются окна, изнутри дома сразу же начинает валить дым. Ускорившись, я бросаюсь вперёд. Ну что, Ватагин, вот и пришёл твой час!

Когда я приближаюсь к крыльцу, барон сам выходит мне навстречу. Его лицо бледное, как мел, и он двумя руками держит перед собой меч. Он склоняет голову и говорит:

— Барон Зверев. Я признаю поражение. Прошу вас, примите мой родовой меч, как положено победителю и проявите милосердие к обитателям дома.

— К обитателям — с радостью. А вот к вам… Это вряд ли, — отвечаю я.

Ватагина начинает бить крупная дрожь. Подняв на меня глаза, он с трудом разлепляет губы и говорит:

— Ваше благородие, но…

— Вы помните, что я обещал? — перебиваю я.

— Да.

— Тогда о каком милосердии вы говорите? Вы знали, что вам грозит, когда решили объявить мне войну. Пусть и другие узнают, что случается с теми, кто не верит в мои угрозы.

— Барон Зверев, могу я кое-что сообщить вам?

— Слушаю.

— Я хочу, чтобы вы знали, что я был против объявления вам войны, но мне приказал это сделать мой сюзерен, граф Ярыгин. Я хочу, чтобы вы это знали.

— Всё?

— Всё, — ответил барон.

Короткий удар струны прерывает жизнь Ватагина.

Больше сопротивления никто не оказывает. Гвардейцы выходят наружу с поднятыми руками, переступая через тело своего господина, и затравленно смотрят на меня, ожидая такой же участи.

— Не надо так на меня пялиться. Если хотите сдаться, я принимаю вашу капитуляцию, — отмахиваюсь я.

Откуда-то из дома вдруг выбегает Щелкунчик. Увидев меня, он издаёт радостный вопль, а потом прыгает мне на руки. Чешу его между рогов и говорю:

— Молодец, Щелкунчик. Я знал, что ты справишься. С меня очень много вкусняшек.

— Пасиба! Мы сё? — спрашивает он.

— Здесь да. Теперь поехали обратно к Хрипунову. Что-то устал я от этой войны. Пора её закончить.

И как только я это говорю, у меня в кармане звонит телефон. Пересаживаю Щелкунчика на плечо и смотрю на экран. Это граф Самойлов.

— Слушаю, ваше сиятельство.

— Андрей! Ты разобрался с Ватагиным?

— Буквально только что, — глядя на тело под ногами, отвечаю я.

— Хм. Неужели Хрипунов узнал об этом так быстро?

— Что вы имеете в виду?

— Приезжай и узнаешь. Он решился выйти на переговоры, но сказал, что будет говорить только с тобой.

Российская империя. Недалеко от Санкт-Петербурга, владения графа Хрипунова.

Спецотряд я оставляю в поместье барона Ватагина. Пардон, уже покойного барона Ватагина. Хакас и его люди смогут разобраться со всем и без меня. Им надо лишь арестовать всех обитателей поместья и сторожить их, пока война не будет закончена.

А она будет закончена очень скоро. По той простой причине, что мне это уже надоело.

Беру в гараже Ватагина первую попавшуюся машину и выезжаю. Перед этим захожу на кухню и набираю с собой еды. Надо вознаградить Щелкунчика, да и самому подкрепиться не помешает.

Монстрик устраивается на заднем сидении и принимается поглощать вкуснятину. Я веду машину, жую бутерброд и размышляю.

Изнутри меня наполняет мрачное удовлетворение — гибель барона на крыльце собственного поместья станет хорошим уроком для всех, кто подумает обратить против меня оружие.

Не дают покоя предсмертные слова Ватагина. Похоже, что он надеялся, что я убью еще и Ярыгина.

Хотя то, что Ярыгин мой враг и наверняка затаил злобу после поражения в суде, я и без него понимаю. Вопрос лишь в том, насколько плотно Ярыгин связан с Черновым и не собираются ли они сделать что-то ещё?

Надеюсь, что у них хватит ума не продолжать эту войну. И лучше бы им остановиться. Сейчас я ограничусь тем, что уничтожу их вассалов, но в следующий раз могу оказаться не столь милосердным.

Вокруг поместья Хрипунова ничего не изменилось. Только тихо стало — поскольку граф согласился выйти на переговоры, обстрел прекратили. Но люди и орудия, само собой, остаются в боевой готовности. Неизвестно, чем закончатся переговоры, вполне возможно, что нам всё-таки придётся идти на штурм.

Когда подъезжаю к нашим войскам, меня сразу же встречает барон Писемский.

— Не буду спрашивать, в порядке ли ты. Что с Ватагиным? — интересуется он.

— Мёртв, — коротко отвечаю я.

Валерий Васильевич кивает и говорит:

— Я так и думал, что ты не станешь его щадить. Правильно сделал, Андрей. Пусть другие видят, что воевать с тобой — смертельно опасно.

— Дело не только в этом. Мы уже встречались с бароном Ватагиным, и я предупреждал его, что не стоит со мной связываться. Он не послушал. Ладно, с ним уже покончено! Где Хрипунов? — оглядываюсь я.

— Мы ждали тебя, он ведь сказал, что вести переговоры будет только с тобой.

— Надеюсь, он хотя бы выйдет к нам, или будем перекрикиваться через ров?

— Выйдет, конечно, — улыбается Писемский.

К нам присоединяются оба Самойловых, старший и младший. Виктор ещё не до конца оправился от ранения и опирается на трость.

— Где ты её взял? — спрашиваю я.

— Из поместья Рогова привезли. Не переживай, я тебе её верну. Всё имущество барона ведь по праву твоё, — отвечает он.

— Да перестань, зачем мне трость? Я отблагодарю вас за помощь иначе.

Виктор смеётся:

— Я шучу, Зверюга! Ты что, чувство юмора потерял?

— Надеюсь, Хрипунов не собирается упрямиться и признает поражение, — говорю я.

Мы подходим к куполу. Я на всякий случай держу перед нами парочку астральных щитов. Доверия к противнику нет ни малейшего.

Вскоре показывается Владимир Сергеевич. С ним два человека в военных мундирах, один из которых оказывается магом земли. Он создаёт мост через ров, и все трое подходят к нам.

— Добрый день, господа. Спасибо, что прибыли, — первым подаёт голос Хрипунов.

— Это вам спасибо, что образумились. Предлагаю обойтись без лишней вежливости и перейти сразу к делу, — говорю я, глядя противнику в глаза.

Хрипунов с ненавистью смотрит в ответ. Тяжело вздохнув, он произносит:

— Хорошо. Я готов сдаться и выплатить вам компенсацию, Андрей Алексеевич. Взамен я прошу вывести войска с моих владений и освободить все захваченные предприятия. Сумма более чем достаточная.

Владимир Сергеевич протягивает руку, и маг земли достаёт из-за пазухи скрученный в трубочку лист бумаги. Это оказывается акт о капитуляции, где уже прописаны условия и сумма компенсации.

Смотрю на цифру. Да, Хрипунов не поскупился, сумма и правда, достаточная. Только кто сказал, что я на это соглашусь?