Олень (СИ) - "Mr.Eugene" - Страница 43

- Я их себе представлял несколько по-другому.

Я почувствовал на себе заинтересованный взгляд брата и решил пояснить.

- Корабли железнорождённых всегда описывались как приземистые ладьи, на которых удобно высаживаться на берег и чинить разбой с грабежом. Здесь же вижу полноценные морские суда, способные на дальние путешествия. Ну и истории… знаешь, многие рассказывают, как ты в битве у Светлого острова, сражаясь с Железным флотом, надвое перерезал ладью Эурона Грейджоя.

Станнис задумчиво смерил меня взглядом и, кивнув, вернул взор к кораблям железнорождённых.

- Харлоу – благородный, древний и до сих пор могущественный Дом. – Станнис говорил лекторским тоном, словно полковник перед строем только что выпустившихся лейтенантов. – Они могут себе позволить корабли и большего размера, и большего количества, так же как и Грейджои, имеющие под своей рукой сотню хорошо снаряжённых кораблей. Чего не скажешь об остальных лордах Железных островов, в чьей власти лежат обдуваемые всеми ветрами скальные островки с одинокими рыбацкими деревушками и вольных общинниках, решивших поправить своё благосостояние за счёт морского грабежа. Собираясь в ватаги, они сами строят ладьи и уходят в море за добычей. «Золотой шторм» Эурона был хоть и большой, но ладьёй. Ничего большего лорд Грейджой своему непутевому брату не доверял.

Подивившись нежданно нахлынувшему красноречию старшего брата, я взглянул на его спокойное и неизменно хмурое лицо. Отметил и соответствующий лицу взгляд, что провожал, в свою очередь, корабли с Железных островов. Моряки на тех кораблях также молча провожали нас, негромко переговариваясь. Возможно, они воздавали хвалу своему утопшему богу. Возможно, они проклинали нас. В любом случае, этого мы не узнаем никогда. Итак, расстроив свою созерцательную задумчивость, Станнис вернулся к управлению экипажем, негромко отдавая команды своему старпому, а я вернулся к своим наблюдениям.

Стоило нам причалить, как на берегу меня встретила нескромная делегация из почти двух десятков моих всадников во главе с самим сиром Роджерсом, по чьей меланхоличности я изрядно соскучился.

- Сир Бенедикт! Как же я рад Вас видеть!

Приблизившись, крепко обнял командира своей охраны.

- Мой лорд! – Явно уже привыкнув к моей эмоциональности, он покорно и невозмутимо склонил голову, стоило мне только отстраниться.

Пока мы здоровались, а Станнис отдавал последние наказы, пажи споро стали вытаскивать на берег мои немногочисленные пожитки.

- Как же меня вымотала сия поездка, друг мой, ты бы знал! Почти две недели воздержания! Еще немного и повела бы меня дорога судьбинушки прямиком на Тихий остров! Но Боги миловали!

- В бордель, милорд?

Казалось, капитана моей стражи ничего не берёт, но вот бойцы, невольно слушающие наш разговор, подавливали смешки кто в усы, а кто и в бороды.

- Видят Боги, я не хотел! Но раз надо так надо! В бордель, друг мой!

Пройдя сквозь бедняцкие районы у Рыбных ворот, мы направились в, наверное, самый элитный бордель в столице, которым было, само собой, заведение Бейлиша. Спустя некоторое время, когда уже солнце окончательно опустилось за горизонт, мы достигли намеченной цели. Неожиданно… в заведении было нехарактерно шумно. Крайне шумно даже и весьма многолюдно. Кто-то пьяным голосом пел матерные моряцкие песни, слышался звон посуды, вскрики девушек и мужской гогот. В общем, вырисовалась и полнилась красками картина обычной кабацкой жизни. Вот только бордель Бейлиша отнюдь не простой кабак, а элитарное заведение, куда предпочитают ходить благородные лорды и богатые купцы. Разумеется из-за качества и стоимости предлагаемых услуг.

