Виноваты звезды (ЛП) - Рамсовер Джилл - Страница 3

Майкл стоял снаружи и ждал меня.

Он прислонился к элегантному черному автомобилю, телефон в руке, глаза прикованы ко мне. От его пристального взгляда по моему телу пробежала дрожь, но не от страха.

— Я уже начал думать, что ты выскользнула через черный ход.

— Мне жаль, что тебе пришлось ждать так долго. Тебе что-то нужно? — Я медленно спустилась по оставшимся ступенькам, пока мы не оказались на равных, по крайней мере, физически. Эмоционально я все еще не могла прийти в себя после того, как обнаружила, что он простоял на улице больше часа, ожидая меня. Что это значило? Я знала, что лучше не читать в мотивах людей, но я не могла не задаться вопросом, каковы его намерения.

— Не нужно извиняться. Ты понятия не имела, что я здесь. Я собирался перекусить, но потом понял, что тебе, наверное, тоже нужно поужинать. Я подумал, что мы могли бы пойти вместе и наверстать упущенное. — Он оттолкнулся от машины и подошел ближе. Мне пришлось откинуть голову назад, чтобы не спускать с него глаз.

— Я не знаю. Дружить с пациентами не разрешается. — Мой взгляд скользнул в сторону. Я разрывалась. Я хотела провести с ним время, узнать больше о его жизни за последние несколько лет, но это было бы нарушением фундаментального правила моей профессии.

Майкл шагнул вперед и кончиками пальцев завел выбившуюся прядь волос мне за ухо. — Это ужин, Иви. Это не обязательно должно быть что-то большее. — Его голос был чувственным мурлыканьем, которое я ощущала до самых глубин живота. Его слова говорили об одном, но его голодный взгляд и задетый тон говорили о другом.

За сотни часов работы в клинике я поняла, что люди могут рационализировать все, что угодно. Если их желание было достаточно сильным, они могли убедить себя, что небо больше не голубое. До того момента я не была уверена, что в полной мере испытала на себе такую иррациональную модель мышления. Голос внутри моей головы горячо доказывал, что ужин с Майклом будет сугубо профессиональным, и я помогу ему, продолжая наш разговор. К моему удивлению, меня охватило чувство уверенности. Я знала, что принимаю эмоциональное решение, но мне было все равно. Я не хотела уходить от него и возвращаться в свою маленькую квартиру одна.

— Хорошо, — прошептала я. — Что у тебя на уме?

Он ухмыльнулся и взял мою руку в свою. — Какое-нибудь тихое место.

Майкл подвел меня к пассажирской стороне машины, к которой он прислонился, и помог мне забраться внутрь. Через несколько минут мы сидели за маленьким столиком внутри заведения, где готовили лучшие китайские пельмени в Нью-Йорке — так утверждала вывеска перед входом. Мы разделили несколько блюд, вспоминая наши годы в католической школе Ксавьера. Разговор с Майклом заставил мир исчезнуть. Он обладал интуицией и по-настоящему слушал так, как мало кто умеет. Мне было трудно примириться с тем, что этот искренний, умный человек был преступником, который вел опасную жизнь. Мое сердце болело от осознания того, что мне лучше держаться от него подальше.

— Уже поздно, и мне действительно нужно идти домой. — По какой-то причине мой уход казался трусостью. Я даже не могла заставить себя встретиться с ним взглядом, предпочитая вместо этого сосредоточиться на очаровательном конденсате, стекающем по моему стакану с водой.

— Сегодня вечер пятницы. Ты уверена, что тебе нужно идти?

Мои глаза метнулись к его, и в тот момент, когда наши взгляды встретились, я почувствовала отчаянную потребность отказаться от своего заявления. Но именно поэтому мне нужно было уйти. Втягивание в орбиту Майкла могло привести только к разбитому сердцу.

— Да, я уверена. — Поход на ужин был скользкой дорожкой, но если я буду проводить с ним еще больше времени, то в итоге сделаю то, о чем потом буду жалеть.

Майкл настоял на оплате счета и проводил меня на улицу. — Где ты живешь? Я отвезу тебя домой.

Я была в нескольких минутах езды на метро от дома, и я никогда не говорила клиентам, где я живу. Черт, я не давала эту информацию мужчинам, с которыми встречалась.

