Золотой Змей (СИ) - Добрый Владислав - Страница 2

Как мне показалось, Эйрику это не понравилось. Почувствовал во мне слабину.

Однако, мне было плевать. Сейчас я не особо рассчитывал на него. Аристократическое ополчение, по меткому выражению Дуката, было похоже на мертвую шлюху. Ничего не может сделать, но зато бесплатно. Моим козырем были сорок всадников, которые привел Белый Рыцарь из герцогства Адвес. Они нагнали нас пару дней назад, поднявшись вверх по течению канала. Из сорока всадников не меньше пятнадцати были полноценными рыцарями, но даже их пажи выглядели боевыми ребятами. Причем, все были на конях. И это при том, что с с доспехами у них была беда. Только у половины рыцарей кольчуги, да и те, зачастую, короткие, чуть ниже пояса. С рукавами до локтей. Маленькие, конусообразные шлемы, похожие на шлема русских воинов из советских мультиков, со стальной стрелкой, как единственная защита лица.

У половины остальных — толстые стеганные поддоспешники-ватники, усиленные кожей или обшитые здоровенными железными бляхами. На фоне сияющей белой эмалью лат самого Белого Рыцаря, этот отряд из Королевства выглядел бомжами.

Вот только мой наметанный взгляд смотрел на потертую кожу ремней и ножен, видевших многие дни походов, цепкие взгляды обветренных лиц, небрежные шутки, какие можно сказать только своим — это бывалые парни. Успевшие притереться друг к другу за время путешествия. Может, и бомжи, но бомжи-убийцы. Плюс, сам Белый Рыцарь. Ценное, конечно, приобретение.

Я аж зубами заскрежетал, когда Адель с радостным визгом повисла на шее этого старика. Но сдержался, и ничего не сказал.

Вот только к моим врагам тоже присоединялись всё новые силы. Позавчера наблюдатели заметили, что в центре вражеского лагеря добавилось больших палаток, а среди гербов у всадников, периодически разъезжающих вдоль канала, появились новые флажки и цвета. А сегодня я и сам заметил, что чуть в стороне от основного лагеря противников появилось два десятка новых палаток. Их было легко заметить — они единственные были желтые. Не люблю такое единообразие, это говорит об организованности. Два десятка палаток, если даже считать по копью на палатку, то это не меньше шестидесяти всадников. Кто мог выставить такую толпу? Скорее всего, люди из Башни, там много семей с основным желтым на геральдике.

Оставь я это войско позади себя, и они пройдут огнем и мечом по всем, кто мне помогал, уничтожая любую оставшуюся лояльность к моей семье к югу от Вириина. А то еще и устроят мне преследование, постоянно набирая силы, в то время как моя армия будет таять.

Вчера ко мне прибыл патриарх семьи Кант, которую связывали со мной тесные отношения. В сопровождении младшего сына и пятка родственников. Видно было, что их доспехи скорее символ статуса — не самые дорогие, но богато украшенные. На вид старые, будто их ковали не меньше лет ста назад. И слишком новые для такого возраста.

Кант шипел на меня, как ежик загнанный в угол. Испуганно, но бешено. Городок его семьи был в дне пешего пути выше по течению большого канала. Разумеется, с Вириином они враждовали. Очевидно, что если я отступлюсь, Вириин двинет уже собранное войско на Кант.

Патриарху семьи Кант хватило ума сказать мне это всё наедине. Но я понимал — он такой не один. Увы, сейчас мои связи с местной элитой обернулись для них тяжелыми обязательствами.

Вот только если принять бой так, как его запланировали мои противники, это означает практически гарантированный проигрыш.

Берег ручейка в центре Тростниковой ложбинки был топким, почти как трясина. Даже сейчас, не проваливаясь по колено в засасывающую грязь, к его берегу можно было подойти только в одном месте, где местные перекинули через него узкий деревянный мост. Изящная конструкция опиралась всего на два бревна. Удивительно, как красиво можно работать с деревом, имея из инструментов только топор. Мост был золотистым, древесина свежая — не удивлюсь, если его сметает половодьем дважды в год. На дереве экономили — перила высоток мне до середины бедра, из тонких планок. Только чтобы козы не падали. Настил из достаточно широких и прочных досок. Вполне сносно для крестьянской телеги, запряженной волом. Я бы не рискнул пускать по этому мосту всадников даже по трое в ряд, построил бы колонной по двое. Что делало этот мост для армии бутылочным горлышком, по которому сотня рыцарей будет переправляться час. При условии, что будет соблюдаться железная дисциплина и рыцари будут как роботы скакать через мост по двое, соблюдая одинаковую скорость. На практике, я уверен, кто-то наверняка свалится в грязь и обязательно начнется если не паника, то давка.

А наш враг не торопился переходить на нашу сторону Тростниковой ложбины.

На одном из советов Белый Рыцарь описал эту ситуацию термином из Чатранга, означающем, что любой наш ход ведет к проигрышу. И предложил отступить в те места, где поддержка Караэна вообще и Итвис в частности, еще сильна. Выбрать наименьшее из зол. Но было уже поздно — тем же вечером к нам явились послы с той стороны Тростниковой ложбины. К счастью, времена когда мне об этом сообщали испуганными голосами случайные люди, давно прошли. Послов приняли еще дальние разъезды, присматривающие за мостом, и держали в отдалении, пока мне наскоро оборудовали полевой тронный зал. Встретил я их в стороне от лагеря, сидя на кресле с высокой спинкой, наверняка «реквизированном» в одном из лояльных укреплений поблизости. Вокруг меня как бы не сотня рыцарей, все как на параде, увешаны своей геральдикой. И еще с полтысячи любопытных. Толпа гудела, как прибой. Правда, стало тише, когда привели послов.

Пока Эйрик говорил вполголоса мне на ухо их имена и где расположены их владения, один, высокий пятидесятилетний старик с длинными волосами и мужественным лицом, украшенным шрамами, вышел вперед.

— Мой сеньор Джевал Гру, что ведет армию свободных людей против тебя, тиран Караэна, пожелал передать вам этот подарок!

Забавно, что тут есть слово тиран. Правда, оно не такое однозначное. Можно перевести, как «единоличный правитель». В пределах приличий. Но все равно, как-то грубовато. Пока я думал, посол взял у слуги сверток из дорогущей парчи. Развернул его. Там лежал достаточно хороший, дорогой меч. Старик взял меч, заставив понервничать моих телохранителей, и воткнул его перед собой в землю.

— Сеньор Джевал думает, что может вам не хватает оружия, раз вы не выступаете для битвы. Увы, поделиться мужеством он не в состоянии.

Довольно тупая и натянутая насмешка. Но действенная. Оставлять оскорбление, да еще вот такое, публичное, нельзя.

Толпа вокруг взорвалась воплями, угрозами, кто-то начал бить в доспехи и щиты. Прям вот счас порвут на части. Сначала этих, потом тех, за ручейком.

Поблескивающие железом плотные группы пехоты Фрозена и Леонхарта остались расслабленными, разве что смеялись своим же едким остротам. Рыцари которые прошли со мной Таэн стояли молча, взирая на отчаянных смельчаков равнодушно. Как, впрочем, и рыцари Королевства, которых привел Белый рыцарь. Стоявший рядом со мной глава семьи Кант выхватил меч, и его едва сдерживали семеро его людей — он рычал и рвался зарубить посла. Тот не обращал на него внимания — седовласый был без доспеха, простой меч на поясе и серебряные бляхи на рыцарском поясе, вот и все рыцарские регалии. Одежда как у зажиточного горожанина. Добротная, но удобная.

— Назовите свое имя, — негромко сказал я.

Мой вопрос продублировал Сперат. Имя посла я уже знал. Флоранс Хау. Младший из семьи, у которой замок где-то в горах. Ближе к Таэну, чем Караэну. Поднимал меч за Великие семьи от Таэна, до Варравы. Наемник, но назвать его так в лицо, значит нажить смертельного врага. Бедные аристократы имеют только спесь, основанную на родословной. И уж это то выставляют как самое великое богатство.

— Флоранс из семьи Хау, чьи земли близ города Склак, что в Пепельных Склонах, — представился посол. Вообще глухая дыра, Магн ни одно название не слышал. Впрочем, я вежливо кивнул. Кант решил успокоиться, сделал это слишком резко — «удерживающие» его не сразу это заметили, поэтому Кант некоторое время выглядел нелепо, стоя со спокойным лицом и пряча меч, пока вокруг куча народу с перекошенными лицами продолжала «едва сдерживать его напор». Толпа вокруг тоже стала затихать — всем было интересно, что я отвечу.