Золотой Змей (СИ) - Добрый Владислав - Страница 11

Кто бы ни был под стягом Джевала Гру, решения он принимал быстро. Поняв, что враги зашли сзади, он не попытался отойти к своим, а развернув свиту, направился к нам. Не стал тратить время на попытку развернуть остальные войска. У него были хорошие шансы застать нас врасплох, будь он поближе. Но он стоял у самого берега канала, и это дало нам лишние минуты. Их вряд ли было больше тридцати, из которых всего несколько рыцарей. И всё же, они явно шли в атаку.

Догоняющие нас всадники выстраивались слева и справа. Те, кто с длинными копьями, впереди, остальные позади. Врождённое, так сказать, умение. В такое построение аристократы могли. Я, естественным образом, оказался будто на острие клина.

— Не отрывайтесь от нас, сеньор! — крикнул мне один из моих щитовиков. Тот, кого сильно обожгло льдом во время штурма замка Мерт. Я его долго лечил да и после не забывал спрашивать про его раны. Поэтому он думал, что у нас с ним особые отношения. Меня кольнула злость, но я улыбнулся.

— Постараюсь, — его имя совершенно вылетело из головы. Но щитоносец прав — в этот раз вокруг слишком много народа. А я, как те Ревнители в битве у моста, соберу на себя большую часть магии и арбалетных болтов. Впрочем, эти мутные мысли не успели испортить мне настроение, смытые новой волной золотого восторга, как волной смывает грязь с камней. Шум от лязга доспехов, глухих ударов копыт по земле, воинственных криков и ржания лошадей наполнял меня изнутри предвкушением.

— Аж зубы чешутся, — вполголоса пробормотал я.

— Мой сеньор⁈ — прогудел Сперат. Услышал даже под шлемом. Иногда устаёшь от внимания. Я отвернулся от него.

Сперат, как и полагается вежливому человеку, на правах рыцаря взял копьё и пристроился слева. А справа, как я внезапно обнаружил, ехал Кант. Прямо как близкий друг. Какая самоуверенность. Я бы предпочёл кого-то из тех, кто был со мной в путешествии до Таэна и обратно. Одоспешены они сейчас не намного хуже Канта, пусть их доспешные гарнитуры и собраны с нескольких трупов. Так даже надёжней.

Джевал Гру, если это он вёл против нас горстку всадников, похоже, имел не только лишний меч, но и яйца. Под слегка панический звук рогов их оруженосцев, они ускорились. Даже начали опускать копья. Рано. Я не торопился. Их настолько меньше, что вполне возможно мы расстреляем их ещё на подходе. Впрочем, на это надежды мало — попасть из арбалета со скачущей лошади трудно, а сильных боевых магов среди моего сброда я не припомню. Я слегка ткнул Коровиэля пятками. Впрочем, он и сам всё прекрасно понимал, ускоряя шаг, а потом, не торопясь, перешёл в ленивую рысь. До наших противников было ещё больше ста метров, мы успевали резко ускориться, пусть и не разгонимся как следует. Для таранного встречного удара и этого хватит. Зато никто не отстанет. К моему удивлению, мои противники забирали влево, не пытаясь поймать «в прицел» своих копий меня. Не узнали? Но, вон рядом здоровенный Сперат в бело-красном сюрко и отороченном белым мехом шлеме. Вполне сойдёт за меня.

Сквозь топот копыт послышались сухие, похожие на выстрелы удары тетив арбалетов. И тут странное поведение Джевала Гру стало понятно — его люди резко отвернули в сторону. Перед ними в землю ударились болты, в том месте, где они должны были оказаться через секунду. Будто мгновенно расцвела целая полянка разноцветных цветов. Я недооценил наших конных арбалетчиков, если бы враги резко не свернули, они бы точно поймали пару-тройку болтов в крупы коней.

Коровиэль, влекомый азартом, дёрнулся было в сторону, попутно грызнув мешающую ему лошадь Сперата. Выдрал кусок стёганой попоны, которую ножом хрен разрежешь, зверюга бешеная. Лошадка Сперата, впрочем, уже привыкла к таким выходкам Коровиэля, поэтому только испуганно шарахнулась в сторону и приотстала, убираясь с дороги.

— Твою мать! — выругался я по-русски. И тут же, громче, на местном, поправился. — Император тебя на херу вертел, Гру!

