Сонм Осколков. Том 1 (СИ) - "Кай" - Страница 14

Напротив стола, в другом углу гаража что-то вроде небольшого спортивного зала. Какая-то подвальная штанга и скамья для жима, блины и разные гири. А ещё буквально воняющая гнилью боксёрская груша. Уверен, ее придется выкинуть, если я не хочу выблевать легкие.

Взгляд скользит вдоль всего пространства, видя продолговатую яму в укрепленном полу, которая позволяла лазить под дном машины. Раньше я мог провалиться туда с головой, но сейчас даже если залезу внутрь моя голова будет выглядывать оттуда. Сейчас она была накрыта досками, чтобы не провалиться.

Вон кран с почерневшим металлом из-за сырости и того что он вечно протекает. Оголенный провод замотанный изолентой, который мы так и не превратили в розетку в свое время.

Столько воспоминаний. Приятных и теплых воспоминаний. Помню, как тут стояла машинка которой отец пользуется до сих пор. Мама купила немецкую старую машину, просто, чтобы вспомнить свою страну и перебрать ее сверху до низу. Ездит старенькая бэха до сих пор и не имеет проблем.

Новое воспоминание буквально обжигает разум. Виктор, кража, навык. Я уже никогда не смогу перебрать машину в которой рылся еще в своем детстве. Никогда не сяду за руль, не смогу насладиться скоростью внутри хорошей тачки. Меня начинает трясти от гнева и отчаяния. Не прощу. Не прощу ублюдка! Выпотрошу как ебучую рыбу!

— Навевает воспоминания, да? — рука отца легла на мое плечо, успокаивая.

Он неспешно подошёл к столу и коснулся нескольких небольших кирок, а после по инерции вытащил из-под стола уже большую. Раньше он работал ими, откалывал породу для проверки. Сейчас все заменили на иные процедуры и новые варианты сбора, но уверен дай отцу сейчас возможность, навыка он не потерял. Удар такой киркой проломит череп на раз. В свое время я даже пытался махать ей, однако тогда был явно слабоват.

— Да, навевает. Мама любила проводить тут время. Ей все никак на месте не сиделось, хотелось что-то сделать. Скучала по родине и решила найти себе занятие, чтобы не зацикливаться.

— Да, Жанна была именно такой.

Отец вздохнул подходя к тренажерному углу. Опираясь на ноги он попытался сдвинуть скамью, но его ноги заскользили. Со стороны это выглядело забавно.

— Эммм, сынок не против помочь?

Тихий фырк вырвался из моего рта на это заявление. Подходя ближе, перехватил скамью двумя руками и оттащил ее в сторону. Папа начал убирать пыль и сор скопившийся вокруг и вскоре я увидел четкую линию провала, которая ранее была заклеена скотчем. Убрав его, отец взял одну из отвёрток и поддев люк открыл его нараспашку. Внутри оказалась пыльная зелёная сумка, явно военного кроя. Я такие видел на барахолке рынка. Сумка явно старого образца.

Отец потянул ее вверх, с небольшим усилием доставая и ставя ее на пол. А после, просто кивая мне, говоря разобрать ее самому. Я не стал перечить. Тем более папа пошел закрывать ворота, явно желая отделить наше пространство от остального мира.

Сумка была старой, явно видавшей многое. Змейка заела, но язычок поддалась от усилия. Я попросту его оторвал, из-за чего линия змейки смогла разойтись пальцем. Первое, что бросилось в глаза, это оружие. Доставал я кобуру с пистолетом очень аккуратно. Но что удивительно, я мог его узнать. Это был…

— USP с патроном на 9 миллиметров, принятый на вооружение в немецких силовых ведомствах. Крайне надёжный, однако неудобен для скрытого ношения из-за достаточно большого размера. Я таким пользовался.

Число вернулся с новым ликбезом, однако я не мог оспорить его слова. Пистолет действительно был похож на оружие. Это был достаточно массивный ствол, который в кобуре особенно не спрячешь. В сумке так же был ещё один магазин и небольшая коробка с патронами американского образца.

Второй заметной вещью, стала выбившаяся из под военной одежды винтовка. Аккуратно вытащив ее полностью, я повернулся к свету. Охренеть…

— Британская L96A2, с какой-то модификацией дула. Высокоточная тактическая винтовка экстра-класса, отлично зарекомендовавшая себя надежной работой в самых тяжёлых условиях в различных армиях мира. Так же принята на вооружение немецкими силовыми ведомствами около 30 лет назад. Я также пользовался подобной несколько раз, только другой модификации.

Винтовка аккуратно легла на вытащенную одежду. Штаны и пара милитари футболок стали подстилкой для пистолета и винтовки. Бронежилет оказался следующим. Наконец в небольшом кармашке я нашел то что, искал. Военный жетон или как их еще называют медальон смерти. Небольшая плоская овальная плашка с прорезями по центру, позволяла легко его разломать на две одинаковые части. Такие были только в одной армии мира, в Бундесвере, вооруженных силах Германии.

— Жанна Рейсс, первая положительная группа крови. Номер 271252, пол женский, подразделение Bluthunde. Кровавые гончие? — изогнул я бровь.

— Поздравляю, Кондр. Ты узнал о своей маме много нового. Есть вопросы?

Отец явно забавляла моя реакция. Откладывая жетон в сторону, я снова порылся в сумке. Там нашлось ещё одно фото. Старое фото моей мамы, со времён когда она была на службе. Она была крепко сбитой женщиной, даже мужеподобной с очень широкими плечами и тазом. Ее руки были огромными, как и ноги. Она действительно была похожа скорее на медведя, чем на женщину. Волосы, завязанные в косу, отливали медью, будучи посередине между русыми и рыжими. А еще у нее были веснушки. Честно сказать, я был рад что, унаследовал их только немного. А ещё у меня были мамины зеленые глаза.

— Просто расскажи по порядку, пап.

— Хорошо. — мужчина неспешно присел как раз на скамью для жима и вздохнул. — Я уже не молод сынок, мне 46. Твоя мама была на год младше меня, сейчас бы ей было 45. Мы родились в то время, когда никаких кейпов и всего этого и в помине не существовало. В то время, когда спустя 20 лет после второй мировой Германия была насильно разделена на две противоборствующие части. Сейчас, это уже неважно, но тогда… Мы были разорванным народом, разорванным и потерянным, знающим, что нас разделили. Это было неприятное время. Я был из бедной семьи и не то, чтобы у меня был выбор. Я пошел на военную службу и смог там подняться в звании, отучиться и подняться еще выше. Твоя мама прошла тот же самый путь, только она в армию сбежала от своей семьи. Время шло, менялось. Когда Германия объединилась вновь, мы уже были на службе. Это было страшное время, но тогда твоя мама работала вместе с еще десятком таких же как она молодых и отчаянных, которые хотели хоть что-то изменить. Она была частью особого подразделения, которое охотилось на выживших нацистов и солдат СС. Конечно, суд над всеми виновными был показательным после второй мировой, но поверь мне, сотни людей ушли от этого суда. Новая Германия не могла их отпустить. Сначала они, потом террористические лидеры с востока. Твоя мама убивала очень плохих людей. А твой папа…

Мужчина на несколько секунд скривился. По его лицу бегала тень, будто он не хотел вспоминать прошлое, но заставлял себя. Ему явно не нравилось то, что он делал.

— Скажем так, если пуля твоей мамы не могла поразить цель, я отправлял свою пулю и от цели не оставалось и мокрого места. Как и бункера, где цель пряталась. После меня не оставалось вообще ничего кроме выжженной земли, уничтоженной залпами ракет или взрывчаткой. — папа дрогнул, отгоняя от себя прошлое. — А потом, начали появляться паралюди. Это была вспышка, чума охватившая весь мир. Один, второй, а после покатилось с такой скоростью и силой, что казалось никто не сможет это прекратить. Так и случилось. Появились СКП и Протекторат, пришли Губители, паралюдей становилось все больше и больше. Ты ведь помнишь, за кем охотились твои папа с мамой? Во что превратились недобитки и приверженцы Гитлера сейчас?

— Гезельшафт. — спокойно ответил я.

Организация о которой среди имперских парней следует вспоминать шепотом. Ходили слухи, что некоторые из наших специально крадут и куда-то увозят детей и взрослых, которых потом отправляют в Германию. Никто не хотел даже думать, что ждёт тех людей. Я вообще старался не вспоминать об этих слухах, считая их просто байкой. Сейчас осознаю, что очень зря.