Олень (СИ) - "Mr.Eugene" - Страница 36

- Леди Ширен, - от двери послышался знакомый старческий голос, - время занятий.

- О, хорошо, мейстер Крессен, - девочка немного расстроилась, - лорд Ренли, а Вы ещё зайдете?

- Конечно, малышка, - щечки девочки заалели румянцем, - покажешь мне замок после занятий?

- Конечно! – Ширен радостно аж подпрыгнула.

- Тогда не стоит заставлять почтенного мейстера ждать, я оставлю вас.

Условившись с девочкой о месте встречи и кивнув добродушно настроенному старику, покинул чудную компанию.

***

Выйдя из комнаты девочки, решил вернуться в свои покои. Но, как оказалось, не так уж это и легко. Перевод: «я немного заблудился, а слуг поблизости, как на зло, не оказалось». Побродив минут десять, вышел к большому коридору и облегчённо вздохнул, услышав вдалеке приглушенные разговоры и странное позвякивание.

Спустя метров десять, звук колокольчиков, а ничем иным это быть не могло, стал усиливаться, и из-за угла выскочил шут. Мужчина «за тридцать» с блаженным разукрашенным лицом и колпаком с бубенцами на голове, передвигающийся сугубо вприпрыжку и странно посмеивающийся, хохочущий даже. Поравнявшись со мной и проигнорировав меня, шут поскакал дальше.

- Пестряк? – шут остановился и со странным выражением лица стал рассматривать меня, но в то же время, казалось, что он смотрит сквозь, - ты помнишь меня?

Любопытно. Пестряк, это шут, которого купил мой отец в Волантисе, и единственный, кто пережил катастрофу. Он долгое время жил в Штормовом Пределе, пока Станнис не забрал его с собой на Драконий Камень. В детских воспоминаниях Ренли часто всплывал этот сошедший с ума шут.

- Младший сын, младший сын, хо-хо-хо, - стал дрыгаться и пританцовывать шут, - на дне морском, на дне морском, цветы и фрукты топтать придётся днём и ночью, взад-вперед, взад-вперед, я знаю, я-то знаю. Ха-ха-ха.

- Кхм, чего? – только и смог выдавить из себя, но шут, словно уже забыв обо мне, радостно поскакал дальше.

***

Что можно сказать о Драконьем Камне после взгляда изнутри? Произведение мрачного валирийского искусства. Только вдуматься! Здания и башни в виде драконов, тысячи статуй горгулий, мантикор, демонов, минотавров и, конечно же, драконов, в состоянии, как будто их вытесали только вчера. Даже, мать его, кухня построена в виде дракона, из ноздрей которого идёт дым работающих печей. И всё это переплетено, продумано, наконец, создано как единое и цельное архитектурное произведение. Одни барельефы и композиции мягко перетекают в другие, создавая непрерывный поток, от вида которого у меня разболелась голова.

Ширен, с которой увязался и Пестряк, во второй половине дня протащила меня по всему замку, показывая и рассказывая про каждый закуток, барельеф или статую. При этом Пестряк непрерывно нёс какой-то бред, хихикал и бормотал себе под нос, чем жутко бесил меня, но стабильно вызывал улыбку у Ширен. Признаться, не только сумасшедший шут меня напрягал, но и сама атмосфера в замке.

Во время моего небольшого отдыха в обед, ко мне стали подходить мои люди, которые прибыли со мной, и в задачи которых входило не только таскание моих вещей, но и общение с местными. То, что они мне рассказали, мне не особо понравилось. Факт того, что красная жрица глубоко пустила корни, для меня не стал открытием. Но я недооценил размах. Станнис – лорд. Этим всё сказано, и здесь всё будет, так как он скажет, и никто не посмеет противиться его слову. Но в его отсутствии замком официально управляет тандем Селены и Акселля. По факту же, что первой, что вторым верховодит Мелисандра – они с повиновением смотрят ей в рот, в ожидании новых душеспасительных откровений. Но влияние красной женщины не ограничилось господскими спальнями. Она много и часто проповедовала среди слуг и простых воинов. Постепенно, медленно, но неуклонно стала формироваться полноценная ячейка культа Владыки Света. В разрезе того, что Станнис бывает на Драконьем Камне раз в год, в замке всё же остались верные Семерым люди, находящиеся в контрах с местной сектой и остающиеся при своих должностях только по причине того, что Станнис так повелел. А против лома нет приёма, и Мелисандра пока не обладает тем влиянием над братцем, каким станет обладать через пару лет. Между прочим, именно такие неравнодушные и преданные исключительно Станнису люди и рассказали моим засланцам всю подноготную.

