Ведьма, мы-же-на-ты! - Мамаева Надежда - Страница 2

Под стать домикам были и горожане. Во всяком случае, та троица досточтимых и уважаемых – так точно. Они стояли с противоположной стороны, под вывеской «Письма и отправления»: матрона в чепце и фартуке и с корзиной, какой-то сгорбившийся и высохший, точно мумия, старик и сбитая, точно сдобная булочка, девица с пышной пшеничной косой. Все они воззрились на меня с удивлением, переходившим в священный ужас.

Я в ответ лишь поджала губы, подхватила поставленный на брусчатку саквояж и, свистнув метле, с прямой спиной двинулась вниз по улице. И уже прошла мимо этих соляных столбов, как поняла, что хоть и знаю точный адрес моего трактира, но вот соотнести его с местностью не факт, что смогу быстро. Так что лучше бы уточнить.

– Где тут трактир «Задорная колбаска»? – задала я простой, казалось бы, вопрос.

И сразу три пальца указали мне путь. Но в трех разных направлениях. Старичок ткнул сморщенным перстом, больше напоминавшим кукиш судьбы, куда-то мне за спину, девица – вправо, а матрона – влево.

Я ничего не сказала, но так выразительно глянула на троицу, что они, побледнев, сговорились без слов и разом выдали нужный маршрут – собственно, туда, куда я и так шла, вперед.

Поблагодарив их в исконно ведьмовской манере, то есть пожелав темной ночи и великих свершений в ней, я пошла прочь. Метла летела рядом со мной, то и дело тыкая в бок черенком, словно приглашая присесть. Но я уже и так около суток летела на ней, так что к деликатным намекам была глуха. А на неделикатные могла и ответить ма… гией!

Саквояж же оттягивал руку, навевая мысли о том, что необходимых мне вещей можно было бы взять и поменьше. И вот та шаль и панталоны с начесом, заботливо уложенные мамой, точно в моей поклаже лишние… Так что, недолго думая, я водрузила последнюю на метлу. Летунья дернулась, выражая обиду. Зато мне стало значительно легче. И я пошла по городским улицам дальше, охапками собирая удивленные взгляды.

Меж тем дома закончились, и брусчатка под моими ногами сменилась грунтовой дорогой, которая, извиваясь от городской окраины, поднималась в гору. С одной стороны были поля, а с другой – лес. По обочинам же росли сорные травы, которые к осени так и норовили наградить путника колючками, цепкими семянками или оттяпать клок одежды, нанизав тот на шипы. Хотя были и растения, готовые и подзакусить лодыжкой нерасторопного путника. Например, живоглотка – та еще полумагическая пакость. Сейчас ее зубастые цветочки подувяли, но прыти не поубавили.

Я притоптала нахалку каблуком, когда та вздумала покуситься на мою юбку, и тихо предупредила:

– Еще раз попробуешь – испепелю.

Не знаю, поняла ли что-то кусачая зелень или убоялась одной только ведьминской ауры, а то и вовсе интонации, но отпрянула от дороги. Да и все растения, в ком теплилась магия, тоже.

И вот я наконец добралась до вершины холма, где стоял трактир… Постоялый сарай! Вот точное определение. Мимо него и шла та самая дорога, которую я видела, летя сюда над лесами и полями. Должно быть, когда-то это было неплохое заведеньице. Добротное, красивое, как и городок у подножия холма… Пару веков назад. А может, и больше. Надежная каменная кладка выступала над землей всего ничего. А дальше – дерево. Два этажа и чердак, сбоку – вход к конюшне, пристроенной рядом.

Этот дом был темным, глухим и неприветливым. В нем не жили годами – отличное место для ведьмы. А если там еще и привидение есть – просто здорово! Будет у меня вместо стража. Да и для любопытных местных – отличная тренировка. Психики. А если испугался, то и мышц. Может, этот трактир даже переделать в дом для укрепления тела и духа? А то мужи на ристалищах машут своими мечами, приседают-отжимаются безо всяких удобств, а девы истязают себя диетами-корсетами-зарядками… Зачем? Зачем все это, когда есть почти идеальный вариант занятий с призраками. «Почти» – потому что не все выживают… Хотя и после ристалища тоже… Только, боюсь, будет проблематично заманить кого-то на занятия…

Эх! А такая идея пропадает… Я бы ради нее даже призрака организовала, если своего в доме не завелось за это время. А вот кто точно здесь уже был – это мыши. Их приветственный помет обнаружился на полу, едва я переступила порог трактира. Внутри он был столь же привлекателен, как и снаружи: темный, холодный и необжитый. Я прошла через зал, мимо лестницы, которая вела на второй этаж и, думается, на чердак. Я постояла, пока глаза привыкали к темноте, уши – к абсолютной тишине, а сознание – к одиночеству.

