Выбери любимый жанр

"Фантастика 2025-58". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Букреева Евгения - Страница 77


Изменить размер шрифта:

77

Павел нахмурился и крепко сжал кулон в кулаке.

— Пойдём, Паша, переговорим, — Ледовской, угадав его чувства, тронул за плечо. — А этот пусть в себя немного придёт.

— Хорошо. Стул ему под задницу подставьте, — последние слова Павел бросил парням, конвоирующим пацана.

В соседней комнате он ещё раз наскоро пересказал Ледовскому свой последний разговор с Борисом.

— Думаешь, он не блефует?

— Я не знаю, Алексей Игнатьевич, что думать, — Павел вздохнул. На Ледовского он старался не смотреть. — Ники наверху нет, где она — я понятия не имею. Теперь ещё и это… явление, с кулоном моей дочери в кармане.

— Паша, — Ледовской чуть прищурился. — Неужели ты всерьёз намерен сдаться?

— Намерен? Нет, я не намерен, я готов сдаться. Гори он огнём, этот Совет вместе с Башней и с Борей, придурком амбициозным. Дочь-то у меня одна!

— Паша, очнись. Ты же не думаешь, что в таком случае, если, конечно, предположить самый худший вариант — Ника в руках Литвинова — её оставят в живых. Да и тебя вместе с ней. Парень — подставной, Паша, вот увидишь. Это игра с двойным дном. Они просто вынуждают тебя пойти туда, куда им надо. Но вряд ли мальчик знает все тонкости, и, даже если мы сейчас его обработаем по полной, узнать от него что-то толковое — проблематично.

Ледовской был прав, и Павел тоже всё прекрасно понимал. Увидев кулон своей дочери, первая мысль, которая пришла ему в голову — Нику убили, и мысль эта, настолько реальная и страшная, полоснула по живому, до физической боли. Но нужно было взять себя в руки.

— Ладно, пойдём послушаем этого героя.

Ледовской согласно кивнул.

* * *

Кир сидел на стуле, как его усадили, боясь пошевелиться. Голова болела и кружилась, его слегка подташнивало, не столько от точно нанесённых ударов, сколько от страха. Правда, в глазах перестало расплываться, и Кир видел уже более-менее отчётливо.

— Ну, я тебя внимательно слушаю, — Савельев взял стул и сел напротив него.

Этот человек ничуть не был похож на Нику. Как она сказала про него: сложный… да какой, к чёрту, сложный, это человек-каток, машина, а он, глупец, ещё собирался его шантажировать. Типа, вы отменяете свой убийственный приказ, я отвожу вас к Нике. Разбитые губы Кира сами собой попытались растянуться в саркастическую усмешку. Но ничего у него из этого не получилось, одна болезненная гримаса.

— С Никой всё в порядке, — прошептал он непослушными губами. — Она на шестьдесят девятом этаже. С ней Марк… Марк Шостак.

Выдавив из себя это, он замолчал. Теперь его миссия окончательно провалилась. Люди, запертые внизу, так и останутся запертыми, а он… ну скорее всего его вернут туда же, в лучшем случае, а в худшем… хотя какая теперь разница, конец-то всё равно один.

Он сидел, опустив взгляд, уставившись себе под ноги, и не видел, как Павел Григорьевич быстро переглянулся с генералом.

— Давай всё по порядку.

Кирилл поднял голову. Его глаза встретились с глазами Савельева. С Никиными глазами. У неё были такие же. Пасмурные, цвета февральского неба.

— По какому… порядку?

— По такому. С самого начала давай. Откуда ты знаешь мою дочь?

— Мы с Вовкой Андрейченко, это мой друг, был… Мы с Никой познакомились на пятьдесят четвёртом, в больнице. Ника там помогала Анне, это её тётя, кажется, а мы с Вовкой сбежали с карантина. И Ника обещала нам помочь.

По лицу Павла Григорьевича пробежала тень удивления. Но он промолчал. А Кир продолжил дальше.

Умом он понимал, что сейчас врать нельзя. Сидящий напротив него человек уловит любую фальшь. Поэтому говорить надо всё. Про больницу Анны. Про встречу с местным дилером, там, на пятьдесят четвёртом. Про наркотики, найденные в рюкзаке Ники. Про драку. Про убийство. Про охранников, рыскающих по всем нижним этажам. Даже про Бахтина, который отвёз его наверх…

Кир говорил и говорил. Иногда останавливался, пытался сглотнуть несуществующую слюну, облизывал языком пересохшие распухшие губы. Савельев выжидающе молчал.

