Развод по-королевски (СИ) - Дурман Диана - Страница 27

– Оу-у, – с неожиданным восторгом протянул купец, откровенно любуясь моим лицом, – а когда ты злишься, ты ещё более аппети…, – договорить новую порцию мерзостей он не успел по простой причине.

Какой-то совсем уж нечеловечески сильный удар, пришедший торговцу в бок, заставил его отлететь к стене. Там, с глухим ударом впечатавшись в твёрдую поверхность, мужчина, оглашая прихожую болезненным стоном, сполз на пол и…. больше не пошевелился.

Пока я удивлённо хлопала ресницами и гадала, жив ли купец, от входа донеслось спокойное:

– Сказано же было убрать руки. Видимо, в качестве напоминания другим придётся прибегнуть к законам Росдона и лишить эту сволочь сначала пальцев, а только после кистей. Главное… потом не увлечься и остановиться только на них.

***

Даньян Рагваргский

Как же я был зол. Могу поклясться, что ещё никогда в жизни мне не доводилось испытывать настолько всепоглощающую ярость. А одна только мысль, что мне хотелось оставить донесение моего верного лиса без внимания и не мчаться сюда сломя голову, заставляла нервно сжимать и разжимать кулаки, при этом представляя, что мои пальцы стискивают сначала шею падали, зовущей себя купцом, а затем того, кто создал всю эту ситуацию.

Максимилиама Илрунского.

Чего вообще добивался этот сумасшедший, поступая подобным образом?! Зачем он подкупил этот мусор, что сейчас еле дышит у противоположной стены, и велел ему сотворить… такое? Со слов Кайла торговцу был отдан приказ лишь напугать, заставить Адри почувствовать своё бессилие перед внешним миром. Но что если бы нападавший увлёкся? Что если не остановился бы на полпути, а… довёл своё гнусное дело до конца?

Образ едва не случившейся трагедии так чётко встал перед глазами, что я не понял, когда оказался рядом с едва пошевелившимся человеком. Все чувства резко обострились, и мне казалось, будто я мог уловить всё, что происходит вокруг.

Эманации боли, что расходились от бесчестного торговца, суета у главного входа, где теперь вместо двери зияла дыра (створка упала чуть позже того, как я с пинка отправил купца в полёт), и биение чужого сердца подле меня. Оно походило на запертую в клетке птицу, что изо всех сил била своими крыльями в попытке вырваться наружу. Этот звук одновременно ещё больше злил, и…. успокаивал – пока её сердце продолжает биться, всё можно исправить. Тем более в этот раз я успел вовремя. Ничего непоправимого не случилось.

Однако утешительные выводы ничуть не притупили желание оторвать голову зарвавшемуся человеку. Проснувшаяся жажда крови никуда не делась, она только нарастала при одном воспоминании лиловых глаз, в которых плескался страх.

Странно, но до меня не сразу дошло, что мысли успели превратиться в действия и я уже держал торговца за горло, готовый голыми руками исполнить задуманное. Мужчина хрипел, сучил ногами в воздухе, с высоты моего роста не доставая до пола, а вокруг слышались испуганные возгласы. Такие мелочи становились мне всё менее интересны, при том, что так не должно быть.

После случившегося в юности я всегда старался обходиться без лишнего насилия. Пытался сводить все риски к минимуму, чтобы больше не приходилось жертвовать чужими жизнями из-за своей глупости. И даже в ситуации с Адри стремился действовать продуманно – не стал красть её и увозить в определённо более безопасное место, не выбросил прочь магический ограничитель, тем самым дав Лиаму увидеть его на руке своей бывшей жены и поверить в то, что его план идёт гладко. Да даже кого-то в охрану здесь не поставил, понадеявшись на благоразумие короля Илруна.

Раз он собирался вернуть свою жену (а всё на это указывало) он ни за что не должен был позволить случиться чему-то плохому. Тот же браслет, скорее всего лишь дополнительная защита, чтобы Адри не попыталась сбежать и не погибла где-то в лесах от лап разбойников. И да, дело тут не только в силе женщин рода Аджарди…

Любой, кто хоть раз видел, как король Илруна смотрит на Адрианну, понимал – то была не просто любовь, Максимилиам был… одержим Адри. При том настолько, что все годы пока она оставалась подле него, Лиам ограждал её буквально ото всех. Адри, скорее всего не замечала, но именно из-за мужа у неё не было хоть каких-то дружеских связей.