Поставив саквояж рядом с одним из столов – старых, но добротно сколоченных, из тесаных досок, – я подошла к стойке. Наверняка за ней когда-то стоял бывший хозяин трактира или его жена. Провела пальцами по дубовой столешнице, над которой в балку был вбит ряд крючков. Не иначе как на них в свое время висели плетенки лука, чеснока, связки перца или пучки сушеных трав.

А слева от стойки была дверь, деревянная, массивная, скрипучая, как заржавевшие рыцарские доспехи… Она вела в небольшой коридорчик, а из него – на просторную кухню с плитой и огромной печью. За которой было сразу три выхода: в кладовую, прачечную и на задний двор.

Я открыла несколько кухонных шкафчиков и обнаружила массу посуды. Глиняной, деревянной и даже металлической: парочка ножей, тесак, тяпка для фарша, скоблило…

Когда же я вернулась в зал и решила подняться на второй этаж, то ступени на лестнице заскрипели. Да так протяжно и тоскливо, точно просильщики на паперти.

Комнаты для постояльцев оказались не в столь плачевном состоянии. Да, пыльно, да, голо, но зато почти все цело… пол – так точно. И даже не скрипел. Почти. А в одной я нашла даже приличную кровать с матрацем, подушкой, одеялом и, главное, постельным бельем! А заклинание очищения и вовсе примирило меня с тем, что заночевать придется тут.

Да уж… Не думала я, что окажусь в такой глуши. А ведь еще седмицу назад я работала в ковене… Черный диплом академии с отличием, талантливый специалист по проклятиям, и… вот я здесь, а перспективы мои там, в столице, накрылись медным тазом. А мне пора одеялом, ибо спать хотелось зверски. Но все же любопытство оказалось превыше, и я нашла в себе силы подойти к окну.

Оно было старым, с узором из свинцовых ромбов и щеколдой. Я подняла защелку и сильно толкнула окно. Оно пусть и не сразу, но поддалось. В лицо ударила зябкая ночная прохлада. Солнце уже село, и на лес, что был неподалеку, опускались густые тени. Но в сумраке еще можно было прекрасно разглядеть кучу мусора, что была навалена на заднем дворе. И среди этой серости алело, словно костер, рыжее пятно. Оно металось языками пламени, скулило, подвывая…

И этот вой пробрал меня до самых печенок. Я не выдержала. Буквально скатилась с лестницы, чудом не свернув шею, выскочила на задний двор и оказалась рядом с кучей. Там-то и увидела силки, в которые попал лис. Рыжий был измучен. Видимо, просидел тут уже изрядно. И что за гады так издеваются? «Смерть должна быть быстрой», – любил говорить папа. И я с ним полностью была согласна. Но те, кто умирали от его руки, этого заслуживали. А вот животное – оно было ни в чем не повинно…

Заклинание слетело с моих пальцев, перерезав веревку. И тут же лис стремглав помчался к лесу.

– Ну вот и первый удравший от меня постоялец, – тихо самой себе произнесла я и добавила: – Думаю, следующие гости появятся не скоро.

Как же я ошиблась…

На следующее утро, еще только-только рассвело, в двери трактира постучали с выгодным предложением обеспечить меня теплом и светом до конца жизни. А если точнее – прогуляться до костра. А что? Все логично: дай ведьме огня, и она будет согрета, пока у нее не кончатся дрова. Сожги ведьму – и ей будет жарко до самой смерти. Скорой. Но это уже детали.

Столь щедрое предложение высказал местный преподобный – молодой еще парень. Мой ровесник, если не младше. Конопатый, точно это у него, а не у меня в роду ведьмы были! Вот ведь не повезло ему с рыжиной!