Узник (СИ) - Жиглата Кристина - Страница 2

- Мальчик? – с некой издевкой в голосе повторяет этот «внучек» и ухмыляется.

- П-простите, - я растерянно смотрю на старика рядом. – Я думала у вас мальчик….

– Блядь.… Еще лучше! Ну не девочка же! – отвечает мой пациент, устало покачивая головой. - Дед, и где ты только берешь таких тупоголовых куриц?

- Я.… Я… Я…, - теряюсь и снова смотрю на старика рядом. – Простите…. Я думала ваш внук еще ребёнок…

Возраст нигде не был указан и мы его не обсуждали, поэтому вышло всё вот так глупо.

- С этим какие-то проблемы? – уточнил старик.

- Просто я…. В основном работала с детьми и.…

- Блядь.… Дед, забирай её отсюда и пусть валит нахер! – резко обрывает Камал. – Я еще раз тебе говорю: мне не нужны сиделки… Тем более вот такие вот.…

- Камал, будь повежливее, - спокойно говорит Виктор Леонидович. – Пока ты находишься в моём доме, я сам буду решать, нужна тебе сиделка или нет!

Камал сердито поджимает губы, его взгляд мрачнеет. Он исподлобья и недовольно смотрит на старика, а затем переводит этот убийственный взгляд на меня. Моё тело невольно напрягается, сердце в груди пропускает удар… Я уже понимаю, что мне будет совсем не сладко.

- Ты знаешь… Для меня уехать не проблема, - спустя некоторое время, говорит Камал, снова возвращая свое внимание к старику.

- Я тебя не отпущу. И давай закроем тему! – говорит тот, взглянув на меня. – Так что.… Вы будете работать с моим внуком или разрываем контракт? – спрашивает. А я вдруг вспоминаю про пункт о тысяче долларов компенсации… У меня нет таких денег. А с таким человеком как Виктор Леонидович вступать в спор чревато ужасными последствиями. Вряд ли он аннулирует этот пункт договора или согласится на то, что произошла ошибка, отпустив меня без выплаты этой чертовой компенсации. Он уделил мне внимание, потерял свое время, а значит, имеет право получить свою компенсацию. А я не могу её выплатить.

Но как…. Как мне оставаться в одном доме с этим мужчиной, когда он совсем не скрывает того, что не рад моему появлению.

Только вот, выбора у меня нет.…

Будет явно нелегко, но я должна выдержать и справиться. Ради своих родных. Ради нашего дома и нашей свободы.

Больше я нигде не смогу заработать такие большие деньги и так быстро, поэтому… Нужно взять себя в руки и просто исполнить свою работу.

- Отказывайся, иначе пожалеешь, - вдруг говорит Камал, увидев мои сомнения. Видимо он надеялся на то, что я испугаюсь и убегу прочь.

- Я буду работать с вашим внуком! – говорю уверенно, взглянув на старика. На Камала я намеренно не смотрела, потому что знала, что в этот момент увижу в его глазах.

Боже, помоги…

Меня явно ждут адские муки.

- Отлично.… Рад это слышать, потому что у меня больше нет времени искать ему новую смотрительницу, - говорит старик. – Камал, веди себя хорошо! И давай, чтобы было не так как раньше, с прежней сиделкой…, - говорит как-то двузначно, вызывая во мне подозрения и сильное волнение.

- А что было раньше с прежней сиделкой? – спрашиваю испугано, судорожно сглатывая.

- Я прикончил её, - вдруг говорит Камал, взглянув на меня таким убийственным взглядом, что я едва не потеряла сознание.

- Камал! – рычит Виктор Леонидович. Камал ухмыляется, и отъезжает в сторону, к окну. – Не слушайте его.… Он лжет.

- Ну как лгу.…, - всё не угомоняется этот придурок, продолжая меня пугать. – Это с какой стороны посмотреть…

Старик одаривает внука недовольным взглядом и, кивнув мне на дверь, говорит:

- Пойдемте, выйдем. Поговорим наедине, в более спокойной обстановке, - мне ничего больше не остается, как последовать за ним.

Мы спускаемся вниз, и оказываемся в просторной гостиной. Виктор Леонидович садится на диван, и я тоже опускаюсь напротив него.

