От хороших жен не уходят - Рахманина Елена - Страница 5

Обида и разочарование жгли сильнее огня.

– На обеде поговорим. До встречи.

Объясняться по рабочему телефону, который, как я подозревала, прослушивался, не было никакого желания.

Но всё же реакция подруги говорила сама за себя. Слухи о нас с Жаровым распространялись по кабинетам, как споры бактерий, попавших в благоприятную среду.

Неожиданно ко мне пришло озарение. А не сам ли Жаров способствовал их развитию? Вдруг таким образом он решил подтолкнуть меня к желаемому ответу? Хитрый беспринципный… козлина!

Этот парень, что нас застал, ведь из его отдела. А значит, остановить грязные сплетни было вполне во власти Жарова.

Чем больше я об этом думала, тем сильнее распалялся мой гнев.

Вышла из кабинета, хлопнув дверью, и направилась в крыло компании, занятое Жаровым. И чем дольше шла, тем острее осознавала, что его отделу выделяют финансирования куда больше, чем нам. Данный факт оказался очередным болезненным открытием, разжигающим мою ярость.

Стоило войти в просторный кабинет, занятый рядом рабочих столов, как взгляды сотрудников обратились ко мне. Сначала безразличные, а по мере узнавания, кто стоит перед ними, – любопытные.

– Где Руслан Анатольевич? – с ходу интересуюсь, забыв про хорошие манеры и деловой этикет. Задним умом понимая, что меня запишут в стервы.

– У себя, – кивнул в сторону двери, самый молоденький из преданных ему миньонов, пока остальные хранили странное молчание.

Проследив за направлением его взгляда, обнаружила ещё одну дверь, на которой красовалось имя Жарова вместе с регалиями его научного статуса.

Сжав кулаки, без стука ворвалась внутрь Жарова. И зря.

Застыла на месте как вкопанная.

***

На меня уставились шесть пар глаз разной степени заинтересованности. Сглотнула, поздно сообразив, что помешала рабочему совещанию. И ведь подчинённые Жарова не подумали меня остановить, словно специально кидая меня в топку.

– Калинина, мы вроде вас не приглашали, – раздаётся весёлый голос директора по маркетингу, явно забавляющейся той неловкой ситуацией, в которую я угодила.

Открываю рот, пытаясь сообразить, как выкрутиться. Ощущая себя мухой, угодившей в вязкий мёд, рискуя лишиться лапки.

Взгляд в поисках спасения невольно метнулся к Жарову. Он изучал меня с бесстрастным видом хищника, в чей капкан я угодила.

– Моя ошибка. Калинину пригласил я. Должно быть, время перепутал. Ты не могла бы подождать меня?

Вспыхиваю, осознавая, что он обращается при всех ко мне так фамильярно. Но мне ничего не остаётся, кроме как стоять и смотреть на него растерянно и разъярённо одновременно. Этими простыми словами он практически подтвердил нашу тайную связь. Делая её вовсе не тайной.

Горячее внимание собравшихся жгло кожу. И я отлично знала, о чём они будут говорить за чашкой чая в перерыв. Отчего я ещё пуще разозлилась на Жарова.

Но ничего иного, как поверженно отступить, мне не остаётся.

– Извините, что прервала.

Покинула кабинет и тут же застонала от досады. Вот же пакость!

Подошло время обеда, но вместо голода ощущалась лишь тяжесть в животе. Устремилась в столовую, надеясь, что, если выговорюсь подруге, мне хотя бы немного полегчает.

Марина ждала меня у входа с горящими от любопытства глазами.

– Знаешь, Калинина, не думала, что ты можешь оказаться такой скрытной. А ведь мы знакомы с восемнадцати лет! – журит меня, беря под руку и подводя к стойкам со сложенными столовыми приборами и подносами. Собрала комплект и передала мне.

– Да ничего я не скрывала, – закатываю глаза, попутно выбирая, что смогу в себя засунуть при полном отсутствии аппетита. Тревожные мысли заряжали энергией не хуже калорий. И я продолжала оставаться на взводе, ощущая, как внутри меня всё вибрирует от переполнявших эмоций, которые не удалось вылить на объект досады.

– Да как же, вас с Жаровым не обсуждают разве что уборщицы. А мне, своей лучшей подруге, ты не сказала даже словечка о вашем романе! Даже не намекнула!

Мне оставалось лишь удивляться тому, с какой лёгкостью она поверила в сплетни.

– Да не на что было намекать, – удручённо шиплю, наклоняясь ближе к подруге, рассчитывая, что она по глазам поймёт, что я говорю правду, а коллеги, занявшие соседние столы, не узнают, что я грязная лгунья. Только вот не рассчитала, что, нависнув над тарелками с едой, край воротника хлопковой рубашки окажется в супе.

– Чёрт, – нервно принимаюсь исправлять оплошность салфеткой, пытаясь припомнить, есть ли в кабинете запасная рубашка.

– Как это нечего? Ты и Руслан Жаров. Это ведь самый лучший кандидат, чтобы утереть нос твоему муженьку. Он, хоть и редкая скотина, но красавчик. А кроме того, гений. Не то что Платон – отрицательная ветвь эволюции. Уверена, твой муж будет в ярости, когда до него дойдут новости. А я уверена, что кто-то из наших уже сливает ему информацию.

Сглотнула, соображая, что, скорее всего, так оно и есть.

Маринка выглядела настолько возбуждённой, что мне показалось, от новости про меня и Жарова она испытывает множественный оргазм. Прямо за этим столом. И мне даже не захотелось лишать её удовольствия своей жестокой правдой.

Невольно огляделась, ловя на себе любопытные взгляды коллег.

Хуже всего, что многие, если не большинство, могли бы решить, что я карьеристка, выбравшая самый лёгкий способ подняться наверх. От одной этой мысли меня перекорёжило.

Столько лет посвятить учёбе и работе, чтобы меня записали в постельные грелки для потехи более успешных коллег. Пожалуй, эта мысль больше всего не давала мне покоя. Раня до самого нутра.

– И что именно о нас рассказывают? – выдыхаю, елозя вилкой по остывшему пюре, надеясь, что по моему лицу нельзя прочитать истинные эмоции.

Подруга тоже подаётся вперёд, чтобы настроенные поблизости локаторы не уловили её слов.

– Говорят, Жаров от тебя без ума. Зажимал тебя в туалете, наплевав на все свои строгие правила, – сообщает подруга с такими горящими глазами, будто пересказывает сюжет бульварного романчика.

А я с каждым мгновением осознаю, как далеко разлетелась сплетня. И какими несуществующими подробностями она могла обрасти.

– Да это бред! – Сжимаю столовые приборы с такой горячностью, будто планируя вонзить их в тело Жарова, как в запечённую индейку, и выдаю на одном дыхании: – Между нами ничего не может быть. Каждый раз, когда к нему на стол попадали мои статьи или результаты исследований, он запарывал их, используя такие эпитеты, что я ощущала себя долбаной второклашкой, выполнившей домашнее задание с помарками. Да я никогда в жизни не стала бы встречаться с таким злобным, напыщенным и самовлюблённым типом, как Жаров!

Не сразу соображаю, почему Маринка смотрит на меня широко распахнутыми, испуганными глазами.

– Гм, – раздаётся сбоку от нас.

Я медленно, ощущая ужас ситуации, поднимаю взгляд, проходясь им по идеально выглаженной рубашке цвета морской волны.

Жаров стоял, убрав руки за спину. И явно слышал каждое слово.

Вот же засада.

– Ты хотела со мной поговорить, – напоминает он как ни в чём не бывало.

Впрочем, черты его лица так окаменели, что сомневаться в его хорошем слухе не приходилось.

– Да-да, я уже поела. А вы можете общаться, голубки, – предательница, которую я принимала за подругу, шустро подхватила свой поднос и умчалась в закат, пока я на неё смотрела, как на уплывающий из-под носа в открытом море спасательный круг.

Оставила меня один на один с большой проблемой. Ростом метр девяносто.

– Значит, я злобный, напыщенный и самовлюблённый тип, – заключает Жаров, устраиваясь на стуле напротив.

Несмотря на внушительные габариты, в его движениях считывается грация спортсмена, уверенного в каждом своём шаге. И это открытие заставляет мой мозг на мгновение зависнуть, как бывало с операционными системами предыдущих поколений.

Взгляд Жарова блуждает по моему лицу, затем спускается ниже, цепляясь за испачканный воротник. Удушливая волна смущения за собственную неуклюжесть ползёт по щекам. Рядом с Мистером Совершенство ощущение собственной неидеальности накрывает сильнее обычного.