Жемчужина боярского рода. Часть 2 (СИ) - Дэвлин Джейд - Страница 7

Куда они делись⁈ Ох, а сколько времени вообще прошло? Мне-то до сей секунды казалось, будто не больше часа. А на самом деле… сколько я спала? Бегала по лабиринту, разговаривала с богиней. День, неделю? А может, месяц? Год⁈ Или…

Тревога и непонимание вылились в то, что я рванула несчастную запертую дверь так, что она сдалась. Только заскрежетала зверским скрипом, будто сто лет не смазывали. Меня с макушки до пят прошило страхом — это ж сколько времени прошло, если, когда я в нее входила, никакого скрипа в помине не было⁈

— Вот нетерпеливая девица, не угонишься, — пропыхтели вдруг у меня за спиной. — Да погоди ты, не торопись. Нет там сейчас твоих друзей. В другом они месте.

— Где⁈ — Я живо обернулась, схватившись за волчий загривок, чтобы не упасть.

Пожилая женщина в белом платье и белом платке улыбнулась мне удивительно знакомой улыбкой. Я ее не знала, но и узнала одновременно. И голос узнала — именно с ней был тот разговор в пустоте, когда меня заставили выбирать между Милой и Алешкой.

— Твою просьбу я выполню, деточка, — сказала женщина. — Ты не беспокойся. У твоей сердечной подруги появился шанс снова стать молодой. Но для этого ей самой надо кое-что сделать, кое-чему научиться и кое-кого проверить.

— Лиса? — догадалась я.

— И его тоже. Но прежде — так называемых родственниц. Пусть сама решит, вернется ли она в их семью, войдет ли в род мужчины, захочет ли стать Волковой… — тут воплощение богини посмотрело на моего мохнатого спутника и снова улыбнулось, — или решит основать свой собственный.

— А я теперь что, Волкова? — Я даже растерялась как-то. — Не Барятинская? — И, дождавшись подтверждающего кивка, продолжила расспросы: — А прочему Волкова, а не Волковская? Роды без магии? Но я же…

— Ты, как пришедшая из-за грани, можешь и не знать, — коротко улыбнулась собеседница. — Да не вскидывайся, твой секрет из храма не выйдет, незачем это. Не просто так ты сюда попала и стала Ольгой. Ее душа ушла, но заступничество свое и память тебе оставила. А за подруженьку свою ближайшую и вовсе благодарна навечно. Вот и Алешу твоего попросила, чтобы именно он стал покровителем нового рода. Для того пришлось корни его будить, человеком не поковерканные, вглубь истории далеконько забраться, пока истинный облик предка найден был. И теперь ты не просто девчонка с пограничья, потерявшая магию выгоревшая боярышня, наследница не последней в свете семьи. Теперь тебе сила дана, чтобы новый род основать. Изначальный.

Я ее внимательно слушала, то ужасаясь осведомленности, то наматывая сведения на ус. Как про настоящую Ольгу услышала — морозом по спине прошибло, но быстро прошло. За что она меня благодарит? Мила и мне друг, разве можно было ее бросить?

— А в изначальном роду нет надобности боярскими суффиксами мериться, — закончила меж тем женщина. — Сейчас мало кто об этом помнит, навертели дуростей вокруг фамилий, какая знатнее да длинее. Но кому надо — те правду ведают. И помалкивают, позволяя дурням надуваться спесью, а простых людей величать изначальными именами.

— То есть Вьюжины… — тут же догадалась я.

— Больше других помнят, — кивнуло воплощение богини. — Они тоже ослабели с течением лет, но заветы предков чтут, и линия старших сыновей у них не прерывалась, как у тех же Снежинских. Ты почто спрашиваешь? Или выбрала уже между этими двумя петухами?

— Не дай богиня! — испугалась я, даже отступила на шаг и попыталась спрятаться за Алешей.

— Ну как знаешь, — усмехнулась женщина. — Только имей в виду. Без тебя один из них жить не сможет, а другой не захочет.

— В смысле⁈ — уже всерьез забеспокоилась я. — Что значит «не сможет»⁈ А еще того лучше — «не захочет»⁈ Да они меня знать толком не знают, а…

— Сказку про девочку — проводника с кордона ты будешь другим рассказывать, а эти глазастые попались. И умные, — добило меня воплощение богини. — Повезло еще, что про жемчужину они толком так ничего и не поняли. Но воля твоя, как решишь с ними, так и будет. Ты ничего не должна, мальчишка сам решил свою жизнь за чужую вину отдать.

— В смысле⁈ — взвыла я, окончательно запутавшись.

Но коварная богиня больше ничего не стала объяснять. Повернулась и пропала. Ушла в незнакомую дверь, которой секунду назад не было. Только на пороге оглянулась и поманила за собой.

А что мне оставалось делать? Я пошла за ней. И вышла в центральный зал храма, в котором было полно народу. Я увидела в толпе сразу и Снежинского, и Вьюжина, и своих дорогих родственников, будь они неладны.

Но ближе всех ко мне оказался пожилой господин высокого роста с гвардейской выправкой и таким властным взглядом, что, наткнувшись на него, как на стену, я притормозила. И с трудом подавила желание спрятаться за спину собственного пса.

— Госпожа Волкова! — объявило воплощение богини. Точнее, теперь божественного в женщине уже ничего не было, будто за время короткого пути оно испарилось. Просто женщина в храмовых одеждах. Богатых и строгих. Ой, это же мать-настоятельница, мне Мила ее в красках описывала!

— Вот как, — задумчиво произнес среди всеобщей тишины тот самый господин с властным взглядом. — Стало быть, Ольга Барятинская окончательно умерла?

— Ваше величество… — сунулся было ему под руку какой-то пронырливый тип в богато изукрашенном мундире.

Ага. Это царь, что ли? А чего он тут делает? Уже до царя добрались?

Местному правителю понадобился всего один косой взгляд, чтобы непонятный дядька так же шустро канул обратно в толпу, не пытаясь больше влезть поперек батьки в пекло.

А я в это время пыталась понять: где Мила? Нет, я понимаю, что его величество не пустое место, остановилась и почтительно поклонилась. Но сама продолжала шарить глазами по залу в поисках подруги.

— Ваше величество!

А вот и папенька Ольгин появился. За прошедшие годы я почти забыла его внешний облик. А он за это время еще больше поистрепался. Это ж как надо было кутить, чтобы, владея магией и имея гораздо большую продолжительность жизни, чем у простого человека, так поистаскаться к полтиннику⁈

— Ваше величество, прошу, не обращайте внимания на ветреные выходки вздорной девчонки! После того прискорбного случая моя дочь больна, и…

— Да уж лет-то вашей дочери многовато, чтобы быть вздорной девчонкой, — шевельнул бровью государь, рассматривая меня с ног до головы очень внимательно. А потом посмотрел на Алешу, тоже пристально так. Добился прямого волчьего взгляда в ответ и как-то слишком довольно усмехнулся в густые пшеничные усы.

А я вдруг вспомнила, что царская фамилия в этом мире вовсе не какие-то Романовы. Волковы они… Волковы. Великие князья, что им родня, но чином ниже, — Волковские. Ой, мама моя! А меня как храмовница назвала⁈

В голове лихорадочно крутилось устройство здешних боярских фамилий. Они всегда шли от трех источников: либо от зверя — покровителя рода, либо от стихии, с которой данной семье легче всего работать, либо от земли, с которой этот род вышел и где их родовой источник расположен по сей день.

Последнее — это как раз про Барятинских. И привязанный к земле источник считается одновременно и сильнее, и неудобнее всех других.

Но эти мысли про мироустройство мелькнули и пропали, когда Алешка вдруг выскользнул из-под руки, подошел к царю и бесцеремонно его обнюхал. Вдумчиво так, долго исследовал, а мы всем залом стояли в ступоре и боялись дышать.

Я все же опомнилась первой и сердито зашипела на пса, добравшегося в своих исследованиях до царских ботинок:

— Алешка, фу! Нельзя!

— Ну отчего же, милая боярышня? — совершенно спокойно возразил мне государь. — Ему просто интересно познакомиться с родственником. Не вижу в этом ничего предосудительного.

А-а-а! Он это сказал! Вслух! Все же родственник! Только этого мне не хватало для полного счастья.

— Государь, я прошу простить. — Папеньке все неймется, как я погляжу. Плохо, что за его спиной маячит знакомая физиономия какого-то сурового мужчины. От этой знакомости мороз пробирает вдоль позвоночника. Ба! Это же старший Снежинский! Даже не отец Игоря — дед! — Но сменить имя, стать свободной от родовых обязательств и основать новый род — это не просто появиться в храме в сопровождении зверя и объявить об этом во всеуслышание! Это…