— Она вас ждёт там, на шестьдесят девятом, в заброшенных отсеках. С ней остался Марк. Но надо спешить. Внизу охрана… много охраны. Они ищут Нику, — закончил Кир свой рассказ.

— Ловко придумано, — усмехнулся стоявший рядом Ледовской.

— Да уж, ничего не скажешь, врёт складно, — Павел Григорьевич поднялся со стула.

Кир удивлённо посмотрел на них обоих. Они ему не поверили. В льдистых глазах генерала колыхалась презрительная насмешка, а на лице Савельева промелькнуло что-то, отдалённо похожее на разочарование.

— Вы мне не верите?

— Парень, как там тебя? Кирилл? — Савельев устало вздохнул. — Ты хоть понимаешь, что ты в любом случае на этом свете не жилец? Те, кто тебе эту легенду сочинил, палец о палец не ударят ради тебя. Даже если я тебя отпущу, что, маловероятно, но помечтать ты, конечно, можешь, твои хозяева прикончат тебя быстрее, чем ты успеешь ещё кому-нибудь поведать эту трогательную сказочку. Но у тебя есть возможность попытаться облегчить своё положение. Просто расскажи нам, кто тебя с этой историей ко мне послал, и, если знаешь, где Ника, хотя… откуда тебе это знать.

— Да я знаю! На шестьдесят девятом, я же вам говорю! — Кир попытался привстать, но его конвоиры были начеку, и Кира тут же вернули на место, попутно пару раз ударив под рёбра.

— Упорный, — покачал головой Ледовской.

— Или дурак. Одно из двух, — Савельев медленно развернулся и пошёл прочь. Остановился возле стола, такого же массивного, как и он сам, тяжело опёрся одной рукой о светлую, блестящую столешницу.

Он стоял спиной к Киру, ссутулив плечи, и смотрел куда-то вдаль. В небо, которое раскинулось перед ним и над ним, в небо, которое и звало, и одновременно давило, едва сдерживаемое гигантским куполом.

И Кир вдруг вспомнил.

Я полагала, что купол — это и есть небо. И когда папа брал меня к себе на работу, а у него кабинет как раз под куполом, я считала, что небо прямо над ним, вокруг него. А если ладошкой коснёшься — стекло.

— Стеклянное небо…

— Что ты сказал? — Павел Григорьевич резко обернулся. — Повтори, что ты сейчас только что сказал.

— Стеклянное небо. Ника говорила, что когда она была маленькой, она думала, что небо — стеклянное…

* * *

— Паша, ну это глупо в конце концов. Поверить какому-то мальчишке только потому, что он сказал какие-то там слова.

— Нет, Алексей Игнатьевич, не какие-то слова. Эти слова Ника говорила. Она их только мне говорила. Про стеклянное небо. Ну не могут они про них знать. Не могут. И придумать он их не мог!

— А! — Ледовской рассерженно махнул рукой.

Они быстро проработали план. Если парень не врал, действовать надо было быстро и чётко. Вызванный генералом командир разведотряда, который должен был отправиться вместе с Павлом вниз, принёс бумажные карты этажей, и Кира заставили указать место, где прячется Ника. Парень так долго пытался сообразить, где этот отсек на карте, что Павлу уже захотелось придать ему ускорение в виде пинка или увесистого подзатыльника. Но командир разведотряда, мужик сдержанный и немногословный, помог Киру сориентироваться.

— Какой лифт ближе к этим отсекам?

— Се-северный.

— Вот тогда смотри эту зону на карте, — командир ткнул пальцем. — Здесь где конкретно?

— Кажется, тут, — неуверенно проговорил Кирилл.

— Ну примерно понятно, разберёмся, — нетерпеливо бросил Павел.

На нижние этажи, начиная с пятьдесят четвёртого и выше, отправили четыре группы — по числу грузовых лифтов, для блокировки входов и выходов. Отдельный отряд снарядили в больницу Анны.

— Пока никого не трогать, больницу оцепить, — генерал Ледовской отдавал по рации приказы. — Искать лабораторию, где предположительно производят этот чёртов холодок, или что-то похожее.

Он отнял рацию от лица и повернулся к Павлу.

— Литвинов… с ним что?

77
Перейти на страницу:
Мир литературы