Демонология по Волкову. Сноходцы - Тимошенко Наталья - Страница 7

До места добрались уже после обеда, когда и без того темный и мрачный день стал клониться к закату. По каким критериям Леон ориентируется, Алиса так и не поняла. Они проехали мимо небольшого городка, свернули с асфальтированной дороги на проселочную, потом снова свернули, на этот раз в лес. У Алисы неприятно кольнуло в груди, напоминая, как всего два дня назад они точно так же неслись по лесу, пытаясь спасти Мирославу.

По лесной тропе проехали около полукилометра, а затем машина остановилась.

– Дальше пешком, – коротко сообщил Леон, выходя наружу.

Алиса выбралась следом, огляделась. Места казались заросшими и дикими. Лес здесь был лиственным, а потому в это время года голым и мрачным. Темные стволы деревьев упирались в низкие тучи, легонько покачивались на ветру и будто стряхивали с туч мелкий дождь. Летом, возможно, здесь ходили люди, собирая грибы и ягоды, но сейчас вокруг не было ни души.

Леон вытащил из багажника машины два фонаря, один вручил Алисе, второй оставил себе. Немного подумав, шагнул влево, и Алиса, закинув на плечи рюкзак, поторопилась за ним. И очень скоро они увидели то, к чему вела метка. Среди темных деревьев впереди показалось какое-то строение, но, только подойдя ближе, Алиса и Леон опознали в нем нечто, напоминающее старую церковь. Строение было каменным, и лишь это спасло его от полного разрушения. Стекол или витражей в оконных проемах давно не осталось, тяжелая деревянная дверь иссохла, пошла трещинами и теперь криво висела на оставшихся петлях, будто когда-то давно сдалась под неведомым напором изнутри. Крест и купола если и были, то упали или же были унесены местными. Земля вокруг церкви превратилась в грязное месиво, в котором утопали ботинки. Каждый шаг непрошеных гостей сопровождался хлюпающим звуком, словно само место протестовало против их приближения.

– Нам сюда? – Алиса поежилась, подтянув капюшон куртки, хотя он уже не спасал от ледяной влаги.

– Похоже, – коротко ответил Леон, оглядываясь. Его голос звучал уверенно, но взгляд скользил по старому зданию, будто пытался уловить нечто невидимое.

Они подошли к массивным дверям, но открыть их оказалось непросто. Старые петли заржавели и не давали даже чуть-чуть приоткрыть дверь. Алиса попробовала упереться ногой в стену, чтобы приложить больше сил, но у нее ничего не вышло.

– Позволь мне, – попросил Леон, складывая руки домиком.

Алиса отошла в сторону, а Леон разъединил ладони, легонько махнул рукой, и тяжелая дверь отлетела в сторону, открывая черное нутро церкви. Когда Леон опускал руку, Алиса успела заметить, как под его кожей зашевелились черные вены, но рукав пальто тут же скрыл эти метаморфозы. Похоже, Леон перестал щадить себя, раз использует магию даже в таких простых вещах, как открывание двери. Человеку, которому осталось несколько дней, нечего было терять.

Церковь встретила их темнотой и запахом сырости, вперемешку с чем-то затхлым и прелым. Сквозь узкие окна проникал бледный сумеречный свет, рисуя причудливые тени на полу. Потрескавшиеся доски пола скрипели под ногами. С потолка свисали ржавые цепи, на которых некогда крепились люстры. Стены были расписаны фресками на различные религиозные темы, в которых Алиса не разбиралась. Краска кое-где облупилась, но еще можно было рассмотреть бородатых мужчин, должно быть, каких-то святых, в длинных одеяниях. Приметила Алиса и парочку женщин с младенцами. И пусть она не различала тонкостей различных христианских течений, но ей казалось, что в православных церквях не бывает лавочек, здесь же они тянулись стройными рядами, оставляя место узкому проходу посередине.

– Как-то здесь не очень просветленно, – заметила Алиса, но тут же замолчала, когда Леон поднял руку, призывая к тишине.

Его внимание привлек алтарь, почти полностью разрушенный. Сломанный крест, стоявший за ним выглядел так, будто его разъедала невидимая коррозия. Леон подошел ближе, ступая осторожно, но под его ботинками все равно хрустели осколки битого стекла и сломанной штукатурки. Несколько минут он молча разглядывал алтарь, освещая его лучом фонаря, затем огляделся вокруг, замечая разбросанные по полу книги в черных обложках, названия которых уже нельзя было прочесть.

– Здесь был пожар, – вдруг отозвался Леон, снимая печать тишины.

Алиса торопливо прошла по проходу к нему и увидела то, что раньше скрывала от нее стена: слева от алтаря стены и пол были обуглены. Почернело убранство, исчезли фрески. Но потолок не пострадал, а потому надежно защищал внутренности от дождя и снега.

– Загорелось от свечи? – тихо предположила Алиса.

Леон пожал плечами.

– Это ведь не православная церковь? – снова спросила Алиса, которой просто невозможно было молчать в этом месте, до того было жутко.

– Нет. Я заподозрил сразу, еще на улице. У православной церкви обычно есть купола, хоть и не всегда. Когда же мы вошли внутрь, все стало ясно. Здесь есть скамьи, кажется, были статуи и, самое главное, алтарь не отделен иконостасом.

Алиса посмотрела на старый, почти павший в борьбе со временем крест. Она понятия не имела, что такое иконостас, но решила поверить Леону. Он явно разбирается в этом лучше.

– Отлично, и почему метка привела нас в эту церковь, кому бы она ни принадлежала? Разве демоны не должны держаться от таких мест подальше?

Прежде чем ответить, Леон снова огляделся.

– Я не чувствую здесь ничего такого, что могло бы не понравиться демону, – признался он. – Здесь давно не проводились службы, должно быть, место утратило свое значение и свою… назовем это намоленностью. Хотя должен заметить, это странно. Да, церковь заброшена, и довольно давно, но обычно они веками сохраняют свою атмосферу.

– Кстати, а почему она заброшена? – заинтересовалась Алиса.

– Возможно, просто некому в нее ходить. Рядом нет никаких деревень. Может быть, когда-то были, но исчезли. Старики умерли, молодежь разъехалась. Или это произошло еще раньше, например, во время войны. Думаю, немного больше информации мы сможем раздобыть в ближайшем городе.

Леон снова огляделся, удостоверяясь, что больше они здесь ничего интересного не найдут, и направился к выходу. Алиса натянула на голову капюшон, крепче сжала в руке фонарь и последовала за ним. И лишь выйдя на улицу, где продолжал поливать мерзкий дождь, она поняла, что даже под ним ей гораздо уютнее, чем было внутри старого здания. Когда они подошли к машине, Леон не торопился залезать внутрь. Немного постоял, о чем-то думая, затем вытащил телефон, убедился, что связь есть. Кому он звонил, Алиса не спрашивала, но вскоре догадалась, что абонентом был отец Димитрий. Леон просил его приехать, но тот, судя по всему, долго не соглашался. И лишь когда в голосе Леона зазвучали металлические нотки, от которых у Алисы мурашки по спине побежали, сдался.

Не прощаясь, Леон спрятал телефон в карман и сказал:

– Нам нужно где-то заночевать. Дима приедет лишь утром.

– Думаешь, он сможет что-то найти? – усомнилась Алиса, вспоминая разрушенную церковь, которая даже не была православной.

– Если кто-то и сможет, то он, – ответил Леон, наконец забираясь в салон автомобиля.

Город, расположенный в пятнадцати километрах от разрушенной церкви, оказался таким крохотным, что Алиса скорее назвала бы его поселком городского типа, чем городом. Дома здесь в основном были частными, почти все – одноэтажными. Лишь в самом центре нашлось несколько трехэтажных многоквартирных строений, но даже они оказались деревянными. Несколько магазинов и даже кафе Алиса с Леоном проехали, а вот гостиниц не было ни одной.

– Кажется, нам придется ночевать в машине, – пробормотала Алиса, разглядывая редких прохожих, идущих по раздолбанному тротуару.

Леон покосился на нее, а затем вдруг резко крутанул руль, выскочив на тротуар и перегородив дорогу пешеходам. Открыл окно и громко спросил:

– Любезные, не подскажете, где тут у вас можно переночевать иногородним?

Алиса была почти уверена, что сейчас его пошлют, не стесняясь в выражениях, как сделала бы она сама, если бы кто-то повел себя столь наглым образом, но две женщины средних лет испуганно пролепетали: