Вернуть Дворянство 4 (СИ) - Крам Дмитрий - Страница 3

Кацураги сразу же посылал его вперед ветряной волной, чтобы подарочек не сдетонировал под носом, ударившись о берег. Затем врубался моторчик, и мина уже сама уплывала в сторону вражеской эскадры.

— Еще одно пробитие! — доложил Русал, что на свой страх и риск вызвался быть наблюдателем на одном из мелких корабликов, которые выступали эдаким тараном. — Сильно рвануло. На дно пойдет.

— Долбанные мины! — выругался я.

Обата просто дегенераты. Ведь по закону подлости одна непременно уплывет и пострадают непричастные. Потом не отмажешься от такого. На что они рассчитывают?

— ПЗРК у придурка! — подал голос Сан Саныч.

— Нахрена он им на берегу? — удивился я.

— Поди узнай.

— Минусуй.

Раздался одиночный. И пущенная ракета ушла в небо.

— Джи-А, ПКР на семь часов. Достанешь?

— Попытаюсь.

Девушка вскинула руки и направила огромный сгусток огня. Одна из ракет взорвала ближайшее судно, но больше выстрелить комплекс не смог, его накрыло девичьей техникой. Полыхнуло. В небо взметнулся фейерверк, накрыв нескольких противников.

Такидзиро вдруг понял, что изредка отрабатывают ПКР, оставляя едва различимый во тьме ракетный шлейф и подпаливая суденышки, да одинокий пулемет грохочет, плюс сам японец огрызается, а больше никого и нет.

Такидзиро добил первый короб, кое-как вылез с места стрелка и сам принялся перезаряжать зенитку.

Он замер, поднося к глазам бинокль. Усиление прибыло мгновенно. Они бежали к берегу. Подлетела вертушка и высадила десант одаренных. Гостей ждет горячий приём.

Вон уже старый Син поднял водяной кулак и обрушил на палубу одного из судов, но тут другое на полном ходу влетело в берег, разметав препятствия и попросту погребло под собой табурщика.

Они что безумцы? — пронеслось в голове.

Огненный стихийник создал огромную сферу, из которой полетели лучи, раздирая обшивку посудин будто глазуревую корочку.

В ответ на это всё усиление смело с берега огнем корабельной артелерии. Такидзиро снова прыгнул за зенитку, поливая высаживающихся противников. Перед ними вспыхивали линзы стихийных щитов.

Бред! Бред! Бред! Но не могут же там все быть табурщиками!

Или могут? От этой мысли внутри все похолодело.

А затем он увидел, как с бортов кораблей спрыгивают шагачи.

Среди огня и трупов они выглядели как стальные боги войны.

Не может быть! Ведь их применение запрещено в городской черте! Они не ведь не безумцы, чтобы нарушить запрет императора?

Но вот один из шагачей вскинул руку. Такидзиро перевел на него прицел и понял, что уже давно не может надавить на гашетку. Патроны кончились…

Табурный щит затрещал, принимая множественные попадания. Парень попытался вскочить, но понял, что ноги не слушаются. Он глянул вниз, и осознал, что доспех слетел за пару секунд, а этот обжигающий холод, ни что иное как последствия контакт с пулей.

Контуженную артой группу мы бы долго ковыряли, если бы не шагачи.

Конечно, кто-то скажет, их нельзя использовать в городской среде. Но это если найдутся, те, кто об этом сообщат, а я таковых оставлять не планирую.

Но была другая проблема. Расчет на крыше главного здания чуть не вывел из строя одну из машин вместе с французом. Спас только опыт пилота. Он прыгнул в воду, рискуя утонуть.

— Там мастер со стрелковым табуром, — сказал Сан Саныч. — Граница второго ранга.

— Неприятно, — заключил я. — Дайте залп по главному корпусу.

Артиллерия гаркнула, складывая здание.

Группы расходились по пристани, зачищая территорию. Но тут из руин только что обвалившегося сооружения ударил синий луч. Джи-А смело как шар кием, швырнуло в контейнер, пробив его.

— Жива, — доложился один из бойцов, заглянув.

— Ну это уже несмешно.

Если его арта не берет, это второй ранг полноценный.

Щербет обозначил входящий сигнал. Я принял вызов.

— Говорит Партизан. Подмогу на вертушке сбили. Но один выжил. Прорвал заставу, движется к вам.

— Принял, — хмуро буркнул я в ответ.

Если падение из вертолета пережил, это вообще жопа. Лишь бы не сам Миура Обата. Мы к нему пока не готовы.

Контейнер сплавился, от гнева Джи-А.

— Рано! — прорычал я, если она сейчас выплеснет свои силы, мы потом можем попасть в просак. У нас всего два главных калибра, Джи-А и Безымяныш.

Очередной луч стрелкового табура ударил, заставляя всех укрыться. Одному из шагачей оторвало ногу, и он с грохотом завалился, уползая на руках.

— Су…постат! — рыкнула Ксюха.

— Так! — гаркнул я, привлекая внимание. — Джи-А, сюда движется кто-то очень мощный. Перехвати его и смещайтесь к воде. Мы потом поможем. Безымяныш, Ксюха, как отрабатывали. За мной!

Я исчез, ринувшись в сторону обладателя дара второго ранга, если сейчас с ним не разобраться, потом можем не успеть. В руке появилось небольшое зеркальце. Я увидел, что Безымяныш бежит следом, прикрывая Молотову.

Очередной широкий импульс разрезал пространство, обогнул валяющийся на боку погрузчик и полетел прямиком на воспитанника. Но снаряд не поразил цель, он словно соскользнул с ученика, зарывшись в асфальт, и вызвав мощный взрыв.

Эта новая ветряная защита воспитанника. Потоки ветра крутят с бешенной скоростью, не позволяя вражеской технике задеть его.

Я увидел противника. Японец лет пятидесяти с татуированной шеей. В руках арбалет.

Железный настил сыграл под ногой. Опытный воин среагировал мгновенно. Вскинул орудие и выстрелил не глядя. Синий болт, оставляя шлейф как комета, летел в меня.

Импульс!

Я размазался в воздухе, ведь не было иного средства спастись. Влетел в японца, залепив с правой, окутанной в плазму, заставляя его проехаться по земле. Тут же исчез, а когда возник сзади, применил песчаный кулак.

Его отправило в полет по дуге. В воздухе он умудрился стрельнуть. Пришлось снова уходить импульсом, слишком быстры болты.

Асфальт вспух и меня накрыло ударной волной, отбрасывая. Когда распахнул глаза, увидел, что рефлекторно поднимаюсь, а Ксюха уже ловит падающего противника на молот. Его подкинуло еще метров на двадцать. Там японца поймал воздушный поток, закручивая по спирали вниз и ускоряя падение, как нарезное дуло ускоряет пулю.

Когда ветер развеялся стало видно, что на месте приземления образовалась воронка.

Ксюха прыгнула в нее с помощью техники ступеньки. Фиолетовый молот в её руках смазывался из-за скорости, мой глаз не успевал.

— Бум! — раздался звук, когда колотушка столкнулась с чем-то невидимым. Судя по всему доспех. Но как этот ублюдок вообще выжил и сохранил силы и разум на защиту⁈

Колотушка мигнула и попросту рассыпалась от отдачи. Я такого никогда не видел. Ксюха просто продолжила падение и скрылась в яме, а через секунду раздались звуки ожесточенный борьбы.

Я как раз подбегал к месту, когда заглянул через край воронки, увиденное меня поразило.

Девушка часто дышала, откинувшись спиной на стену кратера. В центре ямы лежал японец. Кожа его полопалась от отдачи во время падения даже под доспехом, в груди торчал обломанный болт, а вторая его часть была воткнута в горло по самое оперение.

— Охренеть! — только и выдал я.

И тут громыхнуло. Я обернулся.

Стальные контейнеры разлетались во все стороны будто картонные коробки.

— Туда! — бросил я, и побежал.

Прислушался к себе. Запаса сил оставалось немного. Часть техник интуитивные, и энергии они жрут тоже как на душу придется. В этот раз десять условных единиц, в другой уже двести пятьдесят.

В небо взметнулось черное облако, в котором сверкали молнии. Это Джи-А вступила в схватку с тем самым монстром, что выжил после падения вертушки.

Громыхало так, что, наверное, и в городе слышно.

Я ступенькой перескочил пошедший трещинами асфальт. Влетел по лежащему под углом сорок пять градусов контейнеру и оттолкнувшись прыгнул с высоты метров восьми.