— Иви, ты меня знаешь. Я не причиню тебе вреда, и я не позволю тебе идти домой одной так поздно ночью. — Его слова были напористыми, но не властными, и я почувствовала, как моя решимость рушится. Более того, я почувствовала желание, чтобы его губы прижались к моим.

Соблазнительно. Опасно.

Он был преступником и моим клиентом.

Прежде чем я поняла, что делаю, я кивнула, просто чтобы ослабить невыносимое давление, нараставшее между нами. На протяжении всей поездки домой я чувствовала панический страх перед уходом. Как можно было так разрываться? Какая-то часть меня настаивала на том, чтобы с Майклом ничего не происходило, но другая часть чувствовала, что мир может рухнуть, если я не увижу его снова, и не просто как своего клиента. Я потеряла себя в бурных эмоциях, что сделало поездку в машине зловеще тихой.

— Какой у тебя номер? — спросил Майкл, припарковав машину у моего дома. Когда я не ответила сразу, он поднял свой пронизывающий взгляд, атакуя меня своей интенсивностью. — Иви, мы уже все обсудили. Ты можешь мне доверять.

— Дело не в этом. Это моя карьера. Мои средства к существованию и репутация. Если просочится слух, что я тайком встречаюсь с клиентом...

Его пальцы поднялись и скользнули вдоль линии моей челюсти, перехватывая мои слова. Когда его большой палец провел по моей нижней губе, я думала, что заплачу от разочарования.

— Я знаю, что ты чувствуешь эту связь между нами, и я не думаю, что нам следует игнорировать ее. Есть причина, по которой наши пути снова пересеклись. Я не хочу ставить под угрозу твою работу, но я скорее попрошу нового консультанта, чем потеряю возможность видеть тебя. Решение за тобой, я не могу тебя заставить.

То, что он сказал, было правдой. Он мог попросить назначить нового консультанта. Встречаться с кем-то, с кем у меня был один сеанс, вряд ли можно назвать неуместным, не так ли? Кто-нибудь вообще узнает об этом?

Мой желудок бурлил от ядовитой комбинации волнения и нервов, а мой голос был лишен и тени своей обычной силы. — Пожалуйста, не заставляй меня жалеть об этом.

2

МАЙКЛ

На следующее утро я поздно отправился в путь к маме, проведя половину ночи в размышлениях о том, какой неожиданный поворот принял мой день. Вместо того чтобы проклинать судебную систему Нью-Йорка, я думал о том, чтобы послать им цветы.

Иви была одной из семидесяти двух ребят в моем выпускном классе. Единственным человеком, с которым я подружился в школе, была София, поэтому после выпускного класса я почти не думал о своих одноклассниках. Я никогда не относился к детям из трастового фонда, которые проводили выходные в Хэмптоне и мучились из-за своей безглютеновой диеты. Моя мама думала, что школа поможет мне увидеть путь вдали от Братвы, но время, проведенное там, только подчеркнуло, что я не принадлежу ни к какой группе.

Несмотря на то, что я чувствовал отчужденность от своих одноклассников, я был удивлен, что не узнал Иви раньше. Ее русые волосы должны были стать безошибочной уликой - мало кто обладает ее динамичным рыжим оттенком без услуг дорогостоящего салона. Ее кожа цвета слоновой кости была безупречной и прекрасно подчеркивала ее карие глаза. Если бы я был чуть более проницательным в подростковом возрасте, я мог бы заметить огненные крапинки золота, сверкающие в этих глазах, или бесшабашную несдержанность, скрывающуюся под ними.

Я подозревал, что Иви была так же не в своей тарелке в этой школе, как и я, просто она лучше это скрывала.

Когда я вышел из ее кабинета, я не планировал задерживаться, но обнаружил, что смотрю на здание и не могу от него оторваться. Это было одно из лучших решений, которые я когда-либо принимал. Разница в моем мировоззрении после одного простого вечера с ней была поразительной. Я превратился из Чарли Брауна, неспособного поймать чертову возможность, в Чарли Бакета с выигрышным золотым билетом. Если бы я не знал лучше, я бы сказал, что она накачала меня наркотиками. Я давно не чувствовал такого кайфа от жизни.