Отсюда, совсем не удивительно, что меня не покидало чувство, что за мной постоянно следят. Мне не хотелось ни есть, ни пить ничего из приготовленного местными. Одна из служанок даже попыталась проповедовать этот «зороастризм» моим людям, за что моментально отхватила любезных пиздюлей. Гнетущая, тёмная атмосфера, которая побуждала схватить Крессена и Ширен в охапку и сбежать. Чёртовы сектанты.

С другой стороны, мне стал очевиден ответ на один из вопросов к мирозданию. Почему в Королевскую Гавань для приобщения к Рглорианству был направлен Торос из Мирра, а не та же Мелисандра, у которой есть много аргументов для привлечения к себе внимания? Ответ прост: её бы там сразу же зарезали. Торос из Мирра, о котором в столице знают все, безобиден, он не проповедник по своей сути, он истово верующий с несколькими заученными молитвами, но… на этом и всё. А вот Мелисандра – профессиональный миссионер и пропагандист, обученная и сведущая, которая своими действиями вызвала бы моментальную реакцию столичной публики. Может, в постель к Роберту она и смогла бы попасть, но на этом всё бы и ограничилось (а также закончилось), а вот на Драконьем Камне, замке, расположенном на изолированном острове, хозяйка которого подвержена религиозному психозу, можно вдали от всех добиться очень многого. Пока Селена, и тем более Акселл, может, и боятся демонстрировать свои религиозные предпочтения, но пройдёт немного времени, и всё изменится. Но всё более частые визиты красных жрецов в Вестерос не могут не вызывать тревогу и опасения. Надо проверить, не бродят ли красные жрецы по моим землям, и если «да», то поубивать их к чёртовой матери.

Под конец импровизированной экскурсии, где я больше уделял внимание нашим соглядатаям, неотрывно присутствующим где-то рядом, мы оказались в замковом саду, он же «сад Эйгона». Хотя, я бы назвал его бы «парк Эйгона». Приличного размера территория, занятая высокими хвойными деревьями, разменявшими уже не одну сотню лет, между которыми растут кусты мелкой дикой розы, а на искусственно заболоченном участке растет клюква. Вместе с тем видно, что за садом не очень то и следят, оставив ему какую-то приятную «дикость». С наслаждением вдохнул хвойный воздух, очистив ненадолго удушливые приступы моей паранойи.

- Леди Ширен, - от мягкого и обволакивающего голоса красной женщины, девочка, что увлеченно рассказывала, сколько всего интересного она нашла в саду, вздрогнула (и не только она, нельзя вот так подкрадываться к людям!) - Уже поздний час, матушка везде искала Вас для совместной вечерней молитвы.

И правда, небо уже заметно потемнело, а через час землю осветят тёмные закатные лучи.

- Дори проводит вас.

Мелисандра была в компании со служанкой, которая тут же попыталась схватить Ширен за руку и потащить к матери, но, увидев мой взгляд, в нерешительности замерла. Я тоже могу быть страшным. Сильно приунывшая девочка явно не хотела расставаться.

- Не расстраивайся, - встав на колено, и приобнял её за плечи, - завтра мы ещё вместе погуляем.

- Правда? – на меня посмотрели глазами полными надежды.

- Правда-правда, - не смог удержать улыбки, - спокойной ночи.

- Спокойной ночи, дядя, - Ширен повернулась к Мелисандре и сделала быстрый книксен, - спокойной ночи, леди Мелисандра.

Какая воспитанная девочка.

- Пестряк, попрощайся! – Ширен наставительно, подражая взрослым, обратилась к шуту.

- Солнце заходит и тени выходят на прогулку, но на дне морском, на дне морском пряный жемчуг кракены собирают для владыки, что над ними, над волнами, в шипастом замке обитает, я знаю, я-то знаю!

Передав девочку служанке, я ещё долго провожал их взглядом, про себя матеря клоуна самыми отборными многоэтажными конструкциями.