Пусть король Илруна это старательно скрывал, но из того, что я видел сам, и того, что узнали мои лисы, складывалась только такая картина. Не иначе как именно тщательно созданные Лиамом условия стали причиной того, почему никто не бросился заступаться за уже бывшую королеву – её уважали, её ценили, ей восхищались, но… как человек она оставалась всем безразлична. Поэтому стоило королю заявить, что Адри была уличена в измене, все попросту проглотили правду. Никто не рискнул усомниться.

Как же всё это выводило из себя. А ещё этот червяк, что извивается и хрипит в моей хватке. Надо просто сжать его горло чуть сильнее и устранить хотя бы одну причину моей злости. Меня даже никто не осудит – нападение на леди крови карается смертью, потому ничего страшного, если казнь состоится прямо сей….

– Варг, успокойся, – ворвалось в мой затянутый алой пеленой разум. Знакомый голос, неожиданно мягкие нотки и главное тёплое касание к моему плечу сразу привели меня в чувства. Медленно оторвав взгляд от ближайшего объекта ненависти, посмотрел в уже спокойное лицо Адрианны и услышал от неё фразу, что подействовала лучше любого успокоительного средства: – Я в порядке. А теперь отпусти его.

После то ли просьбы, то ли приказа мои пальцы сами собой разжались, давая купцу мешком свалиться к моим ногам. Он тут же начал жадно хватать воздух ртом и скуля побитой псиной отползать подальше. Отметив это краем сознания, я сосредоточился только на Адри.

Она выглядела не так испуганно, сердцебиение успокоилось и казалось, будто мой порыв ничуть её не тронул. Но стоило присмотреться к Адри, как стала заметна дрожь на хрупких плечах.

И вот новая волна стыда захлестнула меня. Адрианне пришлось ощутить на себе ужас женщины, бессильной перед мужчиной, превосходящим её в физической силе. Она ведь никогда и близко не была к такому. К ней, как к леди Аджарди, всегда относились с уважением: её охраняли, ограждали от подобной формы насилия и сейчас, когда она всё ещё слишком уязвима, показали неприглядную сторону жизни. И будто этого мало я сам умудрился потерять себя от злости, тем самым став для Адри куда более пугающим, чем купец.

Мне нет оправдания – никакое желание защитить не снимает с меня ответственности за подобную вспышку. Лучшее, что я теперь могу сделать, больше никогда не показывать Адри свою жестокую сторону. С неё хватит ужасов.

Украдкой сделав глубокий вдох и выдох, чтобы полностью собраться с мыслями и чувствами, я нежно накрыл узкую женскую ладонь, что всё еще покоилась на моём предплечье, своей ладонью, и с мягкой улыбкой спросил:

– Сильно испугалась?

– Точнее будет сказать: разозлилась, – недовольно фыркнула Адри и поспешила с долей высокомерия добавить: – Так что тут ты скорее спас его, а не меня.

Только сейчас вспомнив на что способна эта хрупкая женщина, я… ничуть не усомнился в её словах и покладисто начал:

– Охотно поверю в это, но…, – чтобы уже с досадой продолжить, – предпочту больше не проверять на практике. Ты не будешь против, если я поселюсь в одной из комнат этого уютного дома? – поступило моё достаточно внезапное предложение, заставившее Адри озадачено уточнить:

– С какой целью?

– Во избежание таких вот случаев, – прямо ответил я, бросая тяжёлый взгляд в сторону людей, так и топтавшихся в дверях. Впереди всех стояла экономка. Будучи достаточно догадливой женщиной, она тут же поспешила разогнать всех зевак, а затем самой отойти от порога, чтобы дать нам поговорить наедине. Затихший где-то в углу прихожей торговец не в счёт. Он уже точно ничего и никому не расскажет.

Ни на что из этого Адри не обратила внимание. Она всё так же спокойно, можно сказать доверчиво стояла подле меня, не отнимая своей руки, пока задавала новые вопросы: