От хороших жен не уходят - Рахманина Елена - Страница 2

Буквально взвыла в ответ на её гениальное предложение. Чёрт. И чёртова эта конференция, которую я никак не могла пропустить!

– Неужели эти ироды тебя всё-таки довели, Лерусь? – жалостливо и одновременно зло спросила подруга.

– Где я найду мужика? – захлёбываясь слезами, задалась я вопросом, даже не уточняя, зачем мне это нужно.

Подруга, логическими цепочками, строящимися в её голове, до горечи напоминала мою маму. Потому что была на сто процентов уверена, что в одиночку я просто не смогу утереть всем нос. Будто для всего мира без второй половины я стала калекой. Неполноценной. И всё это в двадцать первом веке в Москве.

– Да ещё и за одну неделю.

Как там Платон говорил?

Его слова врезались в память, словно выбитые на граните. Не стереть.

«Лера, без меня ты никто. Пустое место. Неужели ты правда веришь, что получила бы этот контракт? Прекрати. Да, мы работали над технологией вдвоём. Но лишь благодаря моему имени её заметили. А Окс мне просто помогала. Не делай из мухи слона».

Просто помогала. Помогала держать член в вертикальном положении.

Встряхнула головой, прогоняя колючие воспоминания.

– Не знаю. Я, может, кого из своих ухажёров попрошу тебя сопроводить. Как тебе идея? – искренне, без задней мысли предложила Маринка.

– Унизительная! – взвыла я в трубку, всё сильнее размазывая тушь по щекам.

– Ну-ну, подруга. Прекрати реветь. Тебя же на работе заживо сожрут наши же коллеги.

Легко сказать. Но я не могла. Похоже, все слёзы, накопившиеся с универа, решили вылиться из меня разом именно в этой туалетной кабинке.

– Знаю, – судорожно выдохнула я, безуспешно стараясь взять себя в руки. – Надо идти.

– Кстати, котс, – остановила меня Маринка, обращаясь ко мне нашим привычным уменьшительно-ласкательным прозвищем, – помнишь, я попросила своего таролога разложить на тебя карты? Так вот, с её слов, ты должна встретить мужчину своей жизни буквально прямо сейчас. Она мне как показала эту карту – а там ну чисто принц на белом коне. Я всё пытаюсь припомнить, есть ли у кого-то из наших коллег «БМВ»?

– Я езжу на метро, – шмыгнула я совершенно заложенным носом, не позволяя втягивать себя в эзотерические фантазии подруги, – мне надо закругляться. Вдруг кто-то тоже решит порыдать в туалете.

– Ладно, – разочарованно выдохнула Маринка. – Завтра встретимся. Обдумаем план спасения твоей жопы.

От позора, вероятно, хотела добавить она.

На прощание я промычала в ответ нечто нечленораздельное, с трудом переплетая новости от гадалки с насущной потребностью не упасть лицом в очень грязную лужу.

Попыталась немного отдышаться, прислушиваясь к звукам. Казалось, мне дико повезло, и в эту уборную никто не наведался.

Оторвала листы туалетной бумаги, громко высморкалась. И дёрнула за ручку двери, чтобы тут же врезаться в широкую мужскую грудь, обтянутую знакомой белой рубашкой. Без единой складки. Идеально выглаженной. Даже если бы я весь вечер на это потратила, у меня бы никогда так не получилось.

Остолбенела. С трудом подняла полный ужаса взгляд.

Передо мной стоял Руслан Жаров.

Обладатель докторской степени, множества патентов в области фармакологии. Автор статей и исследований. Миллионер (вероятно), филантроп (возможно), плейбой (эту часть его жизни я знать не желала!). И мой самый страшный ночной кошмар. Зарубивший десяток моих идей на корню как недостойных внимания.

Он смотрел на меня с высоты своего роста, как всегда, заставляя ощущать себя рядом с ним мелкой и ничтожной.

Пускай мы и работали в одной отрасли, но, к моему великому сожалению, мои исследования даже близко не получали такого признания, как его.

Светило. Гений. И вечная зудящая зубная боль. Только раньше эту боль разделял Платон. А теперь я осталась с ней один на один.

– Я помогу тебе, – ровным тоном заявил он, рассматривая моё покрасневшее лицо и воспалённые от пролитых слёз глаза.

Могла лишь представить, насколько паршиво я выгляжу. Наверняка кожа покрылась красными пятнами, нос опух, а глаза отекли от шока, что из них может выливаться такое количество жидкости.

– Что?

Захлопала ресницами, пытаясь сообразить, в каком таком исследовании он решил меня выручить. Впрочем, никакой помощи от него я принимать не собиралась.

– С конференцией, – без намёков дал он понять, что слышал каждое слово из моего разговора с подругой. А возможно, и не только. Как давно он здесь? – Я составлю тебе пару.

– Чего? – тут же ощетинилась я.

Стыд залил удушливой волной. И я с трудом глотнула воздуха.

Пространство вокруг будто заполнил жуткий голос. Напоминающий тот, что обычно сообщает о пожаре во время учебной тревоги.

«Внимание! Это ловушка, Калинина! Тебя снова хотят подставить! Немедленно покинь туалет согласно плану эвакуации!»

Суетливо попыталась обойти его. Но Жаров со всем присущим ему, до жути раздражающим спокойствием преградил мне путь, сделав всего лишь один шаг в сторону.

– Я всё слышал. Я тебе нужен, Калинина.

– Ты с ума сошёл?! – уставилась я на него во все глаза.

То, что я обратилась к Руслану Анатольевичу так неформально, говорило о высшей степени моего шока. Или паники. Потому что я терпеть не могла фамильярность. Границы в общении с коллегами – это моя личная зона комфорта.

Слёзы высохли сами собой. Я же, по привычке, выработанной стычками с мистером «ваши идеи вторичны», «вы, Валерия Викторовна, можете лучше, но не хотите», «это неудовлетворительно, вы точно окончили университет? Надо направить в отдел кадров запрос, чтобы проверили ваш диплом на подлинность», заняла боевую позицию, готовясь защищаться всеми возможными способами.

Жаров по обыкновению пожал плечами. К моему неудовольствию, слишком широкими для специалиста его уровня. Будь природа справедлива, человек с его умом имел бы куда более тщедушное телосложение. Либо мозги, либо фигура. Два в одном просто невозможно! Но увы, не в его случае. Этот индивид выиграл генетическую лотерею, и, в отличие от меня, ему даже не нужно было носить очков.

– Я проходил чек-ап, и врачи заключили, что я совершенно здоров, – сообщает с каменным лицом.

– Рада, что у тебя есть справка, – злобно прорычала я, запоздало соображая, что и кому говорю. Похоже, слёзы вымыли из черепа все мозги. А эйфория, накрывшая меня после избавления от литра солёной жидкости, всё ещё не отпустила.

Я испуганно замерла, опасаясь, что Жаров метнётся докладывать о моём непозволительном поведении директору по науке. А чтобы задобрить ценного сотрудника, моё руководство вполне способно было предложить Жарову заслушать мои публичные извинения в присутствии всех работников предприятия.

Но в ответ на мою реплику он лишь послал мне очередной пристальный взгляд. Под которым красные пятна на моих щеках наверняка заалели ещё сильнее. Не удивилась бы, реши он, что я по собственной халатности подхватила оспу обезьян в одной из лабораторий, и через пятнадцать минут сюда прибудут люди в защитных костюмах, чтобы следующие две недели держать меня на карантине.

– А тебе вот не помешает помощь доктора. – Он склонил голову, рассматривая меня как лабораторную мышь, которая должна была уже сдохнуть, но всё ещё подаёт признаки жизни. – Я, конечно, получил степень в другой сфере. Но тоже пригодится. Тебе.

Последние слова он выделил, сменив тональность своего голоса. Делая его несколько ниже, чем обычно. Настолько ниже, что он почти прошёл вибрацией по моей коже.

Едва сдержалась, чтобы не помотать головой, отгоняя это наваждение. Боже, а ведь он, похоже, любит изображать доктора в ролевых играх! Вот зачем мне эта ценная информация, да ещё и полученная против воли?

Я вконец потерялась. Какие у него мотивы? Не хочет ли он подставить меня? Перебрала в памяти все свои косяки, которые могли бы задеть его сферу интересов. Но ничего путного не обнаружила. Значит, ему я ещё не успела перейти дорогу.