Натужное ругательство, призванное затереть оговорку на незнакомом языке, не отменяло моего искреннего бешенства. Джевал, а теперь я был почти уверен, что это был именно он, смог меня провести. Я натянул поводья, стараясь сделать это не больно, и заставил Коровиэля начать сбавлять скорость.

— Мой сеньор⁈ — забеспокоился Сперат. Он ничего не понял.

— Вот ублюдок! — заорал Кант, подняв забрало. — Его надо убить! Я же предупреждал!

Мне остро захотелось выпустить из рук копьё, выхватить клевец и всадить его прямо в рожу Канту. Я спас своего партнёра по опасному бизнесу от немедленной смерти могучим усилием воли. Досада обожгла, как холодная вода в бане, тут же переходя в мутную ярость. Давно у меня такого не было.

— Сперат, труби сбор! — заорал я. К счастью, он замешкался, не понимая приказа, и я успел передумать. — Нет! Стой!

Проблема с этим рыцарским ополчением в том, что они не умеют в маневры большими группами. Сейчас, развернувшись в линию, мы как паровоз, буквально сметём всех на своём пути. Но нам почти так же трудно повернуть. Мы не стадо оленей, способное резко изменить направление бега, следуя за вожаком. Не потому, что рыцари глупее… Или не только по этому. Нет, нам ведь надо сохранить строй. Маленькие группы рыцарей, в одно, или даже три-пять копий, сохраняют способность резко повернуть в сторону. Такая толпа, как у меня — нет. Пользуясь этим, Джевал поманил меня собой, привлёк как тореадор. Развернул меня почти перпендикулярно остальному своему войску, не дав ударить по его людям с тыла. А потом резко ушёл с линии атаки, оставив меня как быка на корриде, глазеть на пустое место.

Теоретически, я могу начать поворачивать в сторону, и постепенно вся линия повернёт в сторону. Вот только радиус у такого поворота будет километра полтора. Тростниковой Долины не хватит. Я заставил Коровиэля перейти на шаг, не успевая сориентироваться и остановить разгорячённых коней, рыцари отрывались от основной линии и уезжали далеко вперёд. Зато меня нагнали мои щитоносцы.

Коровиэль недовольно взоржал, повернув голову и кося на меня глазом из прорезей шанфрона. Но мне было не до объяснений. Попытаться остановиться я не смогу — будет бардак. Это не солдаты на плацу, «ать-два» и встали. Часть проскачет ещё метров сто, прежде чем поймёт, что что-то не так. Короче, любая попытка маневра превратит наш строй в стадо баранов. И очень удобную мишень — мы будем толпиться на месте, одно удовольствие с разбегу тыкать нас копьями со всех сторон.

Я привстал на стременах и посмотрел в сторону ряда кароччо, почти уверенный, что основная масса вражеских всадников уже развернулась в нашу сторону и строится в линии для атаки. К своему удивлению, там я увидел ожесточённую резню.

Коровиэль большой конь, сильно выше большинства лошадей. Однако, в толпе всадников у многих из которых украшения на шлемах, да и торчат то копья, то еще какой инструмент расчленения, толком вокруг ничего не видно. Но если еще и выпрямить ноги, «встав» в стременах, обзор получается относительно сносный.

Враги атаковали моих бедолаг-пехотинцев сразу в нескольких местах. Скорее всего, вражеская армия разбилась на «клубы по интересам». Кто-то стремился примкнуть к уважаемому человеку и добыть уважение, воюя под его знаменем. А кто-то пытался получить уважение демонстративно, просто находясь под этим знаменем, не принимая активного участия в бою. А может, это были просто конкурирующие группировки. Впрочем, мне это было только на пользу. Потому что между атакованными участками оставалось по нескольку незатронутых битвой отрядов пехоты.

У меня тоже была примерно такая же ситуация — я не был уверен, что Кант смог бы слаженно воевать ни с Эйриком, ни с Белым Рыцарем, если бы я не держал всех их под контролем. У каждого были свои представление о хорошем, но у всех одинаково большое мнение о себе. Хоть и проявляли они это каждый по своему. Вот только пока рядом был я, о котором каждый мог рассказать много хорошего, они вынуждены были работать сообща, хотя и не без напряжения.