В Королевской Гавани, да и не только, не редкость, когда кабаки и бордели соединены в одно заведение. Это вполне удобно. Любой моряк после долгого плавания не прочь выпить кружечку другую и завалить подвернувшуюся деваху. Таких заведений в столице пруд пруди, особенно рядом с портом. И мне, если быть откровенным, несколько пресытившись женским обществом, хотелось разве что пропустить пару кружек эля и, пообщавшись с ближниками своими, лечь на боковую. Была бы возможность и вовсе бы направился в «Русалку», окончательно выкупленную у леди Сирены, но там сейчас ремонт и подготовка к открытию. Выкупив за хорошую цену соседние дома, мои купцы перестраивают всё в довольно приличное подворье, совмещая таверну, гостиницу и, не побоюсь таких слов «будущую штаб-квартиру». Так что открытие ещё не скоро.

Но внутри заведения нас ждал сюрприз ничуть не меньший. Помимо того, что нас никто не встретил, как это бывало обычно, зал был забит сомнительнейшей публикой родом явно с Железных островов. Вели они себя, скажем прямо, словно викинги в Париже. Большой парадный зал, некогда богато украшенный, в котором расположилось множество столов, за коими можно было славно так отобедать, был разбит сильно захмелевшими моряками. Хоть поведение о том и не кричало (по крайней мере, не мне, человеку не шибко знакомому с культурой и бытом железнорождённых), но тут явно собрался не сброд какой-то, а командный состав и старшие матросы. Одежда была хоть и засалена, но добротная и явно стоившая своих денег. Само собой, все были при оружии. Рассредоточившись по залу, эти господа шумно пили, не менее шумно закусывали и явно не стеснялись побуянить лишний раз. Местные девушки в чём мать родила разносили вино и снедь под улюлюканье гостей, не упускавших возможности распустить свои мозолистые руки. Что до спален, то оттуда раздавались звуки отлично подходящие взятому штурмом замку, но никак не борделю. Не было в тех стонах ни грамма наслаждений, даже приторно-притворных.

При нашем появлении все звуки в зале стихли сами собой, только стоны да ругань продолжали раздаваться из-за закрытых дверей. Десяток вооруженных и неплохо снаряжённых мужчин явно заставили присутствующих железнорождённых поднапрячься. Другой важной деталью было то, что на нас не было ни гербовых котт, ни каких-либо иных отличительных знаков, что будет мне очередным уроком. А ученик я, конечно, такой себе.

- Милорд!

К нам попыталась выбежать одна из девушек, которая явно меня узнала. Выглядела она не очень. На теле были многочисленные синяки и кровоподтёки, глазки заплаканные. Вкратце описать её можно было бы одним словом «пользована». И не один раз.

- К-у-у-у-да, лярва?!

Один из молодчиков схватил девушку за руку, резко потянув на себя, а затем и отвесив пощёчину тыльной стороной ладони, опрокинув её навзничь. Достаточно увесистая часть этой толпы загоготала и заулюлюкала, отслеживая нашу реакцию. Но в то же время я приметил периферийным зрением, как один из шайки, явно что-то почувствовав, выскочил и быстро побежал по лестнице на второй этаж борделя.

- Кто это у нас такой красивый…

Нараспев голося и щербато ухмыляясь, вперёд выступил тот же железнорождённый, что ударил девушку. Я и так после путешествия был не в самом солнечном и ясном расположении духа, так что загоняемые и подавляемые ярость, гнев, и раздражение, копившиеся со времён первого прибытия в столицу, дали о себе знать. Все эти интриги, козни, вьющиеся вокруг меня заговоры, нерадивые вассалы, постоянные сложности и проблемы – всё это не придавало мне доброго ума.

- … такой красивый, что…

- Закрой свою пасть, псина!

Сравнительно молодой матрос, ещё сильнее ощерившись, выхватил из голенища сапога кинжал, но нерешительно замер, когда из-за моей спины стали входить мои ратники, прикрывая со всех сторон. Толпа тревожно зашепталась. Если я и был в походной одежде, то вот сир Бенедикт с сотоварищами был при броне.

- Ты кто будешь-то, чтобы так дерзко говорить?!

Вопрос озвучил явно один из старших. Уже порядком седой железнорожденный, в расстёгнутом на груди некогда богато украшенном восточном кафтане. Трезвее большинства, особо не гоготал и не скалился до этого… мужик явно бывалый даже по меркам этих «старших». И он отлично осознавал, что, скорее всего, нарвались они на кого-то знатного – вот и пытается выяснить таким нехитрым образом.