Виноваты звезды (ЛП) - Рамсовер Джилл - Страница 7

Это и была сила. Это и была женщина.

Я наблюдала, как моя мать растила меня одна, и была свидетелем того, как системные предрассудки работали против нее на работе и даже в обществе. Мужчины, которые не хотели встречаться с ней, потому что у нее был ребенок, и мамы из родительского комитета, которые делали оскорбительные замечания, намекая на то, что моя мама - не такая мать, потому что она работает.

Она никогда не позволяла этим замечаниям задевать ее. Она никогда не переставала бороться за то, чего хотела.

Недостатки Дональда как мужчины проявились в его неспособности ценить женщин и дорожить их участием в нашей жизни. Проще говоря, он был куском дерьма, и я не собирался больше тратить на него свое время. Я завершил наш разговор, скомкав его визитную карточку, как только вышел из здания.

5

ИВИ

Мои чувства к Майклу разрастались быстрее, чем я могла себе представить. Он был таким же идеальным, каким я помнила его в старших классах, только теперь из плохого мальчика-бунтаря он превратился в настоящего преступника. Как я могла отдать свое сердце человеку, который может оказаться в тюрьме? Могу ли я любить человека, который причиняет боль другим?

В голове всплывали образы Дональда, но они лишь подчеркивали огромную разницу между этими двумя мужчинами. Один причинял боль людям, которых, как он утверждал, любил. Другой яростно защищал своих близких от внешних угроз.

Оба мужчины были опасны, но один из них вызывал бесконечно больше восхищения.

В глубине души я знала, что Майкл — хороший человек, независимо от его выбора профессии. Это был важный фактор, но почему-то не решающий. Мне нужно было поговорить с ним об этом, но разве разговор что-то изменит? Я хотела быть с Майклом больше, чем когда-либо хотела другого мужчину. Я никогда не представляла себя с преступником, но я не думала, что преступник может быть таким многогранным, как Майкл. Не все они были мультяшными бандитами или психопатами. В школе я узнала, какими сложными могут быть люди, но испытать это на себе с мужчиной, к которому у меня были чувства, было совсем другим. Это все усложняло.

Телефон зазвонил, когда я лежала в постели, погруженная в свои мысли. Мама делала последнюю попытку уговорить меня посетить вечеринку в честь ее пятидесятилетия. Я пыталась объяснить ей, что должна порвать с ней отношения ради собственного психического здоровья, но она отказалась принять мои желания. Установить границы было трудно, но невероятно необходимо, когда имеешь дело с расстройством. Если она не прекратит в ближайшее время, мне придется заблокировать ее номер.

Проблема была в том, что мне было жаль ее. Она была такой же жертвой, как и я, но я могла сделать лишь очень немногое. Она должна была сама предпринять шаги, чтобы освободиться. Я вела ее за собой. Я рассказала ей о своих мыслях о Дональде и сказала, что помогу ей, если она захочет уйти. Это был ее выбор — пожертвовать своим достоинством ради финансовой безопасности.

Эта мысль угнетала, поэтому я заставила себя встать с кровати и пойти в душ. Майкл должен был прийти на ужин, а мне еще нужно было купить продукты и привести в порядок квартиру до его прихода.

Когда пробило три часа, в мою дверь неожиданно постучали. Майкл появился за несколько часов до того, как я его ждала. К моему облегчению, я была продуктивна и выполнила все свои обязанности до его прихода.

— Ты не должен был приходить еще три часа, — поддразнила я его, когда открыла дверь.

Он озорно улыбнулся. — Я хотел тебя увидеть. Надеюсь, ты не возражаешь.

Если бы мое сердце было воздушным шариком, оно бы лопнуло от такого большого расширения. — Вовсе нет. Проходи". Я закрыла за ним дверь. "Я как раз собиралась съесть мороженое. Хочешь?

— Как я могу отказаться от мороженого?

Я достала свою баночку ванильного и бутылку шоколадного сиропа. — У меня не так много вариантов. Это мой лучший вариант.

Майкл взял ложечку и показал на ванночку с мороженым. — Тебе не нужны варианты, когда у тебя есть классика. Я так понимаю, ты любишь сладкое?

— Больше, чем я хочу признаваться.

— Тогда две ложечки.

Затем он сделал то, от чего у меня задрожали колени. Майкл Савин — бандит и татуированный крутой парень — подмигнул мне. Это была самая очаровательная, восхитительная вещь, которую я когда-либо видела. Мои яичники трепетали.

Слишком взволнованная для слов, я взяла шоколадный сироп и принялась заливать им свою миску. — Как прошел твой вчерашний день?

— Информативно. А у тебя? — Он налил себе сироп, и мы пересели за круглый кухонный стол. Я была приятно удивлена тем, как естественно он чувствовал себя в моем доме. Мне нравилось, что он чувствовал себя здесь как дома.

— День прошел хорошо. В полдень я выполнила несколько поручений, а весь вечер встречалась с клиентами. Мой график сильно отличается от графика большинства людей. — Мне было трудно совмещать график работы с прошлыми отношениями. В школе я работала в вечерних клиниках, и не один бойфренд возмущался моим отсутствием.

— К счастью, моя работа гибкая. Мы можем быть вместе в полдень, а не вечером, если тебе так удобнее. — Майкл вынул изо рта большую ложку мороженого, его губы скользили по тающим остаткам на ложке.

Я скрестила ноги и ущипнула себя, чтобы не отвлекаться. Это была прекрасная возможность затронуть тему его преступной деятельности, если бы я могла не потеряться в омуте похоти.

— Вообще-то, я много думала о твоей работе. Я не уверена, как об этом говорить, и я знаю, что мы только начали встречаться, но я чувствую, что это очень важно. Ты и Братва. Это меня беспокоит.

— Я бы удивился, если бы это было не так. Какая часть беспокоит тебя больше всего?

— Думаю, это зависит от того, чем ты занимаешься. Меня беспокоит, что ты окажешься в тюрьме, но я также беспокоюсь о том, что ты можешь пострадать. А я беспокоюсь о том, что мне придется беспокоиться, если это действительно имеет смысл. Я не хочу жить, постоянно задаваясь вопросом, вернешься ли ты домой ночью.

О, Боже. У нас было всего одно официальное свидание, а я уже говорила так, будто он сделал мне предложение. О чем, черт возьми, я думала? Я хотела поговорить о его работе, но не собиралась вести беседу, как ворчливая жена. Внезапно мое мороженое потеряло свою привлекательность. Я пристально смотрела на свою ложку, вбивающую шоколадные линии в тающий белый крем.

— Иви, посмотри на меня.

Я перевела взгляд на него.

— Это вполне разумные опасения, хотя я думаю, что твое воображение может быть более серьезной проблемой, чем моя работа. Она действительно не так опасна, как ты думаешь - по крайней мере, в большинстве дней это не так.

— А как насчет пули? Конечно, ты не забыл об этом.

— Это было другое. Не каждый день заместитель главы итальянской мафии предает свою семью и похищает дочь босса. Большинство дней довольно скучные, правда. Раньше я занимался посредничеством в сделках с произведениями искусства, но сейчас я в основном контролирую наши авторемонтные операции — слежу за тем, чтобы у нас были необходимые запчасти и нужные машины попадали к нужным людям. Это не совсем законно, но и не так уж опасно. Я не могу гарантировать, что никогда не окажусь внутри тюрьмы, но шансы невелики. На данный момент мы хороши в том, что делаем. Существует значительный уровень защиты между высшим руководством и парнями на местах.

Ну, это было не совсем обнадеживающе, но хоть что-то. Что еще более важно, я поверила ему. Я слушала, как люди лгут мне целыми днями. Я могла сказать, когда кто-то искажает правду, а Майкл был честен. Он ответил на мои опасения, не переходя к обороне в личных вопросах, когда мы только-только возобновили общение. Это свидетельствовало о впечатляющей эмоциональной зрелости, и это было так же привлекательно для психотерапевта, как и резкая линия челюсти или рельефный пресс.