– Не слушайте его и не верьте всему, что он говорит. Камал вообще добрый, хороший человек просто бесится из-за того, что он сейчас находится в таком положении. Он считает это унизительным… Унизительным то, что я о нем забочусь. Что возле него постоянно кто-то есть и помогает ему, - объясняет. Я понимающе киваю. – Он был сильным, самостоятельным, вел активный образ жизни, а потом вдруг случилось это…

- Простите, может это не моё дело.… Но что произошло? – интересуюсь.

- Пуля… Было нападение. Это произошло год назад, - с болью в голосе говорит старик. Было очевидно, что он любит своего внука. - Раньше ему было хуже, а сейчас показатели его улучшились. Есть все шансы, что он станет на ноги, но… Пока никак. Врачи говорят нужен стимул, какой-то сдвиг, его вера и желание… Камал усердно работает над собой, хочет встать на ноги и верит что у него всё выйдет… Но всё равно что-то не так.

- Жаль, - бросаю. Ну а что я еще скажу.

- Не стоит, - отвечает Виктор Леонидович. – Камал не любит жалости, помните об этом, - добавляет, и я поспешно киваю. - Я хочу, чтобы вы были на чеку, и не велись на его провокации. И не забывайте, что вы работаете на меня, не на него…., - вдруг говорит старик, глядя на меня проницательным взглядом. – Все его просьбы вы должны согласовывать со мной.… Я оставлю вам свой номер. Если он будет у вас просить куда-то поехать, с кем-то связаться или сделать для него что-то.… Хорошенько подумайте, стоит ли это делать и стоит ли так рисковать. За нарушение условий, одна из бывших сиделок Камала поплатилась пятью годами жизни, поэтому…, - он замолкает, давая мне самой додумать, что меня будет ожидать в случае, если я пойду против него.

Вот поэтому я и боюсь таких людей и не хочу с ними связываться… У них свои «тараканы» в голове, свои правила, которые иногда переходят все границы адекватности.

Что ж… То, что происходит в этом доме, какие отношения между Камалом и его дедом, меня не касается. Мне главное продержаться месяц, получить свои деньги и вернуться домой.

- Не беспокойтесь. Я всегда отношусь к своей работе серьезно. Вы можете положиться на меня. Мне не нужны проблемы, - заверяю.

- Рад это слышать, - говорит старик, поднимаясь на ноги. – Пока можете ехать домой. На выходе вам выдадут пропуск. У вас есть два часа, чтобы собрать свои вещи и вернуться обратно. В шесть я уезжаю, поэтому хочу, чтобы к этому времени вы были здесь. Ровно в пять, возле ворот вас встретит Алла – одна из горничных. Она покажет вам всё в доме, и введет в курс дела.

Киваю и тоже поднимаюсь с дивана.

- Скажите… Что касается аванса?... – напоминаю. Мне нужны были хоть какие-то деньги, чтобы оставить бабушке и сыну на жизнь, пока меня не будет.

Виктор Леонидович кивает мне и говорит следовать за ним. Мы возвращаемся в кабинет, где старик вручает мне пятьсот долларов. Это больше чем мне было нужно, но я ничего не стала говорить по этому поводу. Деньги мне очень нужны.

И теперь, когда мне выдали такой аванс, я была просто обязана отработать здесь целый месяц и не подвести своего работодателя.

***

После короткого собеседования и решения всех сопутствующих вопросов, я возвращаюсь домой. Сообщаю бабушке новости и отдаю полученные деньги.

- Мы справимся, не волнуйся, - заверяет меня бабушка, не скрывая своей радости из-за того, что мне всё же удалось получить это место. Она тоже знала обо всех тех проблемах, которые оставил мне покойный муж и конечно, переживала.

- Пожалуйста, сообщай мне, если Игорек заболеет или если у вас будут какие-то проблемы. Я буду звонить каждый день по несколько раз… Будь на связи, - прошу не сдерживая слёз.

Прощаться с сыном было сложно и очень больно, ведь я никогда его так надолго не покидала. Но, к сожалению, у меня не было другого выбора.

Месяц.… Мне нужно продержаться месяц. Вот и всё.

Собрав все необходимые вещи, я прощаюсь с сыном и бабушкой и в назначенное время возвращаюсь в дом Виктора Леонидовича. Как он и обещал, меня встречает горничная. Мне выдают пропуск и уведомляют обо мне охрану.